Горяченького в котел пересудов подлил и Максим Галкин, который, разумеется, и в Крыму будет «помогать» Алле рулить процессом. Очередные слухи о том, что «завязавшая» с пением Примадонна готова по такому случаю «развязать», он прокомментировал для «ЗД» весьма образно, употребив, кажется, впервые такое страшное слово, как «жена».
— Я знаю, что Алла со сцены ушла в качестве певицы, — сказал Максим. — И я не знаю: может быть, она когда-нибудь к этому вернется. Но когда она это сделает, сказать может только она. Что же я у нее спрашивать буду: «Алла, а ты не собираешься попеть немножко?». Такой вопрос подразумевает два варианта: либо мне надоело, что она дома сидит... Либо — деньги дома закончились, я зарабатывать мало стал и теперь отправляю жену работать: мол, Алла, чего ты тут сидишь, шла бы ты спела чего-нибудь или поехала бы в тур... Поэтому мне и неудобно ее спрашивать о дальнейших планах...
Тем временем в ожидании развязки захватывающих интриг значительный интерес вызывает сам конкурс в рамках фестиваля. Приняты заявки исполнителей из 20 стран с пяти континентов, которые, согласно правилам, должны «с помощью песен и хореографии создать мозаику культур мира». Судя по профайлам участников, организаторам удалось собрать весьма профессиональных, сильных и самобытных исполнителей из самых неожиданных мест — Чили, Шри Ланки, Кении, США, Финляндии... Прямо не «Евро-», а целое «Мировидение».
В этой ситуации весьма непроста задача у Виктории Черенцовой, посланницы России. Кандидатура бывшей солистки некогда перспективной рок-группы «Che» и участницы недавнего телепроекта «Фактор А», где ее песни и выразительный голос стали заметным событием, была одобрена лично Пугачевой. Артистка готовит к конкурсу авторскую песню «Не Уходи» и мировой хит Golden Eye из репертуара Тины Тернер. Врачи запретили Вике разговаривать, чтобы сберечь голос для конкурса, где она намерена выступить так, «чтобы у всех отпали челюсти». Однако для «ЗД» было сделано исключение, которое, надеемся, не повредит певице.
* * *
— Вика, в твоем профайле написано, что уже в 12 лет у тебя был образ «отчаявшейся женщины», с которым ты разъезжала по музыкальным клубам Челябинска и области. Кто ты сейчас, в зрелые годы за 20?
— Сейчас я симбиоз всего, что было у меня в жизни. Я понахваталась от каждого образа помаленьку, выбрала все самое лучшее, все, что могло бы срастись в одном персонаже, и срастила все в себе. Началось действительно с образа абсолютно отчаявшейся женщины. Я росла на произведениях сейчас уже знаменитого автора Юлии Шиловой, а она пишет как раз от имени отчаявшейся женщины, феминистки, которая ненавидит всех мужчин. Я ей и поверила по молодости, у меня же тогда не было отношений с мужчинами. Прониклась этим мироощущением и воплотила его в своем образе. Зато период взросления прошел очень быстро. Из девочки-семиклассницы я моментально выросла в злобную взрослую особу. Не могла общаться со сверстниками, мне были неинтересны их детские игры. Стала бунтаркой. Если честно, встреть я сейчас такого ребенка, надавала бы по заднице. Все делала наперекор.
— Настоящая творческая личность и должна делать все наперекор, не так ли? Взять ту же Земфиру...
— Я и на «Рождественские встречи» в 2009 году, и на «Фактор А» попала из духа противоречия. Многие вокруг убеждали, что у меня, сугубой, мол, рокерши, нет ни малейшего шанса. Вот мне и захотелось проверить: так ли? Хотя, не скрою, когда шла на телекастинг, больше всего боялась, что Алла Борисовна скажет: «Ты же Черенцова, мы с тобой уже работали (на „Рождественских встречах“), иди отсюда». Не сказала.
— На этом телеконкурсе было видно, что Пугачева тебе искренне симпатизировала. Теперь ты вновь окажешься под сенью ее музы на крымском фестивале. Это протекция? Она тебя двигает?
— Надеюсь, нет. Я не знаю всех механизмов, но уверена, что причины (приглашения на «Крым Мюзик Фест») исключительно творческого характера. Просто так складывается, что не только приятно, но и бесконечно вдохновляет. Алла Борисовна — человек, в жизни которого нет черных пятен, одни светлые. Прикасаться к такой ауре — огромное счастье. Как автор я поймала себя недавно на ужасном чувстве черной зависти, меня съедала мысль, что не я сочинила песню «До свидания, лето» из репертуара Пугачевой, настолько эта песня отражает мое собственное мироощущение. Я постаралась передать его в собственном исполнении. У меня иногда бывает — гноблю себя за то, что не я написала ту или иную песню. Борюсь с этим «червем» либо тем, что их перепеваю на свой лад, либо собственным сочинительством.
— Твой собственный «Млечный Путь», однако, в Интернете резво скачивается. Потенциальный хит! Почему он не звучит на радио после телепремьеры?
