Меня трудно отнести к поклонникам президента Венесуэлы Уго Чавеса. Но то, что он делает в эти дни, заслуживает всяческого уважения. Всего за пару дней он заключил стратегическое соглашение с президентом Аргентины и восстановил дипломатические отношения с Колумбией, которые разорвал после того, как Колумбия в феврале 2008-го провела военную операцию на территории Эквадора.
Казалось бы, при чем тут малый бизнес в России? На первый взгляд тут нет ничего общего. Если бы не одно обстоятельство. Подписывая соглашения с Чавесом, проамериканский консерватор, президент Колумбии Альваро Урибе произнес знаковые слова о том, что в период кризиса они должны воспользоваться новыми возможностями, которые он предоставляет. Вот эти слова и являются знаковыми.
Вся публичная дискуссия о судьбе российского малого и среднего бизнеса сейчас вертится вокруг денег, и еще раз денег. Государство-де выделяет гигантские средства, но до конкретных хозяйствующих субъектов они не доходят. То банки, гады, то чиновники. Государство меж тем декларирует, что наращивает финансовую помощь экономике, выделяя очередные сотни миллиардов рублей. И все в очередной раз занимаются выяснением, кто виноват в образовании очередного финансового тромба: Кудрин с Минфином, Греф с банком или старший помощник младшего дворника в департаменте областного правительства или муниципалитета.
Не будем спорить, в очень значительной степени картинка действительно такова. Но скажите положа руку на сердце: а кто-то надеялся, что будет иначе? Что ради величия цели и кипя патриотизмом и наши банкиры, и наши же чиновники чудесным образом одномоментно переродятся и ради общего блага забудут о своих кошельках и карманах? На подобное могли рассчитывать разве что оторванные от жизни барышни — выпускницы института благородных девиц. Но, как известно, их вместе со Смольным институтом разогнали еще в 1917-м?
Нет, деньги, конечно же, пойдут в реальный сектор. Какая-то часть, на каких-то условиях. Но совершенно ясно, что всех много и на всех не рассчитано. Что же тогда остается делать? Разве что взять на вооружение слова президента Колумбии и постараться найти те самые новые возможности.
Буквально на днях ко мне обратился пенсионер из Тверской области Кимсан Худайбердиевич Миргазиев. По статусу пенсионер, гражданин РФ. По внутреннему ощущению себя — изобретатель. Он придумал двигатель. Не вечный, ветряной. Ветряк, как его еще называют. Новой конструкции.
Не надо хмыкать и говорить, что вот-де еще один “изобретатель велосипеда” нарисовался на горизонте. Не скрою, я сам сначала был настроен весьма скептически. Редакция — это такое место, куда тянет не только нормальных людей с идеями, но и всех сумасшедших и даже полусумасшедших. Раз по пять на дню приходится выслушивать планы по спасению Родины за три дня, раскрытию мирового заговора, восстановлению в течение месяца отечественной экономики из руин и так далее. Поэтому скептицизм был вполне обоснован.
Кимсан Худайбердиевич, кажется, не из их числа. Он получил патент (№2029132, выдан Роспатентом) на свое изобретение, которое придумал, живя еще в Андижане, в 1992 году. Сам пробил, сам оформил, что тому, кто знаком с нашими бюрократическими институтами, уже говорит достаточно много о личности самого изобретателя. Ветряной двигатель, который сам настраивается против ветра, который относительно компактен, прост и быстровозводим. Который работает уже при ветре в 2—3 метра в секунду. То есть чуть ли не при безветрии. И похож немного на клонированное в количестве нескольких экземпляров водяное колесо на мельницах. Опытную установку Миргазиеву пришлось оставить в Андижане, когда он уезжал из Узбекистана в Россию. Но до сих пор не нашлось никого, кто помог бы ему реализовать проект в натуре. А у бывшего водителя “Мосводоканала”, а ныне пенсионера из Кашинского района Тверской области, есть патент, но нет средств на изготовление опытной установки. А уж тем более на производство в промышленных масштабах. Все обращения Миргазиева к официальным органам власти и в Тверской области, и сейчас уже в столице не принесли пока никаких результатов. От него отмахиваются как от очередного “изобретателя велосипедов”, и даже отписок он не получает.
Я не инженер, и потому сейчас занят поисками специалистов, которые бы просчитали эффективность установки Миргазиева, ее слабые и сильные стороны, а главное, реализуемость. И если оптимизм изобретателя обоснован, то будем искать инвестора. Потому что при оптимистичном результате проблема снабжения электроэнергией тех же фермерских и животноводческих хозяйств, птицеферм и прочих малых предприятий, развитие каковых сейчас на федеральном уровне обозначено как приоритетное, решается на раз-два. Собственно, решается одна из ключевых проблем современной экономики — надежный автономный источник питания домов и небольших производств от Крайнего Севера и Дальнего Востока до Нечерноземья и южных курортов. Сокращается объем северного завоза того же топлива, у государства высвобождаются средства на решение других задач. И далее по цепочке. А изобретатель и инвестор становятся заслуженно богатыми людьми. Генри Форд, напомним, всего лишь изобрел конвейер. А вся мировая автопромышленность до сих пор работает, используя его придумку.
Сколько их, непризнанных гениев и изобретателей, бродит вокруг, бормоча себе под нос. Пусть подавляющее большинство этих “изобретателей велосипедов” активизируются осенью и весной, но те единицы, которые действительно придумывают что-то стоящее, способны дать новый толчок в области технологий, производства, энергосбережения и далее везде. Могут дать максимум новых возможностей при минимуме затрат. Это и в стабильных условиях важно для любой отрасли экономики. А в период кризиса значение стоящего изобретения вообще трудно переоценить.
Оглянемся вокруг себя… Вполне возможно, что новые возможности, образно говоря деньги, просто лежат под ногами. Надо их только не полениться и поднять.
Потому что иначе нам останется только судить и рядить о том, кому и как выделят деньги Минфин и банки. И далеко не факт, что они способны помочь пересидеть тяжкое время “под кустом”.
