Поэта Георгия Иванова – ударение в фамилии на второй слог, дитя Серебряного века, жертва эмиграции – не знают «новые русские интеллектуалы». О нем не слышали любители женских детективов, его никогда не читали толкинисты, фанаты Димы Билана и менеджеры среднего звена, его дух не витает в «Доме-2» и его не пародируют в сериале «Южный парк». А Блок назвал его человеком, «зарезанным цивилизацией, зарезанным без крови…» 29 октября, в день рождения поэта по старому стилю, в Литературном институте пройдет конференция, ему посвященная. Среди выступающих Валентин Распутин, Андрей Битов, Юрий Кублановский, Андрей Арьев, Евгений Рейн…
Я люблю эти снежные горы
На краю мировой пустоты.
Я люблю эти синие взоры,
Где, как свет, отражаешься ты.
Но в бессмысленной этой отчизне
Я понять ничего не могу.
Только призраки молят о жизни;
Только розы цветут на снегу,
Только линия вьется кривая,
Торжествуя над снежно-прямой,
И шумит чепуха мировая,
Ударяясь в гранит мировой.
Это Иванов-поэт. А благодаря его жесткой прозе «Распад атома» Иванова можно назвать первым постмодернистом, человеком с разорванным сознанием. Или, как считают литературоведы, первым экзистенциалистом.
«…Я хочу самых простых, самых обыкновенных вещей. Я хочу заплакать, я хочу утешиться. Я хочу со щемящей надеждой посмотреть на небо. Я хочу написать тебе длинное прощальное письмо, оскорбительное, небесное, грязное, самое нежное в мире. Я хочу назвать тебя ангелом, тварью, пожелать тебе счастья и благословить, и еще сказать, что где бы ты ни была, куда бы ни укрылась – моя кровь мириадом непрощающих, никогда не простящих частиц будет виться вокруг тебя. Я хочу забыть, отдохнуть, сесть в поезд, уехать в Россию, пить пиво и есть раков теплым вечером на качающемся поплавке над Невой. Я хочу преодолеть отвратительное чувство оцепенения: у людей нет лиц, у слов нет звука, ни в чем нет смысла. Я хочу разбить его, все равно как. Я хочу просто перевести дыхание, глотнуть воздуху. Но никакого воздуха нет».
Но это будет потом, уже в 38-м, уже после того, как молодой Георгий Иванов, участник акмеистического «Цеха поэтов» Гумилева, полноправно царил и гулял по Серебряному веку русской литературы. Гулял, пока новое время не скосило сначала Гумилева, а потом самого Иванова. Эмигрировав в 1922 году вместе с супругой Ириной Одоевцевой, он скончался в 1958 году в доме престарелых во Франции, где от нищеты прожил с Одоевцевой последние пять лет. Сейчас его прах покоится на парижском кладбище Сен Женевьев де Буа. Хотя сам Иванов, конечно, мечтал быть похороненным на родине.
Ирина Одоевцева вернулась в Россию в конце 80-х, уже совсем старая и больная. Сил на перезахоронение праха Иванова уже не было. Долгое время могила была запущена и неухожена, только последнее время благодаря правительству Франции приведена в порядок. Но срок, на который могила куплена, истекает в 2013 году.
На международной конференции, которая пройдет 29 и 30 октября в Литературном институте (Тверской бульвар, 25, вход свободный), речь пойдет о переносе праха Георгия Иванова на кладбище в Комарово, под Санкт-Петербургом, там, где покоятся родные и близкие ему люди: Ирина Одоевцева, его жена, и Анна Ахматова, супруга его друга и учителя Николая Гумилева. Среди других тем научно-литературных чтений заявлены такие: «Размытые пятна» Георгия Иванова», «Там, где розы и свет…». Мелодия небытия у Георгия Иванова», «Г. Иванов и живопись», «Поэзия «ядовитой музыки», «Г. Иванов и Северянин: мемуарная дуэль» и многое другое. И конечно, будет много его стихов – горьких и красивых, о статуях и о любви, о метафизической тоске, суть которой – «бесконечное, бесплодное мировое торжество».
