Сегодня на “МЕГА БИТ” — большая премьера. Мы представляем эксклюзивный фотопроект, организованный специально для того, чтобы наиболее интересно показать вам героев наших материалов. Молодые музыканты, звездное будущее которых мы не ставим под сомнение, делятся с нами сокровенными мечтами о том, на кого из артистов они хотели бы или могли бы быть похожими. А мы воплощаем их смелые мечты в жизнь. Первой в этом фотопроекте стала главная героиня сегодняшнего “МЕГА БИТа”. Певица Таня Зыкина рассказала, что обожает творчество американки Тори Амос и без ума от канонической фотографии, на которой знаменитая певица кормит грудью… поросенка! Мы согласились подарить Тане подобный снимок.
Для того чтобы съемки стали возможными, нам пришлось искать поросенка по всей Москве.
А это, если честно, дело нелегкое. В итоге “МЕГА БИТ” вместе с Таней оказались в свинарнике подмосковного племенного завода “Константиново”. Здесь и произошла долгожданная встреча молодой певицы с поросенком. Но поросенок наотрез отказался изображать из себя человеческого младенца, в отличие от героя подобной съемки Тори Амос. Наш поросенок кусался, визжал и царапался, как Таня ни гладила и ни уговаривала его вести себя прилично — ведь в кадре! В редкие моменты его хорошего поведения нам удалось сделать несколько спокойных фото.
Таня Зыкина — одна из самых загадочных певиц в современных российских реалиях. Пока она творит в андеграунде — то есть вне глянцевых обложек и ротаций на поп-станциях. Прошел год с того момента, как московская публика впервые увидела ее на сцене, — выступление Тани состоялось в клубе “16 Тонн”. Тогда кто-то для себя понял, что это новая Земфира, кто-то решил, что на звезду она не тянет… В ее жизни с тех пор произошли большие перемены
Она переехала из Ижевска в Москву, переварила в своей голове огромное количество аранжировок своих песен — включая работу с музыкантами “Звуки Му” и Олегом Чубыкиным. Пережила мучительный поиск правильного звучания своей музыки. Сейчас, наконец, ее песня “Два кота” зазвучала на радиоволнах. “МЕГА БИТ” же с этой девушкой связывают очень теплые отношения, особенно после ее выступления на летнем фестивале в “Лужниках”.
— Мы познакомились полтора года назад на празднике “МК”, ты была простым зрителем. Через год сама вышла на эту сцену. Было ощущение, что произошел некий рывок, круг замкнулся?
— Предчувствуя многие события своей жизни, я думала, что они будут более крышесносными. Для меня то, что сейчас происходит, сродни чувству, когда влюбляешься в человека, долго прокладываешь к нему дорожку, вы идете навстречу друг к другу, а потом что-то происходит, и ты понимаешь, что он более земной, чем тебе казался. На “МЕГА БИТ FESTe” в “Лужниках” у меня было дежавю, что скрывать. Только в прошлый раз я смотрела выступление команды “Сталинград” на маленькой сцене. Там почти не было зрителей, но те пять человек, которые пришли, рубились по полной. А у меня было очень много народу. При этом людей замучил дождь. Они стояли, поковыривая в носу: “Who the fuck are you?”. Тем не менее я не считаю, что выступление было плохим. Круг замкнется когда я смогу выступать в “Рок-н-ролл пабе” — самом маленьком клубе, в котором я когда-то давно играла под гитару. Я буду понимать, что могу себе позволить акустику, могу полчаса рассказывать что-то со сцены. Пока я этого ощущения кармичности не ловлю, но очень хочу его поймать. У меня почему-то исчезла эта восторженность. Я думаю, что это возраст. Если бы это случилось со мной лет в 20 на тех песнях, которые я тогда писала, на тех событиях, которыми я тогда жила, я бы кричала: “Какое счастье!” Сейчас я не то что стала прожженным циником, просто я на все смотрю гораздо спокойнее. Ушло ощущение безграничной веры людям, безграничной веры в себя. Когда ты юн, тебе кажется, что все по плечу, и ты ничего не боишься. А потом ты понимаешь, что у тебя есть свой потолок и его нужно пробивать. Ты обязан над собой расти.
— Но это крутая штука, она помогает артистам.
— Тонкая грань между верой в себя и самоуверенностью. Та вера в себя, о которой ты говоришь, меня не покидает. С годами я становлюсь более независима от своих гуру, у которых раньше училась, — Тори Амос, Cranberries. Но со временем понимаешь, что ты обрел свой собственный слог и уже можешь оторваться от них.
— Ты отыграла более 30 концертов, включая фестивали, концерт в “Икре”. Но в основном твои выступления были засекречены, только для своих, давались с целью показать тебя искушенной музыкальной публике. Не устала от такого количества закрытых концертов?
— Это эрекция, которая не может длиться вечно. Я знаю некоторые способы эту свою творческую эрекцию продливать, но не знаю, сколько продлится это ожидание. Знаю, что мне полюбасу будет приятно сыграть со своими музыкантами концерт — не важно, будет ли это “Китайский летчик” или площадка у моего подъезда. Но, если думать глобально, я понимаю, что мне 27 лет, я в Москве, и в течение года ничего, кроме “вот-вот сейчас она взойдет!”, про себя не слышу. Поэтому у меня восторги совсем исчезли. Кажется, еще чуть-чуть, и я начну думать, что теряю время. Я не становлюсь юнее, я думаю, что если мне не суждено, чтобы делом моей жизни была музыка, я переживу это, буду заниматься другим делом жизни, растить ребенка например.
