На входе на выставку вдруг обнаруживается обыкновенная дверь, лежащая на полу. Вскоре возле нее появляется художник Олег Кошелец, облаченный в белоснежный костюм. В руках у него циркулярная пила. Он запускает инструмент и начинает распиливать дверь на линии. Отделенную полосу кладет на бок, внутри каждой оказываются квадратные полости. Постепенно привычный предмет превращается в арт-объект: плоскость с десятками маленьких квадратиков-ячеек вызывает ассоциации с картинами Малевича и Мондриана. Выглядит авангардно. Смысл же «Распила» очевиден без пояснений.
Переодевшись уже в черное, Олег показывает другие злободневные произведения, эстетически связанные с искусством авангарда. Не случайно эпиграфом к выставке стало высказывание Малевича: «Нужно дать формам жизнь и право на индивидуальное существование». В центре одного из залов как раз такой объект. Перед нами небольшая белая трибуна, ступени которой превращены в клумбу. «Это проект памятника свободы слова, навеянный текущей ситуацией в обществе. Ты не можешь подняться на трибуну и высказать свое недовольство — мешает газон», — комментирует художник. За ироничным памятником играет и кружится в однообразном танце шарманка. Она как «Лебединое озеро» во время путча — метод успокоить, отвлечь общество. Такая условная шарманка звучит сегодня из каждого ящика. «Это сон обывателя, анабиоз, в который нас вводят», — поясняет автор.
Из соседней стены торчит десяток грабель, они выстраиваются в линию. Перед нами образное исполнение «Прямой линии» с президентом. Причем линия не прямая, так только кажется, ну а грабли, как говорится, все те же. Напротив двухчастная работа «Элементы». На столе лежат белые геометрические фигуры, сделанные из сотен ватных палочек. При желании можно собрать элементы как пазл, и получится квадрат. Такой, как висит тут же на стене — только не черный, а белый. Однако, по мысли автора, элементы, находящиеся в раздрае, сложнее и интересней, чем те, что спокойно висят на стене: «В состоянии покоя видна лишь одна грань их элемента, а когда они распадаются, то становятся индивидуумами, у них проявляются новые грани и возможность передвижения». Вместе все работы складываются в единое художественное высказывание, которое продолжается в следующем зале.
Что творится в стране, нам в принципе ясно. На извечный вопрос «что делать?» кто-то ответит «бежать». Однако забугорный рай только издалека кажется таким. Кошелец представляет манящие «другие берега» в виде двух квадратов — зеленого и желтого, словно поле травы и цветов. Однако при ближайшем рассмотрении все не так славно: небольшая картина, выполненная в тех же цветах, показывает «черные пятна» манящих издали берегов. Есть и второй вариант: продолжать мечтать. Олег исполняет завет Малевича и отправляет в воображаемый космос его архитектоны. Фигуры, которыми знаменит авангардист, современный художник сложил из ватных палочек (символ легкости) и дерева (ресурса, имеющего особое значение для нашей страны). Тут, конечно, тоже не все так просто…
Выставка вообще построена на контрастах: визуальных (черного и белого), идейных и эстетических. Диалог ведут художники и между собой — Олег Кошелец и Сергей Чернов много лет работают вместе, и в то же время делают независимые проекты. Пример совместного творчества занимает отдельный зал: это серия скворечников, выполненных в духе супрематизма, под названием «Птичкам-синичкам от Казимира Малевича». Проект-посвящение существует уже много лет, но не теряет актуальности, как и «Черный квадрат». В «Ковчеге» его пополнили две работы. Деревянная скульптура в виде заваленного набок креста: так Олег Кошелец изобразил пересечение Рублевского шоссе и ж/д-путей. Это два транспортных потока, которые пересекаются. А вот миры людей, следующих по ним, напротив. Сергей Чернов представил здесь святящуюся изнутри деревянную спираль, напоминающую, что есть наивысшие (супремус) формы искусства и жизни, от которых никуда не деться.
Работы Чернова — это настоящая жесть. Собственно, так называется серия, созданная из жестяных банок. На этих спаянных в полотна банках он высекает разные символы, как крест или кардиограмма. Жесть он даже запускает в космос в специальном инкубаторе, обращаясь к мечтам того же Малевича о путешествиях по Вселенной. Пожалуй, самая «жесткая» работа у него — это трон-гильотина. Когда-то прототип этой инсталляции участвовал в арт-шествии «Кочевой музей». Политический подтекст у инсталляции, конечно, есть. Однако Сергей смотрит философски на мир: «На самом деле наша жизнь — не такая уж жесть, но без катарсиса, очищения через какие-то страдания мы не получим ничего».
