«MegaБит» уже не раз привозил сочные обзоры с «мятных» полей, а потом сделал паузу на два года. Фестиваль перешагнул 10‑летний рубеж. Он меняется с каждым разом, но неизменно открывает публике новые диковинные имена и одновременно гарантирует ей встречи с давно полюбившимися героями. Верностью себе и в то же время гуттаперчевостью событие кардинально отличается от других подобных ивентов, которыми пестрит летняя музыкальная карта. Да и зрители в отличие от многих постоянных поклонников других выездных альтернативных мероприятий веселятся, пляшут и поют, не уходя при этом в алкогольный ад: для расширения сознания в хорошем смысле слова им достаточно ритмов и мелодий.
Приезжая на опен-эйр после перерыва, чувствуешь себя так, как будто вернулся на любимую творческую родину, в свободную счастливую страну, где музыка, огромное количество активностей и неожиданных встреч создают особую атмосферу. В одном американском сериале была история про то, как два металлиста, разбившись на машине, попадают в металлический ад — клуб, где бесконечно играет диско и откуда нет выхода. По аналогии и на контрасте пространство опен-эйра — рай для тех, кому интересно альтернативное творчество, выходящее за рамки жанров, направлений, форматов. Лозунг «3 дня музыки, любви и свободы» в этом смысле идеально описывает происходящее, а на поле собирается столько людей, что совершенно очевидно: форматы уже давно не решают. Благодаря Интернету слушатели способны самостоятельно, без оглядки на кого бы то ни было выбирать и оценивать то, что им нравится.
Музыкальное путешествие началось стремительно. Эмоциональный градус повышался с выходом на площадку каждого нового участника. На поле выросли три сцены, названные по именам мифических женских существ: главная — Sirena, вторая — Merrow («русалка») в большом крытом шатре и третья — Mami Wata в форме индейского вигвама. Первый мощный взрыв после выступлений Jazz Friends, электро-фолк-группы «Тесто» и джаз-фанк-проекта Guru Groove Foundation (кстати, одного из ярких примеров того, как самостоятельно выбиться из андеграунда на большую сцену) произошел, когда публика встретила The Hatters. «Шляпники» — настоящая питерская банда, табор, который стал безумно популярным после клипа 2016 года «Russian Style», набравшего более 4 млн просмотров в Сети. Сочетание харизмы лидера Юрия Музыченко и других участников команды, цыганского задора с образными текстами, драйва и вдумчивости оказывает сильнодействующий эффект.
Следом за ними согревать своей музыкой пространство вышел немецкий дуэт Milky Chance, чей трек «Stolen Dance» застолбился на первых строчках мировых чартов, после чего артисты стали набирать обороты популярности, активно гастролируя. То, что они делают, — пример динамичного, качественного, наполненного энергетикой инди-рока, пусть не очень разнообразного по фактуре, но притягательного. И все же главной бомбой стал международный хип-хоп-фанк-соул-проект из Израиля Lucille Crew, объединивший музыкантов из разных стран мира, в том числе MC Rebel Sun из США, гитариста и продюсера по совместительству Иззи с аргентинскими корнями, израильского барабанщика Йосси Ади и зажигательную вокалистку Gal de Paz, которая на следующий день очаровала всех и сетом своей группы The Paz band. Lucille Crew — звуковой огонь в чистом виде. Жесткий речитатив, положенный на смесь тяжелой альтернативной музыки, еврейских, балканских мотивов, фанка. О стилях здесь вообще говорить бессмысленно. Это одновременно и хардкор, и рэп, и современная этника. Эти ребята сформировали свой творческий язык, настолько яркий и впечатляющий, что, кажется, слушая их, вот-вот сам заговоришь на нем.
Сцена Merrow тем временем открыла гостям двери в очень веселый и откровенно сюрреалистичный мир. Артисты «Громыки» из Петрозаводска в неизменных костюмах членов политбюро играли свой психоделический синти-поп, или, как они сами настаивают, твист, распевая голосом Муслима Магомаева песни про то, как «Паустовский, Бианки и Пришвин погулять на природу вышли» и «говорил я вам! Не послушались!». Пока некоторые консерваторы продолжают крутить пальцем у виска, глядя на этих персонажей, их армия поклонников увеличивается. Причем не только в России. Достаточно вспомнить, как на позапрошлом Tallinn Music Week на команду иностранные зрители смотрели раскрыв рты.
