На эти вопросы «ДЛ» ответил член Московского союза художников, старший преподаватель Российского православного института Иоанна Богослова, Олег Федоров
Способов стать удачливым коллекционером, что называется, попасть в яблочко (купить полотно никому не известного автора сегодня, но очень популярного и коммерческого завтра) несколько.
Первый и, наверное, более надежный способ – отправиться в вузы. Такой ход начали предпринимать галеристы, а также те, кто коллекционирует картины с коммерческой целью, еще 15–20 лет назад.
Все довольно просто: приходите в Строгановское училище, Суриковский институт и знакомитесь с преподавателями. Беседуя со специалистами, вы «проводите мониторинг», а проще – грамотный опрос, узнавая таким образом о наиболее талантливых и подающих надежды студентах.
Затем встречаетесь с ними, смотрите их работы. И если что-то действительно нравится либо кого-то настойчиво рекомендуют – приобретайте.
Такие вложения можно назвать минимально рискованными – затраты окажутся действительно крайне низкими. Зато появится шанс поймать удачу за хвост. Молодежь сегодня действительно очень интересная. Поэтому можно не ограничиваться только посещениями вузов. Ведь есть еще и выставки начинающих художников, студентов и так далее.
В Великобритании такой способ нахождения своего автора – обычная практика. Там профессиональные галеристы делают еще проще. Они устраивают кастинг среди студентов Королевской академии художеств. При этом к конкурсу отбирают молодых людей, отвечающих двум признакам: не гений и не бездарность. И из десятка авторов галерея делает ставку на одного. Счастливчика обеспечивают постоянной заработной платой, бесплатной мастерской… Для формирования имиджа нанятого галереей художника его работодатели оплачивают консультации искусствоведов. При этом (такова традиционная практика) 3–5 лет наемный художник просто набивает руку – как говорят профессионалы, «раскрашивает картинки». Так и он сам, и нанявшая его галерея, и искусствоведы ищут именно его стиль, его лицо, манеру.
Затем галерист и художник переходят к следующему этапу – собственно бизнесу. И тут у каждого своя роль. Художник к началу выставок и промоушна должен иметь коллекцию не менее чем из 300–500 собственных полотен. Как только они будут готовы, галерист арендует залы на художественных выставках и ярмарках в Лондоне, Нью-Йорке, Париже, Франкфурте и запускает грамотную PR-акцию. Иногда устраивает скандальную ситуацию.
Одновременно с этим галерист пробивает выход своего подопечного не только на первичный рынок. Начинающему автору организуют и «вторичку» – перепродажу полотен из одних рук в другие, а также пытаются представить его работы на аукционах.
Таким образом, появляется рынок работ конкретного, раскручиваемого именно этой галереей автора. Безусловно, вложения галериста при этом довольно весомы. Но и шансов «отбить» расходы у него немало. Для успешного развития подобного проекта галерист и художник должны стать единым целым: галерист – мозгом, а художник – руками. Наложение коммерческих идей на хорошего исполнителя может принести вполне реальные дивиденды.
Есть и второй вариант попадания в яблочко – ориентироваться на свой вкус, на свои чувства и эмоции. На Западе почти все коллекционеры приобретают полотна, только консультируясь с экспертами.
У нас такая практика распространена, только когда идет речь о дорогостоящих покупках. Или когда картины подбирают для своих коллекций какие-то крупные компании, банки.
Остальные же «вкладчики в искусство» пытаются самостоятельно определить коммерческие перспективы недорогих произведений на начальном этапе творчества авторов.
Как определить, есть у автора потенциал или нет? У его работ должно быть свое лицо. Если у вас сразу же возникают ассоциации и сравнения с другими авторами – это неинтересно для вложений средств. Для самовыражения, для украшения своего личного пространства – пожалуйста. Но картина «под такого-то художника» по-настоящему коммерческой никогда не станет. Так как на сегодняшний день отработаны практически все стили и все техники, особое значение приобретают необычные, неповторимые и оригинальные идеи и сюжеты, характерные только для этого и никакого другого художника.
Именно поэтому на Западе не любят реалистическую станковую живопись. Иностранцы не понимают картин, которые похожи на фотографии. Им ближе импрессионизм, абстракционизм и так далее. То есть что-то необычное, свойственное именно определенному автору.
Почему и в России, и на Западе ценятся Шилов, Глазунов и Сафронов? Может быть, кому-то они не нравятся, кто-то их ругает. Но они неповторимы, их сразу узнают. И в этом их ценность. Плюс ко всему они люди-галереи в одном лице. То есть и как художники своеобразны и неповторимы, и как коммерсанты талантливы – хорошо чувствуют конъюнктуру и желания публики.
Найти художника «со своим лицом» крайне тяжело. Проблема заключается в том, что ныне живущим авторам нет достойной конкуренции среди подрастающей новой смены художников. Даже талантливые художники-педагоги не могут вырастить достойную смену.
В крайнем случае они воспитывают учеников, которые работают в их же манере.
У профессора Мыльникова из Репинского института Санкт-Петербурга его студенты рисовали «под Мыльникова». У Забелина из Суриковского – «под Забелина», и так далее.
Зато в советское еще время из Московского педагогического института уволили Бориса Михайловича Неменского, который воспитывал в своих студентах именно самобытность, творческую активность, воображение, фантазию.
Кстати, один из его бывших учеников, Андрей Петров, получил «Оскара» за мультипликационный фильм по Хемингуэю. Все рисунки он рисовал масляными красками на стекле, а вместо кистей использовал собственные пальцы.
Следует подчеркнуть: в России действительно много молодых, перспективных художников. Таких – не менее нескольких тысяч. Но действительно признанными авторами могут считаться не более 100 человек, а действительно ценными с точки зрения вложений – 10–15. Причем в первой категории обновление происходит каждые 5–6 лет, во второй – каждые 10–15 лет, а в третьей – лет через 30, и, если повезет, они остаются на века.
С активной помощью коллекционеров и галеристов первые два срока можно уменьшить, а третий – увеличить. Удачи!
История от Никаса Сафронова:
«Как-то Елена Рубинштейн заказала свои портреты известным, но абсолютно разным художникам. На вопрос, почему она так поступила, она ответила: «Во-первых, на всех портретах – я.
А во-вторых, это – деньги». Я думаю, сейчас ее наследники благодарны судьбе не только за то, что у них так много портретов прабабушки, но и потому, что это работы именно Пикассо, Магритта и Дали».
