Налей, бармен, в один стакан сто грамм,
Да не забудь пол-долечки лимона,
Ты понимаешь звуки по губам
Под громыханье русского шансона.
Сухое левантийское лицо,
Упрятанное оспинками в бачки,
На левой - обручальное кольцо,
Ты, видимо, католик, не иначе.
Я очень много водки закажу,
Я не хочу идти за дальний столик,
С тобою я у стойки посижу,
Я уважаю то, что ты католик.
Ах, эта водка слаще, чем вода,
Она одно лекарство и спасенье,
Когда со мной случается беда
И захожу я в ваше заведенье.
Могу я выпить водки океан,
Но все равно не заглушить мне боли.
Плесни бармен в стакан мне двести грамм,
Мне, в общем, наплевать, что ты католик.
Мерцает электрический кальян,
Кабак укрыт сиреневым туманом,
Но я пока еще не очень пьян,
Да и с чего бы быть мне очень пьяным?
Я в жизни видел всякое, бармен,
Я помню ССР и Перестройку,
Но не прощаю, если яд измен
Позорит мою женщину и койку.
У женщин очень узкий горизонт,
А у моей особенно заужен,
Нужны им только деньги и ремонт,
А я же лично никому не нужен.
Налей, бармен, в стакан мне триста грамм,
Не говори, что я, мол, алкоголик,
Спроси меня, откуда этот шрам,
Вообще, что понимаешь ты, католик?
Я разбиваю вдребезги стакан,
Ладони свои белые порезав,
И кровь струится из глубоких ран,
Как из стигматов у святой Терезы.
