Проект отпочковался от аналогичного, который в течение уже 20 лет проходит на лучших площадках Нью-Йорка и Парижа, но у кремлевского своя концепция, к тому же поддержан он в России на правительственном уровне. Хотя нынешний концерт нельзя назвать особо креативным: классика разбавлена хорошо известными номерами культовых хореографов XX века, а большинство новинок уже знакомы любителям танца по ежегодно проходящим концертам «Бенуа де ла данс», либо другим проектам. Лишь текучая суперсовременная хореография худрука Нидерландского театра танца (NDT) Пола Лайфута и его супруги Соль Леон из балета «Немой экран», фантастически показанная солистами NDT-1, придавала вечеру толику эксклюзивности.
...Начался концерт ни шатко, ни валко: убогая хореография, показанная Дрю Джекоби, танцовщицей того же NDT-1, была первым номером программы. Но уже четвертый номер сделал скучное поначалу мероприятие событием чуть ли не эпохального масштаба — так Люсия Лакарра и Марлон Дино из Баварского балета исполнили затертое до дыр белое адажио из «Лебединого озера». То, что это артисты исключительные по своему дарованию, известно давно — пара признана самой изысканной и гармоничной в мире. Но то, что они способны запросто одухотворить казенную классику, было поразительным. Точно таким же нереально красивым, находящимся где-то за пределами человеческого духа, стал в исполнении этих артистов дуэт из II акта балета Джона Ноймайера «Дама с камелиями».
Хореография Ноймайера на нынешнем Kremlin Gala была в особом приоритете. Кроме отрывка из нового балета этого хореографа «Лилиом», исполненного звездой английского Королевского балета Алиной Кожокару и солистом Гамбургского балета Карстеном Юнгом (и также уже виденного на «Бенуа»), Сильвия Аццони и Александр Рябко станцевали дуэт из той же ноймайеровской «Дамы с камелиями», но уже из III акта. Разумеется, и с хореографией из одного и того же балета случился перебор, да и развести неказистую по фактуре гамбургскую пару с запредельно красивыми Лакарра и Дино (дабы не напрашивались ненужные сравнения) было бы неплохо. Тем не менее гораздо более приземленные гамбургские артисты по драматическому накалу, экспрессии и психологизму в этом сравнении не проиграли, заодно продемонстрировав, как исполняют эту хореографию в самой ноймайеровской труппе.
Все же главной интригой вечера стало негласное соревнование двух мегазвезд. Недавно сбежавший из лондонского Королевского балета Сергей Полунин вышел на вечере в паре с примой Кремлевского балета Александрой Тимофеевой в па-де-де из балета «Корсар». Покинувший же Большой и спустя год впервые представший в Москве в качестве премьера сразу двух театров, Михайловского и американского (ABT), Иван Васильев танцевал с лучшей солисткой Балета Сан-Франциско Марией Кочетковой (в па-де-де из «Дон Кихота» он заменял получившего травму чудо-кубинца Йону Акосту из Английского национального балета). В завершение вечера экс-премьер Большого исполнил «Лабиринт одиночества», специально на него поставленный хореографом Патриком де Бана.
И сравнивать артистов бессмысленно. Находящиеся на запредельном уровне технической оснащенности, эти харизматики совершенно не похожи друг на друга. Гибкий и элегантный, словно пантера, Сергей Полунин является воплощением изысканности и точности, это блистательный танцовщик, непревзойденный исполнитель классики — его танец для балетных гурманов. Иван Васильев — лев. Сгусток мужественности, героики и энергии. Ни о какой точности тут и речи быть не может. Форма ног у него все хуже и хуже, а прыжки все выше и выше. Навороты же, которые способен закручивать танцовщик в этот момент, не имеют аналогов и названия по той простой причине, что до Васильева их просто-напросто никто не рискнул исполнить. Виденный уже на вечере «Короли танца» весьма банальный номер де Баны артист наполнил такими эмоциями и драматизмом, что вызывал оторопь и сочувствие. По огромной сцене Кремлевского дворца танцовщик метался как раненый лев, словно прося у московского зрителя прощения за побег из Большого. И соскучившаяся Москва простила своего блудного сына, наградив любимого танцовщика самыми бурными за весь вечер аплодисментами.
