Крепость защитят отставники
Кроме Эрмитажа и Русского музея в самом центре Петербурга находится Петропавловская крепость, в которой располагается Музей истории Санкт-Петербурга. Перед дирекцией ходят толпы туристов: школьники, семьи с детьми, слышна речь на десятке разных языков. Музей в движении: здесь проходит эксгумация останков Александра III. Тут безопасность, конечно, особенно важна.
- То, что из музея ушла полиция – это, конечно, плохо, - говорит «МК» заместитель директора музея Сергей Кондратьев. - Мы прекрасно понимаем, что возможности действий службы безопасности и Полиция разные.
Полицейские ушли из Петропавловки еще год назад по инициативе правительства, когда начались первые сокращения. С тех пор музей научился охранять себя самостоятельно.
- Я не буду комментировать решение Правительство РФ, - продолжает Кондратьев. – Мы, как говорится, люди государевы, привыкли не обсуждать, а выполнять решение. Мы находим пути обеспечить безопасность. Охраняет пост не полицейский или ЧОПовец, а прежде всего человек. Мы теперь теснее взаимодействуем с руководством ЧОПов, работаем с ними по госконтрактам. Мы установили замки, решетки, дополнительную систему сигнализации, провели большую работу. Сегодня, я считаю, безопасность музея на должном уровне. Сейчас у нас идут кадровые перестановки в службе безопасности, привлекаем на работу людей, которые раньше работали в полиции. Потому что есть люди, которые после сокращений в МВД остались без работы. Мы избирательно принимаем тех, кто недавно носил погоны. Их опыт и знания очень важны.
- Если, как вы говорите, пост охраняет человек, получается, что человеческий фактор в охране важнее? Или все-таки техника, сигнализации?
- Это тандем, его нельзя разделять. У нас на мостах стоят посты физической охраны, проходимость наших музеев огромна – это миллионы (к музею относится также крепость «Орешек», музей-квартира Блока, дом Матюшина и многие другие музеи города – прим. ред.). Визуальный контроль необходим, камера все равно не увидит человека так, как это сделает другой человек. Охранник может попросить открыть сумку, если отказываются – настоять. Если нужно – вызвать полицию.
- Как изменился бюджет в связи с тем, что теперь нужно нанимать ЧОПы?
- Скажу только одну фразу: нигде в мире безопасность не стоит дешево. Конкретных цифр озвучивать не буду.
Между делом сами сотрудники музея поведали корреспонденту, что никаких внештатных ситуаций на их памяти в крепости не было, да и с полицией музейщики не пересекались – только с кнопкой сигнализации. На то она и крепость.
«Невозможно продать пять картин, чтобы сохранить десять»
Если «Петергофу» и «Царскому Селу» повезло – им оставили охрану МВД, то Павловский дворец находится в городском подчинении. В заповеднике удивились вопросу о жизни после ухода полиции: «Мы уже год как работаем без полицейской охраны, - ответили во дворце. – Нас охраняет ЧОП, работаем через аутсортинг». Суровая павловская служба безопасности отказалась подробно отвечать на вопросы о методах охраны. Но на входе в парк на две билетные кабинки стоит лишь один возрастной охранник, который по совместительству проверяет билеты.
Если музеи теперь нанимают для охраны «сокращенных» полицейских, по сути, только усложняя механику процесса, то зачем она так нужна? Своим мнением о важности охраны ценностей с «МК» поделился сотрудник Русского музея Александр.
- Музей по определению носит охранную функцию, он хранит ценности. Они подтверждают наше прошлое, нашу культуру. Охрана в музее – это не два копа слева и справа от металлоискателя, а целая система. О том, что был каменный век, мы узнаем не только в учебнике по культурологии, а видим в музее, например, каменную «палеолитическую Венеру» с огромной грудью. Вторая сторона такова, что эти вещи – ценности, и они провоцируют людей, как это было с «Данаей» в 1985 году, когда гражданин советской республики приехал и облил ее кислотой с криком «Свободу!». А это был один из шедевров Рембрандта. Музей должен охранять искусство в том числе и от разных реформаторов и революционеров даже сферы культуры. Кроме того, в нашем обществе искусство можно продать. От этого вещи в музее тоже надо охранять. В том же Эрмитаже сотрудник два года назад выносил и продавал гравюры.
Александр отметил, что любой музей – учреждение бюджетное, и в любом случае деньги на его охрану будет выделять государство.
- А что же делать, невозможно же продать пять картинок, чтобы охранять оставшиеся десять? В некоторых очень больших музеях Петербурга стиль работы службы безопасности возмутительно хамский. Над этим нужно работать. Камера и датчик – это одно, но музей работает с людьми. При встрече с охраной музея не должно быть ощущения, что ты с кем-то в подворотне выясняешь отношения. Вообще,чем меньше будут дергать музей по организационным вопросам, тем будет лучше. Музей не должен решать вопросы, не связанные с его работой.
