Садо-мазо скосило Ромео и Джульетту

Едва прикрытые трусами обнаженные тела танцовщиц (Бигонцетти не Виктюк, и в роли Джульетт у него выходят все-таки девушки) и танцовщиков, да иногда появляющаяся специфическая кожаная амуниция садо-мазо, вот и все «костюмы» артистов труппы Атербалетто. Возникает в спектакле в качестве декорации и 10-метровая отвесная скала с карабкающимися по ней любовниками. Скала патетически соединяется в финале балета. Гормональный всплеск, присущий подростковому организму, когда «за вас все сделает адреналин», буйство страсти и инстинкты, по мнению постановщиков, разрушительны сами по себе. Никакой войны кланов при такой концепции и не требуется. За исключением самих влюбленных, другие герои шекспировской пьесы в балете отсутствуют за ненадобностью, как нет собственно и самого сюжета. Рожки да ножки остались и от Прокофьева — Бигонцетти, существенно сократив балет, перелопатил и поставил с ног на голову всю его музыкальную партитуру — использовал только хитовые мелодии, а любовное адажио навязчиво повторил целых 4 раза.

Смотрелось бы все это очень круто и суперсовременно, да оригинальной хореографической лексики, используемой постановщиками в балете, наберется только разве что на 20-минутный танцевальный номер. Девяносто минут бесконечно повторяющихся, пусть и мастерски проделанных танцевальных комбинаций и акробатических этюдов, для полноценного спектакля маловато.

Настоящим «смертельным номером» программы выглядел дуэт шекспировских героев в циклопических размеров колесе-вентиляторе, когда Джульетта подобно секундной стрелке бежала внутри колеса по кругу, поддерживаемая партнером. Мизансцена, похоже, позаимствована в нью-йоркских гей-клубах, где такими аттракционами разогревают публику. В качестве амуниции у полуголых участников спектакля задействованы элементы униформы гонщиков и садомазохистов — наколенники, нагрудники, наплечники, а на байкеровском шлеме, надетом на ногу, танцовщики стремительно вращаются.

Самих Ромео и Джульетт в балете Бигонцетти — 9 пар, и сердца влюбленных бешено бьются в унисон друг другу, что выражено высвечивающейся на заднике гигантской коллективной кардиограммой. Прием этот далеко не новый и использовался еще Бежаром, когда маэстро показывал знаменитый дуэт из «Ромео и Юлии» в гала-концертах. Впрочем, заимствований из бежаровских балетов (в частности из «Весны священной») в «Ромео и Джульетте» и без того хватает, чего в упрек хореографу как раз не поставишь: из балетов Бежара вырос весь европейский балет. Плохо только, что собственных хореографических идей у итальянца маловато, и все находки, что с лихой виртуозностью демонстрировали артисты одной из ведущих танцевальных компаний Италии, они уже показывали в прошлые приезды «Атербалетто» в Россию.