Оба говорят одинаково: “Президент — это святое. Каким бы он ни был, его оскорблять нельзя!” Комбату верю. Корреспонденту — нет. Поговорим о свободе слова.
На день рождения я подарил жене двух попугаев-неразлучников. Отличный семейный подарок. Живая, красно-зеленая, щебечущая метафора любви. Клетка огромная, а они сутками сидят, прижавшись друг к другу. Летают и передвигаются так же. Они сутками сидят за решеткой, но до сих пор друг другу не опротивели. Хотя вместе с самого рождения — уже 4 месяца. Самец время от времени ласкает клювом голову самки. А она через раз ласкает его в ответ, но никогда — первой. Если поставить в клетку деревянный домик, попугаи выведут птенцов. Жене птицы понравились. Она придумала им имена.
Но самое главное — эти попугаи не говорят, как люди. Между собой разговаривают по-своему, а больше им никто не нужен. Хотя если их разлучить, рассадить по отдельным клеткам, включить радио и с утра до вечера терзать птиц человеческой речью, они, конечно, заговорят. Можно будет показывать их гостям для забавы…
Нет, невозможно. Неразлучников разлучать нельзя. В разлуке они умрут от тоски. Это выдумка, легенда, неправда. Но она меня устраивает.
По работе я целыми днями слушаю, что говорят люди. Начальники, коллеги, очевидцы, официальные представители, ньюсмейкеры, шоумены, комментаторы, артисты, дикторы. Я не хочу иметь в своем доме еще и говорящих птиц. Тем более ценой их личной жизни.
Комбат обожествляет президента затем, что иначе воевать невозможно. За мачеху-страну с подлецом-правителем в бой идти страшно и не хочется. Корреспондент делает то же самое, но с противоположной целью. Он просто не хочет ввязываться ни в какой бой. А какая свобода без боя? Так — птичий щебет. Флейм и флуд…
А комбату я верю.