— Это печально, но на радио без денег, особенно если ты молодой автор или исполнитель, ничего не берут, хоть ты талант, хоть расталант, потенциальный у тебя хит или нет. Не важно. Всё решают только деньги. У меня их нет. Это удручает, особенно когда сравниваешь ситуацию с соседней Украиной — там песня нашей группы «Che», например, звучала на украинском радио и стала известна. Ее просто взяли в ротацию, и всё! Для меня удивительно, что здесь я хожу по радио, обиваю пороги, прошу: послушайте или хотя бы скажите, может, аранжировать по-другому, чтобы под ваш формат подстроиться, готова быть гибкой, насколько возможно и даже чуть больше. Все бесполезно! Один раз предложили вариант — купить у них же их песню под их же ротацию...
— Группа «Che», с которой ты работала, была, однако, интересным рок-проектом. Безденежье и его сгубило?
— Там как раз деньги были, но они неправильно вкладывались. Сыграли роль и причины личного характера. Но в любом случае первопроходцам всегда тяжело. Музыкально это был действительно новый для России материал, очень интересный. Я сейчас переслушиваю, сижу и думаю: «Какие песни!». Безумно жалко, что я теперь не могу их исполнять (по условиям контракта, который когда-то сдуру подписала). Я могу написать еще — без проблем! Но одно дело, когда это первый ребенок, другое — когда ты из него делаешь клона.
— В Москву ты перебралась почти 10 лет назад. Тыркалась, мыкалась, и вот, кажется, у Золушки наступил счастливый час королевского бала?
— Молодым артистам, как я уже сказала, без копеек в кармане очень сложно пробиваться. Талант не так уж важен. А если удается даже слегка приподняться, пробиться, заявить о себе, то тебе начинают тут же объяснять, что для поддержания интереса нужна не новая хорошая песня, а, скажем, скандал, чтобы все, мол, заговорили. То есть о музыке, стало быть, никто говорить не хочет. После «Фактора А», например, я была сильно обескуражена, когда мне предложили сняться обнаженной для обложки одного журнала. Я удивилась: зачем им мои соски, если у меня есть хорошие песни? Я совсем не хотела так быстро пятнать свою репутацию. И решила, что все-таки стану пробиваться не сосками, а песнями. И динамика интереса, который я замечаю к песням «Млечный Путь», «Боль сильна», вызывает у меня прилив оптимизма.
— Опять наперекор?
— Я никогда не шла ни у кого на поводу. В первом классе, помню, маму вызывали к директору, потому что на уроке музыки я отстаивала честь Сальери. Нам рассказали, что Сальери отравил Моцарта, а я начала за него горячо вступаться, что его, дескать, оболгали, он сам был большой талант и т.д. Вызвали маму и сказали: «У вашей девочки, знаете ли, на всё есть своё мнение!». А она ответила: «Разве это плохо?»
— Конкурсная концепция в Ялте подразумевает некую этничность, тебя это не смущает?
— Очень интересно! Для меня этно — это балалайка, гармошка... Еще на мои «младенческие» концерты в Челябинске приходили музыканты знаменитой фолк-роковой группы «Ариэль» — Ярушин, Гуров. Они очень классные! Хвалили меня!
— Однако в твоем творчестве — и сольном, и времен группы «Che» — этнические мотивы как-то не прослеживаются. Что будешь делать на этом «Крым Мюзик Фесте»?
— Когда мне поставили задачу сделать свою песню в стиле этно-поп, у меня случился ступор. Я давай перерывать все свои песни, даже
— Зритель-то, может, и оценит, но надо покорить жюри, в котором, куда ни плюнь, одни иконы — Александр Бард, София Ротару, Валерий Леонтьев, Глория Гейнор...
— Огромные авторитеты, и покорить их будет намного сложнее, чем зрителей. Я считаю справедливым, что конкурс будут судить они. Потому что у кого-то из артистов может быть больше болельщиков или больше страна, у кого-то друзья богаче, и они будут 350 СМС с каждого номера отправлять. В общем, не верю я в т.н. народный телевоутинг. А тут — члены жюри, которые не заинтересованы ни в ком из участников.
— Знакома ли ты с творчеством будущих соперников по конкурсу?
— Смотрела в Интернете, поняла, что уровень у всех очень хороший, у всех есть клипы, а это уже не абы что. Люди профессиональные, состоявшиеся, очень сильные. И эта ситуация меня еще больше заводит. Я ведь всю свою жизнь участвовала в каких-то конкурсах — «Радуга голосов», «Весенняя капель», «Весна студенческая всероссийская» и т.д. Но это — российского масштаба, а теперь вот выхожу на международную орбиту, завожусь от этого еще больше. Хочу обыграть всех!
— Потому и взяла для конкурсной программы еще и Golden Eye из Тины Тёрнер — самую сложную песню ее репертуара?
— Да! Это самая тяжелая песня не только из ее репертуара, но из всех, которые я слышала. И ни разу ее никто не перепевал. У Тины Тёрнер берут более легкие песни. Я решила, что раз представляю не только себя, но и страну, то должна поставить и взять достойную планку, так, чтобы у всех челюсти отпали. А то смотрела я тут «Евровидение», как-то меня не впечатлило...
— Тогда — успеха! Будем за тебя болеть.