После них на площадку вышли не менее эксцентричные герои — «Кирпичи». Еще пару лет назад на фестивале Kubana в Риге «MegaБит» критиковал их за излишнюю инфантильность и подростковость песен, но нынешнее шоу заставило призадуматься. Лидер группы Вася Васин в своих нелепых круглых очках и странной кепке — абсолютно мультяшный персонаж, который, не меняясь, дрейфует через года и поколения, а поклонники самых разных возрастов, улыбаясь в 32 зуба, продолжают подпевать: «Где бы ты ни был, куда бы ты ни шел, друг всегда с тобой, и это хорошо». Для нынешних 30‑летних это гимн их юности, для современных тинейджеров — саундтрек к настоящему. В этой детской причудливости как раз и заключается тот самый шарм, который приводит на концерты «Кирпичей» тысячи поклонников. Выступление на «Мяте», где яблоку было негде упасть, — очередное подтверждение феномена.
На второй день привет с тихоокеанского побережья, из Владивостока, передали «Марлины», из Питера — победители конкурса независимых групп «Индюшата» Junkyard Storytellaz, романтично-ностальгический концерт отыграли «Браво», а шутливо-феерический — Fire Granny, ставшие для «MegaБита» одним из приятных открытий. Смешные парни в дурацких рубашках в стиле ретро — выпускники знаменитой мастерской Олега Кудряшова ГИТИСа Алексей Золотовицкий и Павел Пархоменко, а также их друг редактор Олег Гурин. Стихи Хармса и истории о том, как, например, утка полюбила кенгуру, прекрасно ложатся на буги-вуги, рок-н-ролл, блюз и техно. На концерте главное не умереть от смеха. Продолжать слушать все это безумие, заряжаясь неимоверным позитивом, хочется снова и снова. Перевод названия талантливые весельчаки оставляют на откуп зрителям: кто-то называет их «Бабка-огонь», кто-то — «Бабушка в огне», а кто-то — «Прожженная бабушка». Не мудрствуя лукаво, свой первый альбом они назвали «Бабулин огонь».
Отметились на фестивале и интернет-герой прошлого Валентин Стрыкало, и грустные авангардисты «Паперный ТАМ», и грузинские молодцы Mgzavrebi, уже который год украшающие собой опен-эйр, и др. Очень многие фанаты, что неудивительно, ждали приезда рок-н-ролльной примадонны Земфиры. Оказалось, примадонна теперь из рок-н-ролла практически ушла, с ног до головы обросла электроникой и оставила за собой странный шлейф сомнения — «а был ли мальчик?». Вместо заявленных часа — полутора часов певица (как подобает звезде — в черном платье с блестками) выступала 40 минут. Шоу могло показаться скорее театральным представлением по мотивам концертов Земфиры с элементами буффонады. Героиня металась по сцене, заламывала руки, иногда неожиданно начинала, прыгая, пританцовывать и увлеченно, буквально с головой уходила в контроллер, издающий холодные пронзительные звуки. Это были ее первый выход на площадку после полуторагодичного перерыва и абсолютно новая программа, где все старые песни были сделаны в свежих электронных аранжировках. Хотя большинство поклонников восторженно улыбались, некоторые были потеряны: за этим новым звучанием культовые проникновенные композиции как будто лишились жизни, энергии, да и вокально артистка способна продемонстрировать свои возможности гораздо ярче, что не раз доказывала зрителям. Но, видимо, достигла, по своему мнению, той планки, когда доказывать уже ничего и не нужно.