Бабульки старой закалки крепче любой охраны
У Государственного Эрмитажа, который остался в списке охраняемых, все же проблем тоже хватает. Он хоть и остается под охраной, но число полицейских там станет меньше, а у собственной службы безопасности музея на многие вещи может не хватить полномочий. О том, как живет и охраняет себя главный музей страны, «МК» поговорил с Павлом, который уже 8 лет работает в эрмитажной охране.
- Музей просыпается в 7 утра. Приходят первые смотрители, команда уборщиков. Открываются проходные залы. Потом развод по постам, и заступает на работу оперативный отдел службы безопасности – он решает все вопросы, связанные с жизнью открытого музея. Что касается полиции – до недавнего времени у них были свои посты, они обеспечивали безопасность, например, особых кладовых, наиболее ценных и значимых отделов, имели оперативный резерв. С 1 ноября полицию из Эрмитажа убрали почти полностью, они остаются только на оперативном реагировании. Не могу сказать, что это хорошо. Потому что служба безопасности при возникновении ЧС не может ни задержать, ни ограничить действия нарушителя. Она может только подойти и сказать: «Извините пожалуйста, прекратите пожалуйста, проследуйте на выход». Все остальное должна выполнять полиция. Насколько реально быстро привлечь полицию в масштабах музея, в котором от одного конца до другого бежать минут 7-8… можно себе представить. В филиалах – Главном штабе и Дворце Меньшикова, я надеюсь, тоже оставят полицию.
Павел отметил, что безопасность музея начинается с тех самых смотрителей в зале, их задача – отреагировать и позвать охрану. Но, поскольку смотрители, в основном – «бабульки старой закалки», то часто они сами и задерживают нарушителя, а охрана прибывает на место уже позже.
- Случаи бывают всякие. Не так давно какой-то гражданин полез на трон в Георгиевском зале. Вроде как взрослый, должен все понимать. Его оттуда сняли и под руки забрали сотрудники службы безопасности вместе с полицией. В Малом тронном зале к трону побежал, пригибаясь под ограждением, иностранец в возрасте сильно за 60. Смотритель сделал замечание, и он побежал обратно…
Еще одна проблема, с которой в силу масштаба сталкивается Эрмитаж и которую сподручнее решать полиции – руферы.
- Еще несколько лет назад это были фотографы-энтузиасты, которые по строительным лесам попадали на крышу Эрмитажа, чтобы любой ценой сделать снимки. И часто, действительно, получались хорошие фотографии, которые потом попадались в разных пабликах, связанных с жизнью и красотами города. Но последнее время движение разделилось – кроме руферов, которые, так сказать, стремятся к прекрасному, появились руферы-школьники. Они абсолютно «безголовые», их цель – попасть на крышу и убежать от охраны, чтобы потом показать всем, что они там были и убежали от охраны. С ними сложнее, потому что если человек выполнил свою задумку, спрятал карту памяти и ушел – это одно, а старшеклассники начинают устраивать забеги по крышам, а она у Эрмитажа, мягко говоря, опасная. Руферы неоднократно падали, но, слава Богу, ни разу не срывались. Когда мы за ними бежим, одна из главных задач – чтобы они не убились. Брать на себя грех за то ,что из-за тебя сорвался 16-летний школьник, никто не хочет.
В таком крупном музее, как Эрмитаж, бывают очень высокие гости, и иногда экспонаты приходится срочно переносить через залы прямо среди посетителей. В эти моменты охрана, конечно, особенно важна. Павел вспомнил подобную историю:
На моей памяти я переносил золотые экспонаты, когда приезжала принцесса из Таиланда. Она пожелала видеть подарки тайского правительства российскому. Золотой сервиз оказался не в той кладовой, которую она посещала, пришлось экспонаты перемещать.
Бывают и анекдоты. В Двадцатиколонном зале, например, смотритель задержал китайца, который притаился за колонной и сходил там в туалет. При том, что рядом как раз есть уборная.
Между тем, Минкульт планирует создать собственную силовую структуру как раз для охраны музеев. «Да чего уж там, можно научных сотрудников научить. Как Шостакович, он же в блокаду днем работал смотрящим, а по ночам симфонию писал» - усмехается Александр из Русского музея. Тем более, пока не ясно, когда эта самая минкультовская охрана появится. Владимир Мединский поручил проработать вопрос о создании ведомственной охраны, а еще все федеральные учреждения культуры, настаивают в Минкульте, остались под охраной МВД. «Создание ведомственной охраны требует времени, поэтому об отмене полицейской охраны в настоящий момент речи не идет», - ответили из министерства. Как много времени нужно на создание этой самой охраны при том, что у Минкульта никогда раньше своей силовой структуры не было – неизвестно. Как и то, успеет ли за это время очередной вандал добраться до гипотетической «Данаи».
Анастасия Семенович, Санкт-Петербург
