Лайза Миннелли в эпохальном “Кабаре” Боба Фосса появляется в своей знаменитой сцене на подмостках берлинского варьете, открывает рот и вдруг вместо хрестоматийного, почти наизусть известного всему миру “Meine Liebe Herr” затягивает, моргая своими вишневыми очами, что-то типа “Мой малыш, ты не спишь” голосом, допустим, Софии Ротару... СлабО вообразить такое? Не машите руками с гневным хрипом: “Кощунство!” — а лучше послушайте вот это...
...В новом голливудском блокбастере “Чикаго” (по мотивам одноименного — классического, академического, легендарного и прочая — мюзикла того же Боба Фосса), уже номинированного на 13 “Оскаров”, исполнитель главной роли (адвоката Флинна) актер Ричард Гир будет петь голосом... Филиппа Киркорова. Разумеется, не в американском и мировом, а лишь в русском прокате. Но все же!..
Вчера в одном из кинотеатров на чумазой окраине Москвы был устроен закрытый показ для прессы готовящейся к выходу в местный прокат киноверсии мюзикла “Чикаго”, на котором Филиппушка свет Киркоров, моргая столь же кругло-вишневыми, как и у Лайзы Миннелли, очами, заносчиво возвестил миру эту сногсшибательную новость, а приковылявшая пресса посмотрела и послушала, как в оригинальном “Чикаго” звучит Ричард Гир. В первый и в последний раз. Больше здесь поющего Гира никто не услышит... По всей стране из суперсистем долби-сарраунда импозантный Ричард разольется сладкоголосьем “влюбленного и безумно одинокого”...
На самом деле запись музыкальных треков началась уже после пресс-показа, во второй половине дня, а утром даже продюсеры из прокатной компании совершенно не представляли, “ляжет или не ляжет” этот самый Киркоров на Гира. Поспешный промо-удар Фила поставил, таким образом, их в безвыходное положение — назад дороги уже не было. Впрочем, к вечеру у Маши Кац (той самой знаменитой Маши, которая под именем Юдифь в 1994 году впервые принесла России 9-е место на “Евровидении”) отлегло от сердца. Маша, превратившаяся с тех пор в единственного в нашей стране вокального продюсера (у которой берут уроки почти все первоэшелонные звезды), как раз отвечает за вокальную сторону проекта и после первой же пробной записи примчавшегося с “прессухи” довольного Филиппа окончательно отмела все сомнения: “Да, только он!”.
“Гир и Киркоров! Маша! Оборжаться!” — злобствовал я еще в воскресенье на студии, куда завернул вслед за Филом после ЕГО “Чикаго” в Театре эстрады. Тогда в воздухе еще витала неопределенность и все только принюхивались друг к другу. “Знаешь, я тут послушала запись без картинки, закрыв глаза, и обомлела, — призналась Маша. — Местами Гир поет просто интонациями Филиппа”. “Во как! Какой же наш Филипп синтетический”, — подумалось уже мне и сразу вспомнилось, как по CNN в шоу у Ларри Кинга вещал Рики Мартин. Ужимки, интонации, взмахи ручками — ну, копия Киркорова!
Русский проект с языковой адаптацией киноверсии мюзикла “Чикаго” — практически первый, уникальный и единственный во всем мире. В других странах фильм будет идти либо с титрами, либо дублированный только в драматической части (то есть там, где говорят, но не поют). Таковы обычные условия американцев, когда они распродают по миру подобный кинопродукт, — так было с “Кабаре”, с “Эвитой”, с “Мулен Ружем”. “Как же они позволили нашим прокатчикам подобное богохульство?”— даже толком не зная кому — то ли Маше, то ли Филу, то ли прокатчикам — задавал я этот вопрос. Мне ответили: а почему бы и нет, есть готовое либретто на русском языке, которое надо кое-где только довести, чтобы попадать в артикуляцию на картинке. Так появилась идея симбиоза, и американцы дали зеленый свет возможности слиться их и нашему “Чикаго”.
Белки в колесе: на все про все отведено 5 дней. Помимо ФК в процесс вовлечена его труппа, которая озвучит все хоры. Надзирательницу тюрьмы Маму Мортон споет дублерша Лолиты из московского “Чикаго” Вика Пьер-Мари. А вот голоса двух других главных героинь — Насти Стоцкой (Рокси Харт) и Лики Руллы (Велмы Келли) “слишком молоды” для возрастных актрис из киноверсии, поэтому исполнят их “посторонние” певицы: сама Маша Кац и Лада Колосова, обладающая феноменальным рейтингом в джазовой среде. “Фил-то Гиру тоже почти сынок”, — встрял я в этом месте. “Да, это моя самая главная проблема, — парировала Маша, — Филипп у меня должен состариться лет на пятнадцать...” В конце концов, в “Иронии судьбы” тоже никто не думал, что Барбара Брыльска поет голосом Пугачевой, так она там абсорбировалась...
Кста-а-ати! “А что ж, Аллочка наша Борисовна?! Уж ее-то голосок под “возрастных”-то актрисулек разве не лег бы? — осенил чуть было не забытый вопрос. — Тем более еще на заре “Чикаго” она утверждала, что и роли выучила, и, если что, подхватит сразу. Как бы клево было бы, а?” Вопрос, однако, повис в воздухе. Среди нас не было Аллы Борисовны. Была Маша Кац, был звукорежиссер Толик Лопатин и Филипп собственной персоной. За АБ отвечать не взялся никто...
Пришлось наброситься на Филиппа: “Фил, признайся, когда ты замутил весь проект, уже тогда ведь знал про кино?...”
“Клянусь, Артур, для меня это та-акой сюрприз!” — охнул Филипп интонацией Ричарда Гира, хлопнул глазами, как Лайза Миннелли, и скрестил ладошки на груди, как вылитый Рики Мартин...
