Возвращение мушкетеров – наверное, этого с нетерпением ожидают все, кому полюбился фильм «Д'Артаньян и три мушкетера» 1978 года. В новой серии наши любимые герои погибают, на Земле их дело продолжают их дети. Когда путы интриганов начинают затягиваться вокруг наследников Атоса, Портоса, Арамиса и Д'Артаньяна, усопшие просят Всевышнего вернуть их на грешную землю еще на один день, чтобы они могли помочь детям.
На днях состоялся пресс-брифинг, посвященный фильму «Возвращение мушкетеров, или Сокровища кардинала Мазарини». Вашему покорному слуге посчастливилось присутствовать на съемочной площадке непосредственно во время творческого процесса. На моих глазах за пять дублей была снята очередная сцена. В промежутках между командами «Стоп!» и «Мотор!» актеры имели возможность ответить на вопросы жадных до информации журналистов. С некоторыми актерами мне удалось побеседовать, что называется, с глазу на глаз.
Михаил Боярский (исполнитель роли Д'Артаньяна)
MK.RU: Вы не переживали смерть Констанции, как герой экранизации Дюма? Ведь, по идее, ваш персонаж должен будет ее встретить. Что вы думаете по поводу бессмертной любви?
Михаил Боярский: Дело все в том, что сценарий писал не я. Почему, если мы все умерли, я не встретил ее в загробном мире? Наверное, просто она попала в рай, а мы – в ад. Много вопросов по этому поводу есть. И будут. Потому что даже у самого Дюма было много нестыковок в его романах, как и в сценарии у Юнгвальда-Хилькевича. Ну почему, например, умирает Рауль и не попадает на тот свет? Значит, у Хилькевича несколько… Семь кругов ада. Один – в шестом, другой – в третьем. Я думаю, так педантично рассматривать попадание на тот свет никто не может, потому что никто не знает, что это такое.
MK.RU: Но вы бы хотели, чтобы такой сюжетный поворот имел место в сценарии?
Михаил Боярский: Нет. Уже нет. Потому что трудно представить себе молодых Констанцию и Д'Артаньяна на экране. Если бы это можно было вернуть, если бы это было заранее заложено в сценарии… Вообще, мне кажется… Ну, как вам сказать… Душевный всплеск режиссера, который безумно ностальгирует по тому прекрасному времени, когда он снимал первых мушкетеров. У меня тоже была тоска по работе с друзьями, но совсем в другом ракурсе. Может быть, никому не нужном, более серьезном, не комедийном. Ближе к «Железной маске», которую снимали в Америке. Там – отсутствие юмора. Поющие дети, тот свет, этот свет, каков он есть и основа всего – вечная дружба. Вот и все. Требовать от фильма каких-то философских изысканий было бы неправильно.
Дмитрий Нагиев (исполнитель роли Леона)
Вопрос из зала: Были ли какие-нибудь трудности во время съемок?
Дмитрий Нагиев: Наверняка вы по телевизору слышали, что во Львовской области рухнул состав с желтым фосфором. Так вот, мы этот состав практически видели. Скача на коне вдоль железнодорожного полотна, я понял, что тот красивый желто-зеленый дымок – это он и есть, этот желтый фосфор. А до того момента мы – ни сном, ни духом. То есть «чем это так пахнет?» - «Да… Грибами!», «Головы у всех болят!» – «Ну так устали да на солнышке перегрелись. Желтый фосфор к этому не имеет отношения никакого». И когда нам сказали: «Бегите! Эвакуируйтесь!»… Впереди бежал Д'Артаньян (это было в пять утра). Поскольку я живу с Д'Артаньяном в одном селе (в Санкт-Петербурге), следом за ним несся я. Как оттуда учесывали московские звезды – нас это в тот момент не волновало никак.
И здесь тоже (когда мы приехали в Москву) – 37 градусов на улице (я не вру, вы все это знаете). В такую погоду в павильоне, когда зажигаются свечи и прожектора – под 50 градусов. На счастье я отбрехался в этот раз от бороды и усов, в отличие от других артистов. Макарский наклеивает бороду в восемь утра, в девять входит в кадр – она уже где-то в районе уха. Мне повезло больше – у меня только маленькая изящная мушка на подбородке. И та умудрялась переехать на бровь…
Но самые большие трудности вызвали скачки. На съемках я себе стер ягодицы на лошади «в хлам», то есть совсем ее не было. Единственный человек, который мне помог, был Данила Дунаев. Я говорю: «Даня, как скакать»? Он: «Зажимай ее ногами». Я, естественно, зажимал. Она возбуждалась от этого, я тоже испытывал некие приятные ощущения. Правда, потом выяснилось, что это конь и звали его Митя. Тоже какие-то интересные впечатления. Но держаться на коне мне это не помогало никак. И как ни парадоксально – весь фильм скачу на лошади. Для меня это тоже – трагедия этой картины.
