Среди множества приведенных президентом экономических цифр есть те, которые касаются всех и каждого непосредственно. Например, реальные доходы населения и уровень инфляции. Как раз эти-то параметры и вызывают наибольшие вопросы.
Относительно первого из них глава государства сказал: «рост реально располагаемых доходов населения в 2018 году может составить 0,5% после длительного периода снижения, рост зарплат — 7,4%». Если сопоставить эти две цифры, то картина получается странная: реальные (то есть скорректированные на уровень инфляции) зарплаты уверенно растут, но население в целом никакого улучшения от этого не чувствует. Реальные доходы-то с начала года увеличились на эфемерные полпроцента — фактически на величину статистической погрешности. Мало того, никакой тенденции к улучшению ситуации не наблюдается. Наоборот, она становится только хуже. Буквально 19 декабря, накануне пресс-конференции президента, Росстат обнародовал последние данные по реальным доходам населения. Так вот, в ноябре они упали в годовом измерении на 2,9%. Получается, что за оптимистичными цифрами, что привел президент, скрывается не слишком приглядная правда: от месяца к месяцу жизнь россиян становится все труднее.
Не в последнюю очередь из-за не на шутку разошедшейся инфляции, которая как раз и тянет доходы вниз. В тот же день, 19 декабря, Росстат озвучил недельную инфляцию (0,2%), и эксперты тут же подсчитали, что в годовом выражении она превысила целевой показатель (таргет) в 4%. Тут уместно вспомнить, что на прошлой неделе, давая большое телеинтервью, премьер Дмитрий Медведев обещал удержать инфляцию в пределах таргета. Не вышло, и президенту пришлось уже говорить совсем другое: что превышение целевого параметра будет совсем незначительным, а подъем инфляции в начале следующего года будет кратковременным, и, достигнув пика, показатель снова вернется в прокрустово ложе 4%. Об этом президент сообщил, отвечая на вопрос о том, для чего понадобилось грядущее повышение налога на добавленную стоимость.
То, что инфляция рванет вверх, сомнений никаких нет. Да, Путин всячески «смягчал» силу предстоящего налогового удара, напоминая о том, что все льготы по социально значимым продуктам и товарам по этому налогу остаются. Но и независимые эксперты, и аналитики Центробанка в один голос утверждают: подорожание на потребительском рынке будет, и оно по цепочке коснется всех товаров, даже с льготным НДС. А инфляция в первом квартале 2019-го разгонится, по подсчетам Минэкономразвития и ЦБ, до 5,5–6% — то есть уже не на доли процента, а в полтора раза выше таргета. И совершенно непонятно, с какого перепугу она должна дальше снижаться, как нас убеждают представители финансовых ведомств, а за ними и президент. Никто ведь через три месяца повышение НДС не отменит.
Зато к тому времени сработает еще один инфляционный триггер — рост тарифов ЖКХ. Об этом росте президент тоже сказал, напомнив, что в 2019 году он будет осуществляться в два этапа: с 1 января — на 1,7%, с 1 июля — на 2,4%. А коммунальные тарифы также по цепочке входят в себестоимость всех товаров. Так что от высокой инфляции в следующем году нам никуда не деться.
Отвечая на вопрос о скромных темпах развития страны за последние годы (в среднем на 1% в год, по подсчетам главы Счетной палаты Алексея Кудрина), президент предпочел перевести стрелки на мировой кризис десятилетней давности, в результате которого российскую экономику постигло глубокое падение. Из-за этого-то падения, в котором Россия никак не виновата, по логике Путина, и получается такая скромная средняя цифра развития.
В логике этой тоже можно усомниться. Во-первых, кризис тогда, 10 лет назад, пережил весь мир. Но он уже давно выбрался из ямы. Среднемировой рост ВВП в этом году составит, по подсчетам МВФ и Всемирного банка, 3,5–3,7%, а мы никак не можем дотянуться даже до 2-процентного роста. Президент, правда, пообещал, что этого рубежа наша экономика достигнет в ближайшие два года, а затем дойдет и до 3%. При этом Путин заявил, что мы должны перейти «в другую лигу экономик». Задача, бесспорно, амбициозная, но за счет чего произойдет данный рывок, президент не объяснил.
Во-вторых, он предпочел никак не упоминать гораздо более свежий кризис 2014 года, последствия которого сегодня куда более ощутимы. Может быть, потому, что этот кризис был вызван в том числе и международными санкциями, а об их влиянии на Россию глава государства высказался крайне пренебрежительно. Дескать, по подсчетам самих западников, в кризисном 2015 году мы потеряли в результате действия геополитических факторов 2,5% ВВП, и лишь треть из них — от санкций. Получается сущая мелочь, которая, по словам президента, с лихвой компенсировалась ростом от импортозамещения. Так-то оно так. Но можно ведь вспомнить и события нынешнего, 2018 года, когда на одних только слухах об усилении санкций несколько раз обрушивался курс национальной валюты. Об этом президент в своем макроэкономическом отчете не упомянул, но за прошедший год рубль «похудел» по отношению к доллару и евро как минимум на 15% и, скорее всего, будет слабеть и дальше в силу дешевеющей день ото дня нефти. Власти такой тренд, может, и не пугает, но по кошелькам населения это очередной удар: обесцениваются сбережения, дорожают импортные товары, откладываются до лучших времен зарубежные турпоездки...
Зато Владимир Путин не без гордости отметил, что у нас впервые за последние годы будет профицит бюджета — 2,1% ВВП, а рост Фонда национального благосостояния составит аж 22%. «Получается, что весь рост экономики, какой бы скромный он ни был, уходит в государственную «заначку», — отметил в комментарии для «МК» доктор экономических наук Игорь Николаев. — Возникает вопрос: для чего это делается? Складывается впечатление, что власти готовятся к новому кризису, который, видимо, не за горами».
«Власть должна излучать оптимизм, это нормально, — прокомментировал научный руководитель Института экономики РАН, членкор РАН Руслан Гринберг. — В то же время, если судить по реальным результатам, получается, что мы мечтаем об экономическом прорыве, а на самом деле боимся, чтобы еще хуже не стало. Поэтому резервы, которые у нас растут, правительство откладывает на черный день, который может настать уже очень скоро».
