— Я вижу, здесь собрался мой зритель — так отреагировал Станислав Говорухин на продолжительные аплодисменты, которыми его встретили в Доме кино. Станислав Сергеевич представлял свою картину — участника “Великолепной семерки “МК”, главного конкурса V фестиваля отечественного кино “Московская премьера”, одним из организаторов которого является “Московский комсомолец”. Поддержать режиссера пришла и исполнительница главной роли в фильме “Артистка” — Евгения Добровольская. Причем под руку с младшим из трех сыновей — Яном.
После черно-белой экранизации романа Владимира Дудинцева “Не хлебом единым” классик отечественного кинематографа обратился к жанру легкому и яркому. “Артистка” — мелодрама, почти комедия про нелегкую жизнь театральной артистки, влюбившейся в профессора-паразитолога. С хорошим концом и изумительной игрой актеров. На одной площадке с Евгенией Добровольской плачут и смеются: Мария Аронова, Михаил Ефремов, Александр Абдулов, Юрий Степанов, Дмитрий Певцов, Федор Бондарчук, Ирина Скобцева… “МК” пообщался с режиссером после премьеры.
— Станислав Сергеевич, как вам удалось так глубоко проникнуть в женскую душу?
— Чего вы раньше не спрашивали? Это уже третье такое кино. Были же “Благословите женщину”, “Не хлебом единым”. Что я могу сказать? Пора и о женщинах поговорить, не все же о мужиках.
— Вы сразу поняли, кто кого будет играть, или были варианты?
— Сразу. Позвонили всем по телефону. Все согласились. (На самом деле Станислав Сергеевич, как он признался позже, видел в роли ученого-паразитолога Алексея Серебрякова, но тот оказался занят, и Говорухин пригласил Юрия Степанова. — Н.К.)
— А сейчас они все где? На премьеру с вами пришла одна Евгения Добровольская.
— Их еще попробуй найди — они же звезды! Все где-нибудь работают. У нас тысяча премьер, так что же они — все бросят? Машу Аронову я и вовсе со дня съемок не видел. Она у нас многостаночница: у нее театр, кино, сериал, антреприза, семья, дети…
— Говорят, что Александр Абдулов ролей не учит и для него всю камеру обклеивают бумажками с его текстами.
— Мы ему этого не разрешали, но вообще он лентяй.
— А какая доля импровизации в картине?
— Небольшая. Были, конечно, и актерские, и режиссерская импровизации, появлялись какие-то реплики, которых не было изначально. Но вообще мы следовали строго схеме сценария.
— До “Московской премьеры” вы показали “Артистку” на фестивале в Ханты-Мансийске. Какие отзывы были там?
— Всегда восторженные. Всегда. Пока обратной реакции я еще не слышал. Правда, скоро нас ждет прокат, а там сидит совсем не эта публика.
— Может быть, предыдущий ваш фильм — “Не хлебом единым” — и был несколько сложноват для нового поколения, но “Артистка” ведь — комедия…
— “Не хлебом единым” им вообще не под силу. Но и в “Артистке” юмор рассчитан на тех, кто воспитан на книгах, учился в нормальной школе, не овладел сегодняшним полублатным сленгом и разговаривает нормальным русским языком. Диалоги в фильме ведь не похожи на шуточки из телевизора. Они требуют какого-то интеллекта от зрителя, чтобы их оценить. А у нас же как? Сидит, смотрит кино, посылает в это время эсэмэски, разговаривает по телефону, жрет попкорн, выходит за пивом, потом обратно возвращается. И воспринимает происходящее на экране как фон. Главное, чтобы что-то двигалось, желательно, чтобы при этом можно было не думать, не следить за сюжетом. Для этих людей, конечно, фильм “Артистка” не снимался. Поэтому и ждать от проката нам особо нечего.
— Но вы же сами говорили, что в Ханты-Мансийске публика приняла кино хорошо.
— В Ханты-Мансийске, в том же зале, где просто умирали от смеха люди, сидел один журналист. Такой же молодой, как вы… Через два дня жена приносит мне газету, а там написано: “Говорухин нам показал комедию… на 73-м году жизни, — и тут наврал, — он взялся за жанр, который ему ну никак не свойственен. Может, он решил нам показать, как не надо снимать комедию?” Вот тебе и ответ. Те, кто смеялся, может, книжки читают, поэтому им и понравилось. А тот, кто это написал, — дебил. Такой же, какой сидит в кинотеатрах. Ему не смешно. Рядом сидели ржали люди, до слез. Вот сейчас зайдите через пятнадцать минут в зал — и увидите, как они будут рыдать от смеха. Как же та газета называлась?.. Неважно.
— А все-таки — почему решили в этот раз снять именно комедию?
— Но я же все время снимаю фильмы разного жанра. Были у меня и романтическая поэма о горах, и детективы, и приключения, и целая серия детских фильмов. Снимал я и документальное кино, и мелодрамы. Вот очередь дошла и до комедии. Сейчас я снимаю новый фильм — “Пассажирка”. Так там жанр, в котором я вообще никогда не работал. И даже не возьмусь сейчас точно говорить, что это будет. Лирическая история?.. Потом сообразим.
— На этот раз не в парламентские каникулы?
— Нет, и нас ждет тяжелая работа. Мы уже немножко поснимали — три-четыре дня. Сейчас у нас большой перерыв до 1 сентября. Мы будем снимать целый месяц в Атлантике, в районе Канарских островов, а наши корабли выйдут из порта только осенью.
Евгения Добровольская, которую Станислав Говорухин представил со сцены как “мать-героиню” и единственную актрису, “которая всегда ходит в кедах”, после премьеры торопилась в театр, на спектакль. “МК” поговорил с актрисой за минуту до ухода.
— Евгения, после замечательной роли в фильме “Артистка” наверняка вам уже посыпались предложения от других режиссеров подобного плана?
— Так “Артистку” же еще никто не видел. Да и потом, не зависит это “посыпались предложения” от качества роли. Я не думаю, что кто-то считает меня слабой артисткой. Но это же не значит, что сразу появится сценарий с прекрасной женской ролью. Тут же надо, чтобы все совпало: и роль, и возраст.
— В своем новом фильме Станислав Сергеевич собрал буквально весь цвет современного кинематографа. Как вы все уживались на одной площадке?
— Очень хорошо. Мы же все прекрасно знаем друг друга по театру, а с кем-то и учились вместе. Поэтому проблем не было — только помощь. И я думаю, у нас получилось замечательное, зрительское кино. Ироничное, доброе, душевное. А какое еще кино должно быть, если не зрительское? Для трех человек? Это никому не нужно, разве только маленькой кучке профессионалов. И то — я не думаю, что великие картины снимались для трех человек. Это тогда home video. Ну что же, никто не запрещает вам сидеть дома, смотреть это и изучать жизнь собственного пупка. А кино должно быть для людей.