То есть все, что могло произойти на съемках этой картины, – произошло. И я надеюсь, что на экране зрители увидят легкую, местами задорную, грустную, трагичную – настоящую киноработу.
Вопрос из зала: Вы снимаетесь также в фильме про Савву Морозова. А сейчас вам тоже какая-то серьезная характерная роль досталась?
Дмитрий Нагиев: В отличие от «Саввы Морозова» (где я играю убийцу), здесь роль совершенно другая. Здесь я играю… убийцу (смеется). Но если в «Савве Морозове» я убил практически никому не известного Савву Морозова, здесь я убиваю, простите, друзья, мушкетеров. Меня можно, конечно, рвать на куски, но к концу фильма выясняется… не хочу выдавать все секреты… что мой герой, надеюсь, не так плох.
MK.RU: Нет ли какой-то закономерности в том, что вы чаще играете негодяев, чем добрых малых? Это потому, что вам импонируют эти роли?
Дмитрий Нагиев: Есть такая закономерность. Но, вы знаете, если бы не было прапорщика Задова, тогда можно было бы сказать, что меня используют однобоко. Но поскольку у меня есть прапорщик Задов, Пашка и вся эта семейка, можно уже судить о, скажем, многогранности таланта (смеется). Но уж коли кинорежиссеры видят во мне отрицательного персонажа (а сейчас у меня параллельно в работе пять картин), – ну что ж. Должен признаться, что все роли, над которыми я сейчас работаю, это в основном плохие парни (есть, конечно, и несколько исключений, таких как клоун, умирающий от разрыва сердца в картине «На полпути к сердцу»). Другой вопрос – я стараюсь делать даже отрицательные персонажи разными. Пытаюсь, может быть, в силу скромности таланта у меня не всегда это получается.
MK.RU: В связи с этим: как вы ухитряетесь переключаться между пятью разными типажами героев?
Дмитрий Нагиев: Работа стоит на потоке. И я надеюсь, что мне удается. Очень легко быть Брэдом Питтом и сниматься в одной-двух картинах в год, а все остальное время посвящать своему здоровью и подготовительным работам к следующим съемкам. И очень тяжело выживать в такой ситуации, в которой находятся топовые артисты и артистки, вынужденные кочевать. Ладно бы сниматься недалеко от дома. Так ведь приходится сниматься в разных местах.
MK.RU: Как вы переживаете свои личные неудачи, которые, как вам кажется, происходят на съемочной площадке?
Дмитрий Нагиев: Есть вещи, которые, как я понимаю, я могу исправить. А есть вещи, которые я не знаю, как исправить. Я смотрю на Роберта де Ниро и не понимаю, как он играет. Есть актеры – я смотрю и понимаю, какими изобразительными средствами он делает свою работу. А есть вещи, которые я не понимаю, как исправить. Смотрю, вижу, что плохо, и не понимаю, что добавить. Вот тогда у меня наступает момент отчаяния. И еще есть момент загнанности процесса, в силу нехватки средств (хотя у картины «Возвращение мушкетеров» довольно большой бюджет); в силу нехватки времени некоторые вещи не готовятся «вкусненько». Можно добавить детали, можно посмаковать. Но нет, сняли – и ладно. Это тоже огорчает и удручает. При работе над этой картиной мне с большим трудом давались скачки. Трюки с лошадьми – вещь опасная.
MK.RU: Вы работаете без дублера?
Дмитрий Нагиев: В этой картине – да. Как, впрочем, и в предыдущей. Страшно и… никчемно. Когда я показываю друзьям, родственникам, как я выпадаю из грузовика, который движется на скорости 50 км/ч и говорю: «Так ведь это же я! Я сам!» Мне отвечают: «Ну и дурак!» На самом деле это – неоправданный риск. Это такое не изжившее себя мальчишество. Были парни и поздоровее меня, которые, будучи суперменами, падали с лошади и потом всю оставшуюся жизнь катались в инвалидной коляске.
Моя каскадерская «карьера» началась с фильма «Чистилище», когда каскадеры отказались находиться под открытым взрывом, когда дом обрушивается. А я сказал: «Ну давайте я это сделаю». И он действительно рухнул… Ни к чему это. Я сейчас хвастаюсь в результате, но вообще это ни к чему. Есть профессионалы, которые должны это делать.
