Но на этой неделе произошло нечто, что для массового зрителя могло остаться незаметным, но на самом деле является чуть ли не первым проявлением демократии в истории новой России. Произошло это не в Кировском суде и не у стен Государственной думы, которая в срочном порядке строит вокруг себя двухметровый забор. Это случилось в Министерстве культуры на скромном совещании, посвященном судьбе директора Музея кино Наума Клеймана. В двух словах напомню суть конфликта: 24 июля в прессе появилась информация, что основателя и бессменного руководителя Музея кино освобождают от занимаемой должности. Вечером того же дня на сайте журнала «Сеанс» появилось открытое письмо кинематографистов в поддержку Клеймана. На следующий день Министерство опровергло информацию о его увольнении (и продлило контракт до 1 июля 2014 года).
Это случилось так быстро, что уже после подписания контракта продолжился сбор подписей в защиту Наума Клеймана. Так что министру Мединскому пришлось собирать отдельную конференцию и с экраном федеральных ТВ обратиться ко всем телезрителям с выступлением. А кроме того, заявить, что в скором будущем решится судьба не только Клеймана, но и самого Музея кино, которому подыщут постоянный адрес прописки.
На первый взгляд обычная история. Но если приглядеться, уникальный случай. Хотя Мединский и сказал, что для конфликта не было оснований, но до шумихи в прессе контракт Клеймана действительно истекал 12 августа 2013 года. Поэтому опасения таких режиссеров как Борис Хлебников, который говорил о возможной увольнении Клеймана как «о примете времени», не считающимся с самыми базовыми ценностями, выглядели более чем реально. Да, в данном случае сыграло на руку личность самого Клеймана, которого поддержали абсолютно все, и теленачальники (Константин Эрнст) и титулованные режиссеры (Георгия Данелия) и самые активные кинематографисты (Федор Бондарчук). Но в 2005 году он пользовался даже большей поддержкой (плюс Бернардо Бертоллуччи и Квентин Тарантино), но тогда Музей кино всё равно остался без крыши над головой. Что же изменилось с тех пор?
Поменялся угол зрения. Стоило кинематографистам посмотреть на Министерство культуры не как на барина или идеологического врага и вовремя написать максимально выдержанное открытое письмо. Стоило Министерству посмотреть на кинематографистов не как на наемников на гособеспечении, — и всё тут же решилось миром. Оказалось, это так выгодно — слышать друг друга. А тут еще удачно подвернувшиеся выборы мэра, под которые можно выбить у города здание для музея. Не просто же так Мединский упомянул, что у «Сергей Семеновича с культурой всё в порядке». Кажется, история Наума Клеймана — чуть ли не первое проявление моментальной демократии. Или я опять поспешил?
