Актер Ник Моран — британец на все сто. Он обо всем имеет собственное мнение. И главное — от него точно не услышишь вежливых и политкорректных фраз, которыми так богата речь американских актеров, без устали благодарящих Господа Бога и своего агента за обожание зрителей и роли в блокбастерах. Актер, снявшийся в ставшем культовым фильме Гая Ритчи “Карты, деньги, два ствола”, славы этого фильма не стесняется, прекрасно понимает, что “Карты, деньги” для него и благо, и наказание. В Москву Ник Моран приехал сниматься в новом русско-американском проекте, шпионском триллере “Теневой партнер”, о котором “МК” уже не раз писал.
— Кого вы играете в этом фильме?
— История, которая рассказывается в “Теневом партнере”, — о кредите в несколько миллионов долларов. Он пропадает, русский министр финансов кончает жизнь самоубийством, и мой герой, специалист ЦРУ по России, отправляется в Россию на его поиски. Это шпионская история. И мне кажется, что все могло произойти и на самом деле. У нас, конечно, была масса дурацких ситуаций — например, один американский актер просто не сделал себе визу — приехал с паспортом, а его не пускают. Очень умно...
— Наверняка на съемках были проблемы с языком...
— У нас режиссер и его ассистенты — американцы, но большая часть группы — русская. Когда режиссер говорит: “Аction!” — все стоят как ни в чем не бывало. Джеймсу (режиссеру Джеймсу Деку. — М.Д.) пришлось научиться говорить “мотор!”, “тишина!” (произносит эти слова по-русски), иначе никто просто не понимал, чего он хочет. А если пара человек не понимает, что означает “silence”, то съемки можно прекращать.
— И вам пришлось выучить русский…
— Да, и не только мне. Причем русский такой, специфический — тот, на котором говорят на съемочной площадке.
— Вы не боялись ехать в Россию?
— Нет, конечно. Это американцы всего боятся, только пять процентов из них хоть раз в жизни куда-нибудь ездили. И уж если они выбираются за границу, то бывают поражены увиденным. Мне показалось, что Москва — самый обыкновенный европейский город. Я недавно вернулся из Нигерии — вот где все не так. Да и люди здесь вполне привычные. Только в Москве никто не знает английского. Куда бы я ни приехал, примерно каждый третий говорит, пусть и плохо, по-английски. К этому привыкаешь.
— Так как вам Москва?
— Я видел очень много городов, и Москва мне скорее понравилась. В колледже я изучал русскую историю. Вспомнить всего я сейчас, конечно, не смогу, но многие места я помню по книжкам и, конечно, знаю о России больше, чем американцы. Я побывал на Красной площади — смог увидеть все то, о чем я читал. И сейчас я понимаю, что между британцами и русскими гораздо больше общего, чем между британцами и американцами, — телевидение, социалистические идеи, даже метро похоже. Но, конечно, количество “Макдоналдсов” меня удивило. Впрочем, они есть везде, где можно делать деньги. Только на Тибете их нет. Дико видеть “Макдоналдс” рядом с памятником Пушкину.
— Есть что-то, что удивило вас в Москве?
— Много модных магазинов и то, сколько там все стоит. И вообще, как дорого все в Москве. Мне кажется, у вас должны скоро понизиться цены. Очень дорогое такси. И билеты в музеи. Это дикость: для русских — одна цена, для иностранцев — в несколько раз больше.
— Если начинать с начала, то почему вы решили быть актером?
— Случайность. Мои родные и близкие не имеют никакого отношения к кинобизнесу. В детстве я играл в школьных спектаклях, занимался в театральной школе, но все не всерьез. А потом подумал: почему бы и нет? Успел поменять массу профессий, а потом получил первую роль, начал путешествовать — Берлин, Милан...
Но мне понадобилось десять лет, пока я не получил хорошую роль. “Карты, деньги, два ствола” имели огромный успех. И я, конечно, тоже. (Нику досталась роль сына хозяина бара, которого играл Стинг. — М.Д.)