Ирина Пегова (исполнительница роли Анжелики, дочери Портоса)
MK.RU: Насколько я понимаю, вам досталась роли представительницы религиозной конфессии?
Ирина Пегова: Ну, это не главное в этой роли. Я – монашка, но не по убеждению (впрочем, по убеждениям – тоже). Просто из-за моего характера меня родители отправили от греха подальше в монастырь. Конечно, появляются такие мысли «Ох, если бы я не монашка, да я бы то, да это! И тот мне нравится, и этот мне нравится».
MK.RU: Некое «мушкетерское наследие» ощущаете?
Ирина Пегова: Это конечно есть и для меня это был важный аспект работы. Очень важно было то, как они нас восприняли. Очень часто по отношению к молодежи у стариков появляется предвзятое отношение: «Вот, молодые, какие они актеры? Да какая сейчас школа?» Мне кажется, что здесь этого не было. Буквально через два-три дня они нас приняли, полюбили, «открыли нам свои объятия».
MK.RU: Как вы себя ощущаете на съемочной площадке рядом с мушкетерами, о которых смотрели фильм еще в школе?
Ирина Пегова: Я вообще на это всегда очень мало обращаю внимания. Если люди тебя к себе подпускают – все в порядке, ты с ними дружишь, общаешься. Они все настолько хорошие люди… Нет этой грани: «Вот я мушкетер!» Безусловно, они для меня авторитеты. Но для меня главное, чтобы люди были открыты.
MK.RU: Собираетесь посмотреть картину целиком, когда она выйдет на широких экранах?
Ирина Пегова: Обязательно! Конечно! Я уже видела некоторые рабочие материалы, которые мы отсняли. Да и работаю я не ради результата. Раньше был важен результат, вне зависимости от того, что именно получится. А сейчас я поняла, что это – часть жизни. Три с половиной месяца съемок – это часть твоей жизни. Поэтому здесь очень важен процесс. Результат стал не очень важен, но все равно интересно, что из этого получится.
Лянка Грыу (исполнительница роли Жаклин, дочери Д'Артаньяна)
MK.RU: Вы по сценарию – дочь Д'Артаньяна. В каких отношениях вы с Михаилом Боярским?
Лянка Грыу: В прекрасных, в дружеских. Он нас очень поддерживает, помогает. Это началось буквально с первого съемочного дня. К сожалению, у нас практически нет общих сцен – мы как-то параллельно существуем. И, тем не менее, в тех сценах, где мы участвуем вместе – мне доставляет удовольствие работать с этим человеком.
MK.RU: Вы любите смотреть (а, может быть, и пересматривать) первый фильм о трех мушкетерах?
Лянка Грыу: Да, я очень люблю фильм «Три мушкетера». Я вообще очень тепло отношусь к отечественному кино. Это старая школа, энергетика, которая была у людей и в кадре и за кадром и, наконец, они вкладывали в кино свои души. Надеюсь, что наш фильм получится таким же искренним, таким же добрым.
MK.RU: Мне раскрыли несколько секретов сюжета. Насколько я понял, в начале фильма вы скрываетесь за юношеской личиной. Как вам давалась роль мужчины?
Лянка Грыу: В этом мне помогли мои партнеры, мои друзья: Антон Макарский, Данила Дунаев, дублеры Портоса и Арамиса. Когда мы приехали в Одессу, ребята меня учили прыгать через заборы, кидать камни, как пацан. Даже не для того, чтобы отрепетировать сцену фильма, а чтобы понять нюансы мужских телодвижений. Это было по началу очень тяжело. Но потом… За мной даже закрепилось прозвище «пацан». И даже сейчас, после относительно долгого периода (все же два с половиной месяца прошло) мне периодически кричат: «Эй, пацан, иди сюда!» И это нормально, все воспринимают, как должное.
MK.RU: Бывают какие-то курьезы на площадке? Как, например, сейчас (в снимавшейся до этого сцене выпущенные голуби вместо того, чтобы улететь в небо, опустились на головы Д'Артаньяна и его дочери, едва не испортив работу гримера).
Лянка Грыу: Да, был один такой момент. Мы снимали сцену в таверне. Я тогда еще играла роль Жака (Жаклин – женское имя, под мужской личиной я представлялась Жаком) и мой персонаж по сценарию должен был драться с двумя гвардейцами. Была достаточная интенсивная, динамичная схватка – победа должна была достаться мне дорогой ценой. Я проводила множество приемов и руками, и ногами, и шпагой. В итоге мне удается заколоть обоих. И когда два гвардейца падают, я делаю шаг, спотыкаюсь и вылетаю под камеру.
