В среду должно случиться невероятное. Если верить премьер-министру Фрадкову, то на очередном заседании правительства выяснится, “кто есть ху”. Ответственные за ускоренное повышение инфляции должны быть найдены, обвинены в непрофессионализме и публично наказаны. Никого еще в Правительстве РФ не увольняли с подобными формулировками. И если такое произойдет, то это будет просто революция. Конечно, она ничего не изменит с точки зрения профподготовки чиновников, но подобная порка продемонстрирует невероятно возросшую политическую мощь премьера, которому за девять месяцев до этого не позволили даже вынести “неполное служебное соответствие” абсолютно провальному министру культуры Соколову.
В прошлый четверг, когда Фрадков заговорил о “профессиональной непригодности”, ни у кого не вызвало сомнений, что делает он это специально на телекамеры. Имя предполагаемой жертвы тоже не стало тайной. Собственно, его назвал сам премьер, сказав, что не хочет углубляться в тему без болеющего министра финансов Кудрина. Политическая подоплека мизансцены тоже вполне очевидна — ведь как раз по вопросу инфляции позиции Кудрина, который, кстати, год назад был признан лучшим министром финансов Европы, практически незыблемы.
Еще раз напомним читателю: инфляция — это обесценивание денег. У нее всегда одна причина: избыточное предложение рублей. При этом в последние три года главными ограничителем инфляции стал Стабилизационный фонд. Сверхдоходы от нефти не поступают в экономику, а собираются на счетах фонда, предохраняя печатный станок от перегрева. Ведь ЦБ просто не печатает рубли, которые в противном случае необходимо было бы потратить на скупку “лишних долларов”. А скупать такие доллары необходимо потому, что иначе сверхвысокий курс рубля сделал бы абсолютно неконкурентными отечественные товары. И так наше производство растет на 4% в год, а импорт — на 25%.
В мае прошлого года премьер Фрадков предложил увеличить “цену отсечения” сверхдоходов от продажи нефти с 22 до 27 долларов за баррель. Это значит, что доходы государства от нефтяного экспорта делятся на две части. “Первые” 27 долларов идут в бюджет, а оставшиеся — в Стабфонд. Это предложение встретило жесточайший отпор именно у Кудрина. В спор, как водится, была вовлечена Администрация Президента. И экспертное управление АП за подписью его начальника Аркадия Дворковича дало заключение, что при “цене отсечения” выше 23 долларов увеличение инфляции неизбежно.
Путин тогда долго колебался. В коридорах администрации тогда сложилась легенда, что он сообщил Фрадкову, что не уверен в необходимости повышения “цены отсечения” и оставляет решение за правительством. Но хотел бы, чтобы это решение было “коллективным”. Полного “коллективизма” тогда не получилось: Кудрин-то как раз и настоял на своем “особом мнении”.
В январе—феврале инфляция прыгнула больше чем на 4%. Майское решение Фрадкова еще не играет в этом решающей роли. Просто в конце года в распоряжении правительства оказались лишние деньги (примерно полмиллиарда) — пришла “налоговая недоимка” от уже уничтоженного ЮКОСа, и цены на нефть оказались выше ожидаемых. Деньги были пущены в оборот, и инфляционный результат не замедлил сказаться. Но это было бы лишь половиной беды. Тут выяснилось, что деньги, вырванные Фрадковым из Стабфонда, уже начали поступать в экономику. А это значит, что инфляция будет неизбежно расти и дальше.
По данным “МК”, это вызвало жесткую реакцию Путина. Возможно, во время личной беседы это неудовольствие и было высказано премьеру. Во всяком случае, на заседании бюджетной комиссии на прошлой же неделе премьер как бы оправдывался за майское “коллективное решение правительства”.
Вот, собственно, предыстория заявления Михаила Ефимовича в прошедший четверг. Поэтому демонстрация силы на прошлом правительстве — не только попытка перевести стрелки. В нынешней ситуации “съесть” Кудрина — единственная возможность для Фрадкова реабилитироваться в глазах Путина, показать всем прочим свою силу и серьезность собственных нешуточных амбиций. Причем не в экономической, а именно в политической сфере, где премьер по-прежнему изо всех сил играет роль “первого” преемника ВВП.
Понимая, что на одной инфляции Кудрина не сломать, Фрадков с помощью своих подчиненных пытается поднять тему “таяния Стабфонда” все от той же инфляции. Кудрина обвиняют в том, что из-за его бездействия и профнепригодности Россия потеряла за два года от 90 до 132 млрд. рублей. В аппарате Белого дома теперь любят повторять, что за это министр финансов должен пересесть за скамью подсудимых. Однако большинство специалистов “по деньгам” — Вьюгин, Дворкович, Игнатьев, Улюкаев — считает, что методика расчетов аппарата правительства в принципе не верна. Впрочем, судьба Стабфонда — тема для отдельного материала.
Сейчас же стало видно следующее: схема, которой придерживался до сих пор Путин, дала сбой. Фрадков вовсе не хочет быть тихим и техническим премьером. Он вовсе не собирается “ответить за все”, уступив место какому-нибудь Иванову, Медведеву или другому президентскому избраннику. Премьер борется за место под солнцем доступными аппаратными методами. Но именно это делает работу правительства практически невозможной. Ведь оно превращается в арену битвы за преемничество. Реальное положение дел зачастую приносится в жертву откровенному пиару. По сути, министры должны ежедневно участвовать в “разводках, разборках, вербовках”. В этих играх Фрадков, безусловно, показывает себя гроссмейстером. Но есть один постоянно висящий в воздухе вопрос: не начало ли уже в воздухе Белого дома отчетливо попахивать примаковщиной?
В 99-м премьер Примаков все время убеждал Ельцина в собственной лояльности. А сам за спиной у президента всячески играл против него. Евгению Максимовичу были не нужны никакие преемники, кроме него самого. Тогда Ельцин и его окружение колебались, когда убрать Примакова — пораньше, уменьшив вред от его “нелегальной борьбы”, или попозже, чтобы все оставить сразу Путину. В итоге решили: чем раньше, тем лучше. И выиграли.
Путин не может не понимать, что отставка Фрадкова даст немедленный старт выборной гонке. И ему это не очень нужно. Но долго ли он сможет терпеть раздрай в правительстве и новую волну примаковщины? Вот, собственно, то лезвие, на котором балансирует премьер, с каждым днем все дальше продвигаясь по пути самостоятельного политика.
