Владимир Мединский выступил в роли повара

«В общую концепцию культурной политики мы добавили соли и перца»

В среду министр культуры г-н Мединский решил разъяснить общественности позицию своего ведомства на ныне жарко обсуждаемый проект «Основы государственной культурной политики». Народ интересовало — так ли необходимы эти «Основы»? Возможны ли в них крайне спорные формулировки, вроде «Россия — не Европа», днем ранее раскритикованные учеными из Института философии РАН? Ведь одно дело — декларации, но другое — реальные последствия для культурной сферы, — так каких санкций «неправильным деятелям» ждать в ближайшем будущем? Пронеслась ли тень цензуры?

 «В общую концепцию культурной политики мы добавили соли и перца»

...Увы пресс-конференция министра породила больше вопросов, чем ответов. Ну, Мединский первым делом объявил новых глав объеденных экспертных советов, которые будет ответственны за вручение грантов «молодым да одаренным» в разных сферах — экспериментальным режиссерам, драматургам, художникам. Советы эти возглавили продюсер Эдуард Бояков, скульптор Салават Щербаков, писатель Алексей Варламов и ректор «Щепки» Борис Любимов. Вот они-то, в основном, и отдувались на «встрече с журналистами», пытаясь убедить всех, что цензуры нет и будет.

Мединский, кстати, сразу дал понять, что «Основ» в конечной редакции вообще пока не существует, документ в процессе обсуждения. Последовательность такая: Путин поручил разработать, далее все взяли «под козырек»; так что Администрация президента готовит свою часть, а Минкульт свою. То, что утекло в печать в последние дни Мединский назвал «рабочей перепиской».

— Чтобы пресечь все разговоры об ортодоксальности Минкульта, — заявил Мединский, — мы в два раза увеличиваем гранты молодым режиссерам, вопрос только в том, чтоб отбор был максимально профессиональным. Но чиновники в этом отборе участвовать не будут, мало того: как новация вводятся гранты молодым драматургам, которые еще не получили контракта от театра, но уже написали хорошее произведение.

...Тут же Варламов, отвечающий за драматургию, заверил, что он «человек абсолютно не ангажированный», за ним никто не стоит: «Страна у нас литературоцентричная. Так что Вампилов в России уже есть, главное теперь его раскрыть!» Эдуард Бояков вообще сказал, что это так здорово, «когда между членами экспертного совета нет единодушия — тогда конкурс на грант не превратится в бюрократическую отписку».

— Современное искусство — это территория поиска, — воодушевленно сказал г-н Бояков. — Ведь и та классика, которой мы открыли нынешнею Олимпиаду, когда-то была в авангарде, на самом краю понимания. А об остальном можно спорить. Мне скажем тоже не нравятся термины «толерантность и мультикультурализм», и я согласен с тем, что Западная цивилизация не дает нам возможности для развития, она тупиковая. Но вместо толерантности можно прибегнуть к нашему понятию — такому как милосердие... И во всем важен здравый смысл. Да, нельзя вешать свастики на улицах, но... можно вешать свастики на театральной сцене, если этого требует раскрытие темы.

Потом сразу посыпались вопросы к Мединскому об учреждении Минкультом одной лишь идеологической культурной модели. На что министр коротко ответил:

— Мы не собираемся финансировать ту или иную идеологическую модель. У нас есть финансирование всего талантливого!

— А как же заключение Института философии относительно вашей концепции? — спросили вдогонку.

— Я не знаю, о чем идет речь. Я лично не прочитал в нашем документе о том, что государство навязывает одну лишь точку зрения. Кстати, давайте спросим у наших экспертов.

На помощь опять пришел Эдуард Бояков: «Наша сила в том, что мы — не военная рота, а территория свободного поиска. Вот в образовании нельзя экспериментировать, а в художественной практике надо».

— Повторяю, наша концепция – это еще не сваренный суп, — продолжил Мединский, — Но от себя мы обязательно добавляем больше перца и соли. К сожалению, уже начинаются передергивания отдельных тезисов. Мы не говорили, что «Россия — это не Европа», в концепции написано, что «Россия — не Европа, и не Азия, она являет собой древнюю самобытную цивилизацию». Вот эта форма взаимоудобная и взаимоуважительная. Мы не сможем навязать России, скажем, голландскую модель. Равно как и в Голландии не приживется модель российская.

— И насчет цензуры, — подытоживает Борис Любимов. — Мое поколение воспитывалось в крайне непростой идеологической ситуации. Но это не помешало существованию Анатолия Эфроса, Юрия Любимова и Марка Захарова.

— Господин Мединский, а как же закон о запрете мата? — вопрос с места.

— А вы читали нашу концепцию? Нет? Вот типичный журналист: не знаю, но скажу. Речь идет не просто о запрете мата везде, но конкретно в тех лентах, которые получают удостоверение на массовый прокат. Фестивальных фильмов это не коснется.

— Разумеется, введение повсеместного запрета на мат было бы большой глупостью, — добавляет Бояков, — ведь пришлось бы отменить все русские частушки, стихи Бродского и Пушкина... Но — и тут я совершенно согласен с министром культуры — дети 7-12 лет, приходя на обычный сеанс, не должны слышать ненормативной лексики.

Порассуждав в подобном духе (что, мол, цензуры не надо, но «границы допустимого быть должны», и должен быть баланс между современным искусством и традиционным) честное собрание завершилось, оставив журналистов в легком недоумении о, собственно, целях проведенного мероприятия. Вероятно, надо дождаться окончательной редакции «Основ культурной политики», который лягут на стол к Президенту. А уж потом задаться вопросом — в какие конкретные вещи эти «Основы» выльются.

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру