Штефан Шолль
Публикаций: 53
С этими стариками в Цюрихе все понятно... У верхушки ФИФА средний возраст — 65 лет; работают на общественных началах, очень любят устраивать своих сыновей да сватьев в приближенные бизнес-структуры.
Европа, точнее, старая Европа, подыхает. Потихонечку, но обязательно. Я узнал об этом впервые, будучи студентом и владея русским языком уже достаточно хорошо, чтобы читать “Правду” и другие советские газеты.
Евросоюз не хочет устранять визовый режим с Россией. Несмотря на то что русские люди в Европе давно доказали, что они этого достойны. Но дело не в людях.
Без сомнения, русские умеют произвести качество! Даже легендарное качество. Именно таким легендарным качеством обладал, выпущенный в 1941 году, советский танк...
Бывают и в политике мужики. Хотя бы иногда. Например, Владимир Путин в феврале 2007-го, когда он в своей знаменитой мюнхенской речи, обращенной к элите западной внешней политики, сказал все, что он думает о западной внешней политике. Честно и со знанием дела.
Горит лес, горит торф, горят деревни, в пожарах гибнут люди. В Москве смертность удвоилась. Мрачный туман, как в фильме ужасов Стивена Кинга “Мгла”, захватил страну от Калуги до Кирова. Беда? Да вроде бы нет.
Иногда просто надоедает. Надоедает писать о России. Точнее, писать о России журналистские материалы. Ведь как корреспонденту тебе нужно писать о политике, а о политике редко пишется что-нибудь положительное.
Сожгли и “Нивы”, и “Волги”, сожгли среднюю школу имени Льва Толстого, сожгли весь район Черемушка. Не потому, что это были русские марки, имена или кварталы. Просто в городе Оше очень много русских названий. А самих русских не трогали.
Дружил я в Берлине с одним гастарбайтером. Нет, не с таджиком. Он был ваш, питерский. Ну не совсем ваш, поскольку нерусский, черкес, родом с Кавказа. И имя у него нерусское — Джеф. Мужик — как шкаф, что-то среднее между Лукой Тони (мощный итальянский футбольный форвард) и Омаром Шарифом (мощный арабско-американский актер, когда-то в Голливуде сыгравший доктора Живаго).
На прошлой неделе звонили из Сочи: “У нас идет голодовка, уже седьмой день, но о ней все умалчивают”. Просили меня, западного корреспондента, написать о голодовке. Дали мобильный одного из голодающих. Голодали жители Адлера, точнее — жители Имеретинской низменности, которых переселяют из своих домов, чтобы там построить олимпийские стадионы.
В “Ашане” под Москвой мы с женой купили недавно пачку — 70 штук за 680 рублей. В “Дромаркте” в любом немецком городе можно купить пачку в 90 памперсов за валютный эквивалент менее чем 600 рублей. Я подсчитал: российская одноразовая пеленка дороже немецкой на 3 рубля, или почти на 30%.
Ты пока еще маленькая, тебе только 5 месяцев. И тебе пока все равно, что твоя мама русская, а папа немец. Проблемы начнутся потом, когда в твоей жизни появятся школа, двор, телевизор. И особенно в первые майские дни. Несладкие уроки истории тебя ждут, дочка.
Зимой 1943-го в оккупированной деревне под Орлом староста, которого назначили немцы, пригласил одного фрица в гости и угощал самогоном. Немец напился и начал ругать войну, говоря, что она уже проиграна. “Эх ты, гад, из-за тебя мы здесь все в говне!” — кричал он портрету Гитлера, висевшему в избе на стене.
Недавно включил телевизор и попал на Великую Отечественную. Русский снайпер (тип богатыря) подкарауливает немецкого снайпера (тип мясника). И вдруг появляется девушка русского, красавица-красноармейка, в слезах.
Пожалуй, самым жутким типом, встреченным мной на российских дорогах, был мотоциклист на “Харлей-Дэвидсоне”. Это было поздно вечером за поселком Эммаус (160 км до Москвы по направлению к Питеру). Я еду впереди, он сзади.
Какую Россию я обожаю? Лыжную. Белоснежную, светлую и очень тихую. Я начал кататься в детстве в Германии, был одним из двух мальчиков в поселке, которые катались на беговых лыжах. Редко, конечно, — из-за дефицита снега в родной Рейнландии.