Жуан Нуну Пинту — выходец из Мозамбика, в статусе беженца в 6 лет попавший в Португалию, для своего дебютного фильма выбрал тему, максимально близкую себе. По сюжету, Лиза (Хаматова) перебирается в Португалию из родного Таганрога, где выходит замуж за местного мелкого мошенника, зарабатывающего на жизнь подделкой паспортов нелегальных иммигрантов. Со временем Лиза крепко врастает в размеренную португальскую жизнь: выучила язык, родила сына, подружилась с медленно угасающей свекровью, для которой она одновременно и сиделка, и единственный друг.
Понять, как сильно она скучает по тому, для чего есть единственное (хотя и не до конца точное) слово «родина», Лизе помогает Андрей (Евланов). Украинский ортопед, пытающийся через ее мужа выправить себе документы и вернуться на родину — подальше от разыскивающей его русской мафии.
Начиная с темы эмиграции, лежащей на поверхности, Пинту забирается дальше — и вдруг оказывается, что само понятие эмиграции как желания куда-то уехать одинаково сильно и разрушительно что для украинского ортопеда, что для женщины из Таганрога, что для приютившего их под своей крышей португальского афериста, что для всей его разношерстной и не менее криминальной семьи.
— Чулпан, почему фильм называется «Америка», если действие происходит в Португалии?
— Америка — образ той страны, в которую хочется сбежать. Одинаково понятный во всем мире. А почему действие происходит именно в Португалии — так просто по сравнению с той же Германией там гораздо легче найти работу, жилье. В том числе и нелегальным иммигрантам. Для Португалии это очень типичная история. Ну и для жителей России и Украины, к сожалению, тоже. Мне нравится картина. По-моему, все восклицательные знаки, которые были необходимы, в ней расставлены. Там есть драма, но и ирония. А главное — она про человека. Про судьбу, про эту эмиграцию, когда все время хочется сбежать, и кажется, вот сейчас дислокацию поменяешь — и все пойдет по-другому.
— Как вы попали в этот проект?
— Мне было предложено прочитать сценарий и познакомиться с режиссером, что я и сделала. Мы встретились с режиссером в тот день, когда я снималась у Андрея Эшпая в роли татарского посла — мужчины с бородой и порезанным носом. Другого времени для встречи у нас просто не было. Он смотрел на меня в этом гриме, а я все это время пыталась ему строить глазки.
— В фильме есть дом, на крышу которого ближе к концу падает лодка. Вам не страшно там было находиться?
— Чувство безопасности в отличие от российского кинематографа там присутствовало постоянно. Дом был построен специально для съемок. Над ним трудились потрясающие художники из Ирландии, Португалии. Естественно, нас не было в тот момент, когда на дом падала лодка. Вместо нас туда аккуратненько поставили камеру.
— Сложно было играть на неродном языке?
— С языком было очень сложно, но с какого-то момента я ловила себя на том, что могу уже без переводчика понимать, что хочет режиссер, куда мне встать, к кому подойти. Но вместе со сложностью это отдельное удовольствие — играть на чужом языке, потому что прикрыться больше нечем, а тебе надо четко транслировать свою эмоцию и то, что ты должен сделать. Так получилось, что на одной площадке встретились сразу три актерские школы. Испанцы — у них сплошные представления на представлении. Португальские — им близка школа проживания. Ну а русские — это понятно. И вот мы пытались все вместе как-то смешаться. Хотя на самом деле слов у нас очень мало было. Все же видно и так — по глазам.
