Интервью с мэром было коротким, по телефону. — Юрий Михайлович, как вы отнеслись к угрозам Баркашова в ваш адрес? — Спокойно. — А подробнее? — Тем более спокойно. — Угрозы были не только в ваш личный адрес: многие москвичи восприняли речи фюрера РНЕ как откровенный призыв к беспорядкам и насилию... — Мы поняли это еще до того, как эти речи были произнесены перед телекамерой. Поэтому и приняли решение: съезду РНЕ в Москве не бывать. Хочу добавить несколько слов относительно угроз в мой персональный адрес. Я с детства привык реагировать на них решительно и жестко. Но сейчас дело не во мне, ситуация более серьезная. Это вызов всей Москве. Только эти господа забыли, что столица еще и не таких видывала. — И тем не менее: если чернорубашечники, несмотря на запрет московского правительства, все-таки попробуют провести свой съезд — примените ли вы силу? — Я буду действовать решительно. Хочу заверить всех москвичей: беспорядков в столице мы не допустим. Если решение правительства Москвы не отменено судом, оно, это решение, — закон. Нарушать его я никому не советую. Да, нас упрекают в том, что РНЕ зарегистрировано в столице. Но в документах, поданных на регистрацию, эта организация выглядит вполне невинно. Теперь-то мы знаем, что к чему. И смотреть на это сквозь пальцы не намерены. — По-видимому, намерение РНЕ провести в Москве съезд и черносотенное выступление еще одного депутата Государственной Думы совпали не случайно. Не могли бы вы прокомментировать "речь" коммуниста Илюхина? — А чего тут комментировать? Что тут неясного? Одно могу сказать: для меня совершенно очевидно, что это — не случайность и не "личное мнение отдельно взятого товарища". На мой взгляд, речь идет о совершенно отчетливой позиции части наших депутатов. Позицию, выраженную Илюхиным, цивилизованное общество принять не может и не должно. Обычно мэр делает то, что обещает. Москвичи к этому привыкли и принимают как должное. Однако, по словам самого Лужкова, на сей раз "ситуация более серьезная". Отечественные социал-националисты рвутся к власти и предполагают, судя по словам Баркашова, использовать для этого любые средства. Поразительно, но Юрий Лужков, проявив себя в этой ситуации по-настоящему государственным человеком, жестким и решительным политиком, отстаивающим спокойную жизнь своих сограждан, остался практически в одиночестве. О Думе речь здесь не идет: мнение большинства депутатов общеизвестно — не случайно ни один из проектов закона против экстремизма до сих пор не принят. Любопытно, однако, что министр внутренних дел РФ высказался в том же ключе: дескать, проведения съезда РНЕ в Москве и Московской области мы не допустим. Следовательно, на всей остальной территории России МВД бессильно? У всей этой истории есть и другая, теневая, сторона. К примеру, штаб РНЕ с развевающимся над ним флагом со свастикой вот уже более трех лет со всеми удобствами располагается в Москве в Терлецком лесопарке. При явном покровительстве префекта столичного Восточного округа Бориса Ульянова. Известно и о том, что баркашовцы упражняются в стрельбе из боевого оружия в тирах МВД. "Хозрасчетные" объяснения чиновников из ведомства г-на Степашина — дескать, мы сдаем стрельбище тем, кто платит, — вряд ли могут кого-нибудь удовлетворить. Бандитские группировки наверняка могут платить и поболе. Не сдавать ли и им? Но, пожалуй, самое печальное состоит в том, что Юрий Лужков вынужден действовать в неправовом пространстве. Да, сегодня мэр Москвы решительно настроен против РНЕ. Но завтрашний мэр с тем же успехом сможет разрешить баркашовцам все, что они попросят. Или потребуют. Ибо однозначных правовых оснований ни для одного из противоположных решений в данном случае не существует. Наша юстиция тоже ведет себя по меньшей мере странно. Министр Крашенинников послал "запрос" (на деревню дедушке?): погромная точка зрения депутата Илюхина — его личная? или это мнение фракции? Интересно, на какой ответ надеется министр юстиции? Ведь если фракция коммунистов осмелится признать точку зрения Илюхина общей, это означает возможность (и необходимость) запрета КПРФ. А если сия погромная точка зрения — всего лишь личная, тогда — пожалуйста. Хоть на митинге излагай, хоть с думской трибуны. В этой правовой неразберихе, чреватой трагическими последствиями для России (да и для всего мира), позиция Юрия Лужкова вызывает уважение. Лишь бы только она не оказалась "одноразовой": политический ветер переменчив.