«Только у нас такая публика, которая, полюбив артиста однажды, будет предана ему всегда!» — кричала она в темное поле людей, которые, как загипнотизированные, сразу соглашались, качая головами. «Земфира — королева «дикорастущей» музыки, — прокомментировал ее присутствие на фестивале его основатель и бессменный продюсер Андрей Клюкин, — девушка, которая сама всего достигла, сама все сделала, построила вокруг себя практически европейскую систему менеджмента и вышла на профессиональный уровень, не прибегая ни к чьим услугам».
Александр КРАСОВИЦКИЙ: «Если бы не Zero People, я мог бы стать серийным убийцей»
Сокровища редко лежат на поверхности, скрываясь в мягком полусвете за слепящими огнями софитов. Как группа Zero People — проект лидера Animal Джаz Александра Красовицкого и клавишника Александра Заранкина. Выступление Animal Джаz состоялось на третий день на главной сцене, а накануне площадка Mami Wata стала «алтарем» для сакрального действа Zero People. Даже голос Красовицкого как будто меняется, когда он поет эти песни под очень тонкие, глубокие, осторожные, но уверенные, вынимающие что-то изнутри клавишные партии. Откровенность, исповедальность, слова как лезвия по сердцу — Александр поет о том, о чем обычно молчат. Каждое интервью с ним — одновременно прыжок вверх и погружение в бездну. В этот раз «MegaБит» поговорил с артистом о том, как удается отрывать от себя куски, бросая в толпу, но оставаться целым, и почему музыка не единственная ценность фестиваля.
- На сцене вы действуете на предельном градусе искренности. Люди на опен-эйрах более расслабленны, менее сконцентрированны. Чувствуете ли вы резонанс в такой разреженной фестивальной атмосфере?
- Первые лет пять-шесть существования группы мы выступали перед очень маленькой аудиторией, так что я просто ничего не жду. Точнее, жду только от себя — хорошего пения, мощного эмоционального выплеска, а на то, что происходит в зале, уже лет пятнадцать не ориентируюсь. При этом во время выступления мы думаем одновременно о куче вещей, но на этом фестивале, даже если возникают технические проблемы, ты просто не замечаешь их, потому что все сделано очень грамотно, психологически комфортно. Тот подход к делу, который есть у его организаторов, нужно развивать в России. Что важно, он распространяется не только на музыкантов, но и на гостей. К людям здесь относятся по-человечески, и в итоге ты получаешь отдачу, потому что они немножко выдохнули. Нам всем не хватает этого выдоха, мы всегда находимся в диком напряге. И когда человек приезжает на фестиваль, а ему говорят не «нельзя», а «можно», он оттаивает, расслабляется и тоже отдает энергию в ответ.
- Мы не раз говорили с вами о том, что Animal Джаz и Zero People — абсолютно разные проекты. Сейчас у вас прошли концерты с разницей в один день. Насколько легко было переключиться?
- Легко по одной простой причине. Не случайно я Близнецы по знаку зодиака. Я давно понял, что во мне уживаются несколько личностей, которые как-то умудряются договариваться между собой. Одна — это Animal Джаz, вторая — Zero People, третья — я в быту, это вообще другой человек. А недавно у меня появился кот, и я обнаружил в себе еще и четвертую.
- Вы говорили об этом во время концерта со сцены, когда призывали каждого утром встать перед зеркалом и несколько минут посмотреть себе в глаза, чтобы постепенно начать находить себя…
- Да, я сам к этому только иду, хочу этого от себя, поэтому и говорю такие слова людям. Я сам еще не достиг понимания себя, не нашел точного ответа на вопрос, кто я такой. Стоит только случиться в моей жизни чему-то важному, во мне раскрывается что-то новое. Все, что я говорю со сцены, искренне. Наверное, поэтому у людей и есть отклик, возвращаясь к первому вопросу. Откровением будет новый альбом Zero People. Я очень мучился, когда создавал эти песни, был вынужден уехать в Париж, чтобы абстрагироваться, и там сочинил шесть текстов из двенадцати за три дня, чего со мной никогда не случалось. В июне мы запишем его, думаю, в какой-то экзотической локации. Прошлый альбом мы записали на крыше, и энергетика места очень сильно сказалась на результате. Новая работа — самая мрачная, которую я когда-либо создавал в жизни. Это такая психотерапия для себя самого: я склонен впитывать из окружающего мира очень много темного и, выдавая это, продолжаю жить, иначе, наверное, стал бы серийным убийцей. Произошел идеальный выплеск. Но пластинку будет непросто слушать людям с разбалансированной психикой.
