— В каждой работе, представленной на моей выставке, что-то утрачено, в каждой — нет целостности. Всем героям чего-то не хватает, в первую очередь — взаимопонимания, — рассказывает Евгений.
Так, в работе «Фобии», открывающий проект, потеряна развязка. Инсталляция состоит из 20-секундного видео, на котором видно, как взлетает самолет, и девяти фотографий — юноша встречает девушку в аэропорту. Поднялся в воздух самолет или разбился — неизвестно. Картинка начинает тревожно прыгать и обрывается как раз в тот момент, когда птицы пролетают мимо иллюминатора — они будто бы целятся в двигатель. Правда или нет сон девушки, в котором она увидела, как на ее дом упал самолет, — тоже остается загадкой. В сухом остатке от увиденного — чувство беспокойства, которое ощущается и в каждой следующей главе проекта.
От аэрофобии — к политике. Проект продолжает видео «Позиции», где сразу на трех экранах развивается медленное повествование о трех активистах. Чего здесь не хватает — так это динамики. Герои спокойно и размеренно рассуждают о политике, цитируют Сергея Третьякова и Жака Рансьера, пьют вино и много курят. Вроде бы действие происходит в наши дни, однако замедленный темп повествования создает ощущение, что мы попали в начало ХХ века. «Неправдоподобность в поисках подлинности» — так сам автор определил суть этой работы.
В работе «Фуга» потеряно изображение и чувство реальности. В небольшом, хорошо освещенном шатре зритель не увидит героев пьесы Гранильщикова — их можно только услышать. История о мужчине, страдающем амнезией и манией преследования, и его спутнице происходит тоже в прошлом (а может, в безвременье). Беспокойство, отсутствие взаимопонимания, потеря ориентиров — вот что происходит с героями пьесы.
Самый наглядный пример непонимания — работа «Письмо». Перед зрителем любовное послание, которое правит женская рука. Она не вчитывается в суть любовного послания, а правит ошибки. Машинально и профессионально, не углубляясь в смысл письма, не думая и не чувствуя.
Финальный аккорд проекта — видео «61 секунда». Перед нами пара часов: одни висят на стене, другие держат чьи-то руки, одни работают, другие остановились. Вместо того чтобы вставить батарейку, человек пытается догнать время, вращая остановившиеся часы так, чтобы стрелка начала двигаться. Перед нами «время, сошедшее с рельсов», как выразился автор проекта.
Зритель выступает в «потерянной выставке» Гранильщикова в качестве археолога, пытающегося составить из осколков судеб, ощущений и истории собственную картину реальности. Благо простор для интерпретаций невероятно широк.