MK.RU: Скажите, какая главная трудность для вас на съемочной площадке? Учить сценарий, вживаться в роль или, например, заплакать перед камерой…
Лянка Грыу: Я думаю, что самое трудное – интимные сцены. Это нечто личное для каждого человека. Слава Богу, в этом фильме ничего особо интимного не предвидится. Это фильм романтичный, красивый, нежный. В данном фильме лично у меня были небольшие сложности с лошадьми, потому что все время лошади меняются. Я никогда раньше не занималась конным спортом. Иногда не возникало взаимопонимания с лошадью. Приходилось сосредотачиваться не только на своей роли, но и на том, чтобы элементарно сдвинуть с места животное, которое тебя не слушается. При этом я понимаю, что это животное весит полтонны, и если сбросит, то приятного в этом будет мало.
MK.RU: На съемочной площадке вы работаете без дублера?
Лянка Грыу: Да, дублера у меня нет. Страха нет, боли нет. Идем только вперед.
Игорь Старыгин (исполнитель роли Арамиса)
MK.RU: Что побудило вас согласиться на съемки в приключенческом фильме в ваши годы? Ведь, насколько я понимаю, ваша роль по-прежнему будет весьма динамичной.
Игорь Старыгин: А как я мог не согласиться? Во-первых, это было условие продюсера, режиссера – «если не будет всех четверых мушкетеров, всех старых мушкетеров, то фильма не будет». А потом – у нас такой принцип. Даже если нас приглашают на телепередачу, я всегда спрашиваю редактора: «Кто будет?» Мне отвечают: «Вот, Миши не будет…» Я еще раз: «А кто будет?» Мне: «Ну, Веня, вы, может быть…» Я сразу говорю: «Нет. Значит, когда мы будем четверо – вот тогда я соглашусь. А не будет нас всех, хотя бы одного не будет – это уже не интересно». Уже не будет того кулака, который 30 лет идет по жизни бок о бок. Девиз мушкетеров «Один за всех и все за одного» мы переняли у наших героев всецело.
Вообще, это уникальный случай. Чтобы через 30 лет режиссер собрал всех главных героев на съемки продолжения картины – это первый прецедент в истории мирового кинематографа. Я думаю, я бы мертвый пришел. Как и каждый из нас.
MK.RU: У вас были случаи, когда вы совмещали работу в нескольких картинах?
Игорь Старыгин: Никогда. У меня один раз была подобная практика – я проклял все и вся. Это не мое, я так не умею. Завидую Армену Борисовичу Джигарханяну, который мог сниматься в пяти – шести картинах одновременно (в свое время, по молодости). Даже учитывая то, что 3 месяца – это не такой большой срок для кино. В те времена на картину тратился год.
MK.RU: То есть, вы полностью вживаетесь в роль?
Игорь Старыгин: Я стараюсь. Стараюсь не отвлекаться ни на что. Даже если у меня есть 10-12 дней свободных и мне в этот период времени мне предлагают телевизионный какой-то проект или участие в спектакле, я отвечаю: «Ребята, дайте мне закончить с одним – тогда я возьмусь за что-то другое. Я не смогу работать сразу над двумя произведениями». Это не мой стиль жизни.
MK.RU: Каковы ваши ожидания от фильма?
Игорь Старыгин: Ой, не знаю. Не знаю. Мы от того фильма ничего не ждали. Мы снимали, как снимали. Мы жили, как в кино, снимали кино, как жили. Мы часто путали, где мы – на съемочной площадке или в гостинице. Сейчас, конечно, все по-другому. Тогда мы не знали, что произойдет. И сейчас не хотелось бы знать.
Но когда я получил приглашение, у меня был испуг – честно говорю. Не тот идиотский испуг, типа «Ой-ой, боюсь, я не буду сниматься!» У меня было какое-то внутреннее противоречие. Я побоялся, что мы опустим планку ниже той, которую нам поднял наш зритель, посмотрев первых «Трех мушкетеров». И если у нас сейчас получится хуже, это будет очень страшно и очень обидно. Мы получим по полной программе и от зрителей, и от прессы. Это меня сразу насторожило. Мы стараемся делать так, чтобы хотя бы не опустить ту планку. А еще лучше, чтобы немного приподнять.