— Тяжело тебе было из Ижевска в Москву перебираться? У тебя есть по этому поводу песня “Я же моя” — по мне, так это гимн всех, кто переезжает в Москву.
— Самое странное и парадоксальное для меня — это то, что песни всегда сбываются. Я ее написала за месяц до того, как мы расстались с человеком, которому была посвящена эта песня. Условно, если я ее в декабре написала, то в феврале уехала в Москву. Я тогда, конечно же, знала, что это случится. Наверное, это все вынашивалось в голове. Но сейчас “Я же моя” для меня — одна из тех песен, о которых я стараюсь не думать, когда пою их, быть машиной, которая произносит слова. Переживать ее каждый раз физически невозможно, потому что начнешь реветь.
— А песня “Два кота”, которая сейчас звучит на радио, — она, насколько я знаю, не новая у тебя.
— Да, и она о том, что я занимаюсь делом, которое непонятно кому нужно, и я сама не понимаю зачем, но продолжаю. Сейчас ее слушаю и чувствую, что Бог крайне ироничен и стебется на “пятерку”. Смешно же, что первый мой радиосингл — с таким смыслом, что “да, ребята, я же понимаю, что это никогда никуда не пробьется, я же понимаю, что эти песни так и будут лежать в столе”…
— Тебя донимали в детстве фамилией?
— Только один раз в школе на уроке физкультуры практикант подшутил: “У тебя бабушку зовут не Люда?..” Больше никогда. Это очень распространенная фамилия в Ижевске.
— Тебе не кажется, что слишком жирновато тебе первый альбом выпускать сразу двойной?
— Мне кажется, что сейчас это чистая формальность. Не важно, 20 песен будет на альбоме или 8, — свои 40 я тихонько сама солью в Интернет. Я пишу песню, умом понимаю, что надо затаиться, отложить ее на черный день. Но еще я понимаю, что у каждой песни есть свой срок годности, и однажды она перестанет быть для меня значимой и потеряет свою энергию. Поэтому я стараюсь ее записать, чтоб она была жива.
— А почему твои песни так любят девочки с нетрадиционной сексуальной ориентацией?
— У любого женского имени в роке гигантская тусовка гей-поддержки. Людям нужно видеть сильную бабу. Почему все лесбиянки любят Анджелину Джоли? Почему все мужики любят Анджелину Джоли? Она крутая баба, баба с яйцами. А кого в этом смысле еще канонизировать? К тому же сейчас модно все ежеминутное, то, что можно употребить быстро, — треки в МP3, блоги. Поэтому и героями становятся те, кто выдает этот быстрый продукт, — музыканты. Музыку ведь достаточно один раз послушать — и все понятно. И тут люди хотят видеть персонажей, которые сильнее их или смогли сказать то, что они сами не смогли сформулировать. Им нужно знать, что есть кто-то, кто на их стороне.
— Значит, ты симпатизируешь этой теме.
— Конечно. Я очень свободно к этому отношусь. Я знаю, что они очень доброжелательны. Они верные, заботливые, спрашивают, что тебе подарить на концерте. Эта публика помогает артисту, как любое тепло, любая добрая энергетика.
— У тебя есть тотемное животное?
— Я много думала про волков. Даже захотела татуировку волка — пока не знаю где, но набью, как только одна знакомая девушка мне нарисует. А в последнее время стала дружить со своим котом Глебом. Среди ночи он спит на диване в другом конце комнаты, но если он чувствует, что я проснулась, всегда прибегает. И знает, как лечь, чтобы мне нравилось, — он очень тактичный. Еще мечтаю о собаке — у меня никогда ее не было, не знаю, что это такое.
— Если бы ты не переехала сюда, что бы ты делала в Ижевске?
— План А: я бы работа музыкальным редактором на радио, и план Б: это вот, — Таня показывает руками “беременный” животик. — Я бы в Москву ни за что не уехала по своей воле. Всегда думала — что здесь делать? Ради чего рвать себе жопу? Здесь сначала столько говнища надо поесть, чтобы доказать всем, что ты чего-то стоишь! А меня не интересовали ни туса, ни шмотки, ни экшн. И это чудо, что так случилось именно в то время, именно в то лето, что мои демозаписи случайно были услышаны и переданы Александру Кушниру, который мне сейчас и помогает. Все очень правильно сложилось.
— Ты не похожа на человека, который чем-то разочарован. И то, что ты об этом говоришь, меня сильно смущает.
— У меня есть песня “День рождения”, в которой говорится о моменте чудовищного разочарования, которое меня накрыло. Ночь, о которой я пою, была самой адской, после нее я сидела дома как труп. Как и что я делала — бухала, курила с утра до вечера, спала по два-три часа, просыпалась в соплях и слезах, у меня отказывала башка, я писала блог, читала потом его как блог другого человека… Весь прошлый декабрь, февраль, март, апрель — самый адский период моей жизни. Я могу это переживать, могу складировать в блогах, а потом смотреть и думать, что не зря все было, и особенно в той последовательности, в которой надо. Я довольна тем, как я повела себя тогда, как отреагировала на ту жизненную жопу — разочарование в близком человеке, которого ты считала эталоном, гуру. Я рада, что не ленилась, об этом писал, фиксировала это, рассосала, как карамельку. Когда ты вынужден это говно жрать, очень важно его распробовать и найти особый букет. Понять, что в этом тоже есть свой смысл.