- Черпаете ли вы энергию на фестивалях из новой музыки?
- Для меня это скорее история не про музыку, а про общение. Все личности сложные, интересные, в разговорах с некоторыми происходят какие-то неожиданные открытия. Здесь играет роль человеческий фактор. Когда встречаешь человека, которому не все равно, это дорогого стоит. Я вообще люблю людей, которые не просто делают свое дело, а живут параллельно ему. Хотя, наверное, если бы все так горели, мы бы жили в обществе, состоящем сплошь из холериков и невротиков.
Андрей КЛЮКИН: «Музыка должна склеивать разломы, возникшие в большой политике»
Чтобы рассказать о всех концертах прошедшего фестиваля, нужно браться за создание приключенческого романа. Помимо Animal Джаz на третий день гостей порадовали жесткие альтернативные российские герои 25/17, инопланетная певица Ян Гэ, заявившая о себе в «Голосе», датчане Brothers Moving, закрывал опен-эйр большой концерт BrainStorm. А «MegaБит» под занавес пообщался с главным зачинщиком всего происходящего — Андреем Клюкиным.
- В прошлом году «Дикая мята» отметила юбилей. Есть ли ощущение, что пройден некий рубеж?
- Во-первых, я сам не до конца понимаю, какой момент правильнее считать рождением фестиваля — когда он впервые прошел в Москве в формате четырехчасового музыкального праздника, когда переехал в «Этномир» со всей инфраструктурой или сюда, под Алексин, где мы стали полностью организовывать все сами. Во-вторых, каждый год для меня — это рубеж, каждый — поворотный. Мы всегда пробуем что-то новое, учимся на своих ошибках. Самое страшное — найти форму и закостенеть в ней. Но нам проще, у нас нет формата. Есть свои ориентиры, рамки, за которые мы никогда не будем выходить: здесь никогда не будет продюсерских коллективов, шансона и эстрады в ее плохом понимании.
- Как влияют на опен-эйр экономические и политические события, происходящие в стране?
- Экономически: мы не увеличиваем цену на билеты, несмотря на рост курса евро, поэтому нам стало сложнее приглашать зарубежных артистов, но мы справляемся, ищем новых партнеров, спонсоров. Если говорить о политике, мне не нравится, какая ситуация складывается вокруг украинских артистов. Например, у нас должна была выступить очень талантливая певица оттуда — Алина Паш. Мы договорились, все было хорошо, а потом в Украине появились сотни статей, что она предательница родины, которая собирается поехать к Путину на деревню. Ни там, ни здесь нет никаких указаний не пускать артистов, но люди, накрученные информационной пропагандой, начинают неадекватно реагировать и друг на друга, и на происходящее. Многие украинские музыканты написали мне, что знают и любят наш фестиваль, но боятся, что их затравят, если они выступят здесь. А ведь музыка — про обратное. Она всегда склеивала разломы, которые возникали между государствами в большой политике.
- Какие тенденции вы видите на современной сцене?
- Я выключен из потока СМИ, чтобы сохранить независимость восприятия, и не знаю, что считается модным или нет. Я просто сам каждый день слушаю по три новые пластинки. Я вижу, что в России наметилась тенденция выхода из клауд-рэпа, на фоне которого появилось очень много пены, скучного и ненужного продукта. В западной музыке я слышу возвращение к живому звуку, и это не может не радовать. В русской — музыканты перестают копировать европейское инди. Возвращается тенденция к оригинальности, развитию собственного творческого мышления, и самое главное, что вчерашние школьники стали писать музыку сами, производить то, что интересно им, в отрыве от мнения телеканалов и радиостанций. У них появились все необходимые инструменты, чтобы достучаться до своего слушателя. Им уже никто ничего не может навязать. И это прекрасно.
