Прошедшая неделя была богата на публичные высказывания статусных лиц. Заострим внимание на выступлениях председателя Центробанка Эльвиры Набиуллиной и Президента России Владимира Путина. Рассмотрим их именно в такой последовательности, сейчас поймете почему.
На протяжении многих лет Путин уделял экономике внимание лишь время от времени, в основном когда того требовали обстоятельства. В отсутствие жесткого стержня (стройной экономической концепции развития у России по большому счету никогда не было) и в реальной экономике, и в информационном пространстве резвились «доверенные лица», а это сплошь и рядом представители либерально-догматического клана. Нахватавшиеся обрывков устаревших теорий, не имеющие системных представлений о том, чем живет реальный экономический мир, непрофессиональные и некомпетентные на вверенных им постах. Набиуллина — яркое подтверждение представленной характеристике.
Вчитайтесь: «На наш взгляд, сейчас есть объективные факторы, которые определяют курс рубля, он недооценен. Поэтому если не будет негативных внешних дополнительных каких-то явлений, то у рубля большой потенциал укрепления», — сказала Набиуллина в программе «Вести в субботу».
Сие означает вот что. Во-первых, «денежная гранд-дама», судя по всему, понятия не имеет, как эффективно бороться с валютными спекулянтами. Во-вторых, «рублевая принцесса», как видно, не представляет себе преимуществ стабильного, предсказуемого курса национальной валюты, полагая, что концентрация свободных банковских ресурсов на валютном рынке в ущерб кредитованию реального сектора — это норма, «рынок». В-третьих, Набиуллина, подав сигнал тем же спекулянтам играть на укрепление рубля, предусмотрительно подстелила соломку: «если не будет негативных внешних явлений». Мол, все бы хорошо, если б не треклятый Запад, так что «мы» в который раз умоем руки.
Впрочем, в новейшей российской истории бывали главы Центробанка и похуже (пока похуже). И все бы ничего, если бы либеральствующие министры (Силуанов, Улюкаев, их начальники Шувалов и Дворкович) не вкладывали в уста российского президента заведомые фейки, называя их модным словом «сценарии». Проект бюджета на 2015 год — по сути, тот же сценарий. Причем на прошлой неделе Путин озвучил лишь малую часть феерического «произведения»: «В этом году у нас скромный рост, но все-таки рост — где-то 0,5–0,6%. В следующем году мы планируем рост в 1,2%, потом 2,3% и на следующий год — 3% роста».
Нам от этих деталей ни холодно ни жарко. Нас волнуют курс рубля, инфляция, безработица, а такой фактуры «коллективная Набиуллина» тонко не представила. К тому же независимых экономистов она в упор не видит, полагая, что их нет.
Разочаруем «монетарный двор» и начнем с курса, все последние годы хронически привязанного к ценам на нефть и нефтегазовым доходам бюджета. По проекту бюджета-2015 в следующем году углеводородные поступления казны (50,4% от общих доходов в 15082 млрд рублей) должны будут составить 7601 млрд рублей, или по «бюджетному» курсу рубля к доллару в 37,7 руб./$ — $202 млрд.
Получит ли бюджет эти нефтедоллары (не рубли)? При нынешней динамике цен на нефть — нет. В 2013 г. совокупный нефтегазовый экспорт составил $356 млрд при среднегодовой цене на нефть Urals в $108/барр. Допустим, что в 2015 г. цена нашей нефти по году будет на четверть меньше — $80/барр.: год начнем на отметке приблизительно в $70, а закончим на $90/барр., то есть совокупный нефтегазовый экспорт принесет максимум $264 млрд.
Небольшое отступление. Буквально месяц назад Путин говорил следующее: «Если мировые цены удержатся на уровне $80, то все производство рухнет, у основных нефтедобывающих стран тоже бюджет посчитан из расчета $80 с небольшим, под $90 за баррель». Сегодня цены меньше $80/барр., к тому же ОПЕК заявила, что вмешается в процесс нефтяного ценообразования лишь при цене в $70/барр. Выходит, и здесь либеральные доброхоты Путина подставили — никаких «$80 с небольшим, под $90 за баррель», заложенных в ближневосточных бюджетах, нет и в помине. Да и производство вроде бы не рухнуло.
Но вернемся к расчетам. Условимся, что с нефтегазового экспорта бюджет в разных вариациях получает порядка 60% от выручки. Значит, нефтегазовые доходы казны при прежних объемах экспорта и сырьевых налогах, а также при отсутствии новых санкций будут равны приблизительно $158 млрд, или 5965 млрд рублей, по курсу 37,7 руб./$.
Как видите, до требуемых 7601 млрд рублей не хватает более 27%. А, скажем, при 48 руб./$? Тут почти сходится — 7584 млрд рублей. Так что теоретически нынешний курс рубля нефтегазовую половину бюджета «устраивает».
А что с другой половиной? Тут дело швах: инвестиции в основной капитал за январь–сентябрь этого года снизились на 2,5%, по году падение будет значительно больше 3%, количество прибыльных организаций уменьшилось, существенно возросла корпоративная кредиторская задолженность (в августе 2014 г. по сравнению с августом 2013-го — сразу на 32%). Не будем забывать про краткосрочный, до года, внешний долг страны (на 1 июля — более $86 млрд), который в условиях западной финансовой блокады придется возвращать за счет конвертации рублевых ресурсов. Вспомним и про то, что с начала года ЦБ «спалил» на сглаживание часто спекулятивных колебаний обменного курса рубля около $78 млрд резервов, и впредь, как сказал Путин, этого не будет.
В итоге, если к концу 2015 г. при нынешней беззубой, если не сказать преступной, политике ЦБ доллар будет стоить 75–80 рублей, это будет большой удачей. Об инфляции в 5,5%, как заложено в бюджете-2015, можно забыть, хорошо если уложимся в 11–12%. Что до безработицы, то в сопоставимых по снижению экономических показателей периодах она превышала 7–8% от численности экономически активного населения. Никакого экономического роста в 1,2% также не случится, и Герман Греф, на прошлой неделе предсказавший спад на аналогичные 1,2%, покажется неисправимым оптимистом.
Досрочное возвращение Путина с саммита G20 не оставляет вариантов: либо мы начнем наращивать экономические мускулы, либо нас разорвут. На дворе не солнечный апрель, а предзимний ноябрь. Задорными речовками зимой не согреешься.
