— Мне кажется, все очень хорошо прошло. Я очень на это надеюсь. Поскольку мы привезли два очень современных балета. Я только потом понял, что на исторической сцене Большого не так часто представляются такие современные балеты. И я был очень счастлив, что реакция оказалась такой хорошей. Все три балета первой программы мне хотелось представить вместе с «Манон». Потому что эти спектакли содержат для меня все самое главное, что есть в Королевском балете и в том, что я пытаюсь делать как его худрук: это уважение к прошлому, но при этом желание двигаться вперед в будущее.
— Когда в 60-е годы в Королевский балет пришел Рудольф Нуреев, его присутствие в труппе было скорее исключением из правил, потому что в театре в те времена могли работать только танцовщики, которые являются британскими поданными и окончили школу Королевского балета. Сейчас все кардинально поменялось. Не существует ли, с вашей точки зрения, в связи с этим опасность размывания английского стиля?
— По крайней мере 75 процентов труппы в какой-то момент учились в Королевской балетной школе, и примерно 50 процентов труппы в настоящее время — это все-таки англичане. Из-за того, каким является наш сегодняшний мир, мы сегодня, безусловно, интернациональны. И мне кажется, что это хорошо для труппы. И что еще очень важно, те люди, которые ставят сегодня в Королевском балете, это люди, которые пришли от традиций Аштона и МакМиллана, то есть они способны развивать эту традицию.
— Первый сезон в театре работает балерина, которая является воспитанницей московской школы, — экс-солистка Большого театра Наталья Осипова. Это была ваша идея — пригласить ее в труппу?
— Да. Я сначала позвал ее как приглашенную артистку. То есть она станцевала несколько спектаклей «Лебединое озеро». У нас не так много приглашенных артистов. Я увидел, как она танцует, у нас в труппе было свободное место, и тогда мы ее пригласили работать на постоянной основе. Надо сказать, я восхищаюсь тем, как она танцует и работает.
— Не испытывает ли она каких-либо проблем в плане освоения стиля вашей компании?
— Не думаю. Она только что как Титания в балете Аштона «Сон» вышла на сцену. С ней репетировали Энтони Доуэлл и Антуанет Сибли, то есть те, кто изначально занимается этим спектаклем. И ее выступление было абсолютно в стиле балета, но при этом очень особенное, только ей присущее. На сцене Большого театра прошло ее первое выступление в «Манон». Она, по-моему, танцевала этот спектакль в Ла Скала, но с Королевским балетом танцует этот спектакль впервые. И этот дебют был именно в Москве.
— Вы специально приготовили ей такой сюрприз?
— Я помню, что, когда мы говорили о возможном переходе, о сезоне, я сказал: «Как потрясающе было бы вернуться в Большой театр с твоей новой труппой и выступить в роли Манон!» И я очень счастлив, что это произошло.
— Наталья Осипова, как известно, востребована во всем мире. Сможет ли она выступать в других компаниях, куда ее приглашают? Потому что я слышал, что политика Королевского балета довольно жестка в этом отношении.
— Здесь нужно найти баланс. Если ее выступления в других театрах будут уравновешены с ее расписанием в нашей компании, то никаких проблем.
— Еще один «неудобный» вопрос. BBC передало сообщение, что два артиста отказались ехать в Россию на гастроли в знак протеста против российской политики «по отношению к геям и лесбиянкам».
— У каждого артиста в труппе есть право не ехать на гастроли. Это на самом деле прописано в контракте. Поэтому было много людей, которые по совершенно разным причинам решили не ехать. И когда кто-то говорит, что он не хочет ехать, — это его право.
— По нашим меркам или, например, по меркам французов, ваша труппа очень молода. Нинет де Валуа основала ее в 1932 году. Основание Парижской оперы, к примеру, относится к правлению короля Людовика XIV. Тем не менее ваша труппа входит в пятерку самых влиятельных балетных компаний мира и обладает своим стилем. В чем секрет этого феномена?
— Мне кажется, что на самом деле у Нинет де Валуа было свое видение, но тем не менее основные достижения нашей компании преимущественно держатся на хореографии. Мы очень счастливы, что у нас был Аштон. Что с самого начала существования этой труппы он создавал для нее балеты. Потом Кеннет МакМиллан управлял ей, вел ее вперед, и из своих постановок он создал целую главу в истории Королевского балета. Кто-то сочтет это нескромным, но мне кажется, что мы и сейчас находимся в авангарде. У нас есть три хореографа, которые создают для нас балеты, работают с труппой — причем, что интересно, все они англичане: Уэйн МакГрегор, Кристофер Уилдон, Лиам Скарлетт. И именно поэтому я чувствую, что сейчас как раз тот момент, когда нужно снова начать движение вперед. Именно так нам удалось дойти до нашего статуса в мире балета.
— Насколько существенно влияние русской балетной школы на английский балет?
— Я бы сказал, что для нас с русской школы все начиналось. То есть первые балеты, которые мы ставили с помощью Николая Сергеева, например. Наши версии классики идут оттуда. Да и обучение сейчас в нашей школе — это такая смесь, в которой, безусловно, присутствует вагановская школа.
