Вестхайленд-уайт-терьер по кличке Ольстер был куплен восемь лет назад в парижском магазине. В Москве тогда таких собак не было. “Ольстер — маменькин сынок, он меня не признает, — улыбается Станислав Сергеевич. — Говорю ему: “Это я тебя купил, тысячу долларов отдал!” — но ему все равно. Если я прихожу, когда жена Галя дома, он лает, целуется со мной. Но стоит мне появиться одному, как все меняется. Раньше он поворачивался спиной, вешал хвост и уходил на кухню. А сейчас даже ухом не шевельнет, такая тварь! Часа через два придет, конечно, с обиженной мордой, что вместо мамы тут какой-то дядька”.
В его доме всегда были животные, с которыми происходили разные истории.
— Мы жили тогда в Одессе, у нас была дача на Каролина-Бугаз. Это песчаная полоса между морем и лиманом. Там Днестр впадает в Черное море и образует лиман. Стояла теплая осень, но уже приближались холода, когда дачники съезжают, где-то молотки стучат: забивают окна и двери от воров и от ветров, жгут костры… В эту пору ходили по дворам кот и собака. Остановятся у калитки, зайдут, если открыто, и смотрят вопросительно: не нужны ли мы вам? Это, конечно, привлекало внимание. Видимо, какие-то люди приручили парочку и уехали. Кота взяли мы, а собаку — соседи. Так у нас в доме появился Кузя.
Он спал целый день, а на ночь уходил. Утром появлялся, жадно съедал свой завтрак и ложился спать. Однажды Кузя не пришел завтракать. Я ходил по дворам, кричал. Потом услышал откуда-то звук. А дом старый, с изгибами, в нем жил когда-то Александр Иванович Куприн… На дне каменного колодца я обнаружил Кузю. Выбраться он не мог. Мне пришлось вернуться домой, взять свое альпинистское снаряжение и спасать Кузю.
А тут как-то на фотографии Галя увидела щенка бассета и сразу загорелась: “Хочу такого!” Я купил в Москве крохотного бассетика. Везли мы его с моим товарищем оператором в поезде в коробке из-под обуви. За двадцать часов он сожрал большую банку сгущенного молока, а оставшиеся три часа грыз мой палец до крови. Я понял, что везу страшного обжору, и не ошибся. Назвали щенка Антипом.
Положили его в гостиной. Кузя залез на диван и весь день смотрел на это чудо. Даже на ночные свидания не пошел. Дома стало интересно. Он облизывал щенка, ухаживал за ним, даже разрешал играть со своим хвостом. Когда мы начали выводить Антипа ночью в парк, всегда откуда ни возьмись появлялся Кузя и шествовал впереди, готовясь грудью защитить щенка. А Антип рос не по дням, а по часам, причем в длину. Одесситы — народ остроумный, спрашивали: “Вы собаку под шкафом выращивали?..”
Обжорой он оказался страшным. Вот жена приготовит ему кашу, он уже дрожит от возбуждения, я его держу, иначе перевернет миску. Галя ставит в угол кашу, тут я его подношу и выпускаю. Он жадно начинает жрать, потом облизывает миску, гоняет ее по всей квартире. Однажды он плюхнулся в кашу, одна капля вылетела и упала метрах в двух. Антип жадно жрал и все время смотрел на эту каплю. Потом не выдержал, сбегал слизнуть эту каплю и спокойно вернулся к своей каше.
Бывало, гости сидят, он подкрадется, встанет на задние лапы и хватает со стола что попадет. Ему было все равно что. У Иры Понаровской был бассет — так он сожрал рюмку. Утром встал живой и здоровый и дожрал осколки. Так и этот. Однажды он что-то съел и слег. Тогда шел фестиваль “Золотой Дюк”, и главным событием было здоровье нашего бассета: “Антип умирает!” Приходили доктора и не понимали, что с ним. Галя у меня сама собачий доктор. Стала делать ему масляные клизмы. Оказалось, он проглотил пробку, которая закупорила пищевод. Она вылетела, и он стал жрать с удвоенной энергией.
Один раз мы с товарищем играли в шахматы. Упала пешка — Антип ее тут же сожрал, и опять начались страдания. Галя уже знала, что делать. И через пару дней, опять за шахматами, в полной тишине, я услышал на кухне стук: бум!..
Антип жил у нас очень долго, лет тринадцать. Уже в Москве с ним случилась болезнь. На прогулке ляжет и начнет орать на весь Воронцовский парк. Когда я поехал в Париж, жена мне дала с собой его рентгеновские снимки. И вот я сижу в доме великого князя Романова, тут вертится их дворняга Мишка. Зашел разговор о собаках. И Леонида Георгиевна, великая княгиня Романова из царского рода Багратиони, спрашивает меня: “У вас есть животные?” И я рассказываю историю с Антипом. Она говорит: “А вы снимок привезли? Дайте мне его — я покажу своему доктору”.
Через день звоню. Берет князь трубку. Я говорю: “Здравствуйте, ваше высочество!” — “А Леониды Георгиевны нет, она уехала к врачу”. Звоню через три часа. Опять нет. Князь начал уже волноваться. Оказалось, Леонида Георгиевна не застала врача: он уехал в предместье. Она поехала туда — он ушел в гости к соседям. Нашла его там. Он взглянул на снимок и тут же выписал лекарство от артрита. Великая княгиня вернулась в Париж, долго искала дежурную аптеку — это был выходной день. Потом Антип съел две таблетки и навеки забыл про эту болезнь.
А Кузя так и погиб на дне колодца. Опять была осень, никто не слышал его зова. Кому суждено погибнуть на дне колодца, того собаки не разорвут…