— Сложно быть актером одной роли?
— Здесь есть две стороны. Все знают американское кино, а только небольшая часть британских фильмов доходит до Америки и вообще в мировой прокат. А “Карты, деньги...” были, наверное, единственным настолько успешным британским фильмом. Теперь мне нужно быть очень осторожным в выборе ролей, чтобы не повторяться. Это большая проблема для актеров, особенно для британских. Но есть и альтернатива. Можно поехать в Голливуд и пользоваться славой “Карт, денег...”, получать там новые дерьмовые роли.
Мне хотелось бы быть свободным человеком — кем-то вроде Джона Малковича. Он снимается и в американских, и в британских фильмах. Он прекрасный актер и остается при этом самим собой. Мне не хотелось бы быть “тем парнем, который снимался в “Джеймсе Бонде” или в “Ноттинг-хилле”.
— Но ведь никто заранее не знает, будет ли фильм успешным.
— Да, пожалуй. С другой стороны, я вот, например, сыграл в голливудском фильме “Мушкетеры” — огромные деньги, огромная индустрия. Мне было нелегко физически. Но здорово. Хотя я понимаю прекрасно, что это не Чехов. Но не чувствую себя виноватым за эту роль, ведь многие просто стесняются говорить о работе в блокбастерах.
Есть, конечно, несколько факторов, которые обеспечивают фильму успех. Прежде всего бюджет. И даже не столько бюджет, сколько те суммы, которые потом тратятся на раскрутку фильма. И актеры. У меня сейчас есть предложение сыграть в фильме с Кевином Спейси. Съемки начнутся в Париже через месяц. Думаю, что фильм будет успешным.
— У вас есть любимые фильмы?
— Да, “Кристи Мэлори”, в котором я сыграл. Если он вам не нравится, вы ничего не понимаете в кино. Он был довольно успешным, получил несколько номинаций на награду Британской киноакадемии. Кстати, у него небольшой бюджет — ведь качества фильма не определяются бюджетом. Например, у “Перл-Харбора” бюджет в несколько раз больший, но фильм-то дерьмо...
— Вы не очень-то вежливы, о вас, наверное, много всякого пишут?
— Британская пресса — худшая пресса в мире. Потому что каждый считает, что может писать все что угодно. А люди читают и верят во все! У нас около сорока ежедневных газет, и каждый выдумывает новости. И меня нисколько не удивляет, почему актеры теряют терпение и дерутся с папарацци. Почему, например, Джонни Депп избегает журналистов. Самое чудовищное о себе я читал в британской газете “Sun” в заметке под названием: “Карьера Ника Морана закончена”. У меня есть автофургон; если я снимаюсь в малобюджетных картинах, то живу в нем, с друзьями на нем мы объездили массу разных городов. Так вот, в “Sun” была моя фотография около этого фургона...
— А вам не кажется, что многие провоцируют журналистов?
— Да, пожалуй, в Америке это целая индустрия.
— Ну хорошо, британское кино никто не смотрит, газеты пишут что захотят, но что-то хорошее в вашей профессии есть?
— Конечно. Я очень много путешествую. Недавно побывал в Нигерии, в Индии, сейчас в Москве. Разве я добрался бы сюда сам?
— Чем вы гордитесь?
— “Кристи Мэлори” — для меня это был очень важный опыт. Думаю, что смогу гордиться тем фильмом, который собираюсь снять как режиссер.
— О чем будет этот фильм?
— Биография музыкального продюсера начала 60-х. Съемки начнутся летом в Лондоне. Этот человек был очень знаменит в свое время, он очень интересная личность, продюсер трех самых успешных групп начала 60-х. В 1966-м он покончил жизнь самоубийством. Я очень волнуюсь и хочу отдохнуть немного — съемки займут все время, потребуются все мои силы. Из всех фильмов, в которых я снялся, есть только пара по-настоящему хороших. Я надеюсь, что этот будет третьим.
