Алексей Чижов был очень правильным мужчиной. Уходя, он гасил свет, водоемы не засорял, мусор всегда сортировал, а отработанные энергосберегающие лампы сдавал в специализированные организации для переработки и обезвреживания. Он, кстати, единственный россиянин, который знал адреса этих специализированных организаций. Алексей не купался в местах, где купание запрещено, и не ходил по газонам, никогда не заезжал в магазины на роликовых коньках и уж тем более не выходил в местах, где выхода нет. В страшном сне он не мог себе представить, что поставит сумку на витрину или перейдет дорогу в неположенном месте, попросит справку там, где справок не дают, а размена — там, где размена нет. Однажды Алексей увидел человека, заходящего в зал после третьего звонка, — и ему стало так нехорошо, что ни в какие залы он больше не ходил. И, разумеется, он не трогал руками экспонаты, не заходил ни за какие ограждения, ежемесячно оплачивал по ЕПД сумму платежа, указанную в графе «Итого с учетом страхования», и хранил все квитанции в течение трех лет с момента оплаты, для чего даже выделил отдельную комнату в своей двухкомнатной квартире.
И в это утро все было так, как всегда. Алексей собрался на работу, проверил, не оставил ли он включенными электро- и нагревательные приборы, вытащил все шнуры из всех розеток, перекрыл газ и водопровод и только после этого покинул свое жилое помещение. Подойдя к лифту, он нажал кнопку вызывного аппарата и посмотрел, загорелся ли индикатор. После автоматического открывания дверей, убедившись, что кабина находится перед ним и что это действительно кабина, а не ее имитация, Алексей зашел внутрь и нажал кнопку нужного ему этажа.
На улице, в ожидании подвижного состава трамвайного парка и имея при себе предмет со световозвращающим элементом, Алексей минут двадцать обеспечивал видимость этого предмета водителями транспортных средств, за что много раз был этими водителями матерно обруган. К ругани в свой адрес Алексей давно привык и не обращал внимания, к тому же ему было не до ругани — невдалеке он заметил агрессивно настроенную группу граждан и стал искать сотрудника полиции, чтобы немедленно сообщить ему об этом. Сотрудника полиции поблизости не оказалось, но, к счастью, члены агрессивно настроенной группы граждан оказались пешеходами, которые хотели стать пассажирами какого-либо маршрутного транспортного средства и выражали свое негодование по поводу невозможности этого сделать.
Вскоре долгожданное транспортное средство, оборудованное системой АСКП, подошло, наконец, к посадочной площадке, и Алексей, дождавшись его полной остановки, вышел на проезжую часть с целью посадки. После валидации проездного билета Алексей не стал задерживаться возле турникета, а прошел в середину салона, где начал заблаговременно готовиться к выходу, искать оставленные другими пассажирами вещи и во избежание травм держаться за поручни, одновременно проверяя, не загрязняет ли его одежда одежду других пассажиров. За этими делами время пролетело незаметно, и наземное транспортное средство общего пользования, двигаясь по специально проложенному маршруту, прибыло на конечную станцию. Заранее подав сигнал водителю нажатием кнопки звонка, Алексей покинул подвижной состав и направился к наземному вестибюлю станции метрополитена.
Люда сидела на газоне напротив входа в метро и пила пиво. Глаза, распахнутые серые глаза насмешливо взирали на торопливых суетящихся людей, но людям, опаздывающим на службу, было не до чужих глаз. Взгляд этот заметил только Алексей, и у него так заныла душа, что он забыл и правила пользования метрополитеном, и даже с какой целью он хотел им воспользоваться. Никогда, никогда раньше Алексей не видел таких глаз. Он не мог больше находиться в условиях увеличенных пассажиропотоков и, впервые в жизни пройдя по газону, подошел к Люде и молча присел рядом. «Хочешь пива», — то ли спросила, то ли приказала она. «Хочу», — ответил он. Потом они курили, потом, нарушая Правила дорожного движения, перебегали улицу и покупали еще пива, потом он рассказывал ей свою жизнь, а она хохотала. А потом пошел дождь...
На окраине большого города, под мостом через реку, живут два счастливых человека. Им никогда и никуда не нужно являться в течение 3 рабочих дней. За их вещи, не сданные в гардероб, не несет ответственности никакая администрация. Они никого и ни о чем не обязаны в
«Может быть, жить нужно именно так, по своим правилам?» — подумал я и, ощущая себя бунтовщиком, не поднял полы длинной одежды при входе на эскалатор. Мой бунт, бессмысленный и беспощадный, был задушен в зародыше. У меня больше нет длинной одежды с полами, а эскалатор, даже не заметив этого, все так же бежит вниз, увозя куда-то пассажиров, стоящих справа лицом по направлению его движения...
Илья Криштул.
Осенило
● Чего теперь только не увидишь на растяжках — и рекламу, и лозунги, и гранаты.
● Современные средства связи объединяют людей, но разъединяют поколения.
● Новостным лентам присущи траурные тона.
● Речь — как фотобумага: бывает глянцевая, а бывает и матовая.
● У нас есть русскоговорящее население, а есть русскомолчащее.
● Очередной наркотрафик — закачка из Интернета.
● Не исключено, что в детстве Герострат занимался выжиганием по дереву.
● Запомниться можно и своим склерозом.
Иван Иванюк.
Ведущий — Джангули Гвилава, E-mail: satira@mk.ru
