Нас опять затягивает чеченский водоворот. В интервью министра внутренних дел РФ прозвучали угрожающие ноты в адрес чеченской диаспоры. Конечно, г-н Степашин приглушил эти ноты словами о "соблюдении законности". Однако нетрудно себе представить, как именно она будет соблюдаться, — при нашей любви к "лицам кавказской национальности" вообще и к чеченцам в частности. В истории, о которой вы прочтете, подчиненные г-на Степашина играют не последнюю роль. Найти на них управу всегда было трудно. Теперь, после очередного всплеска откровенно подогреваемой фобии — еще труднее. Особенно кавказцу. "Чеченский след" Шах-Мирза Бехоев — чеченец. Лично мне все равно: киргиз, якут или мордвин. Но то — мне. А некоторым это очень даже не все равно. К примеру, на некоторых заявлениях Бехоева в правоохранительные органы рукой милицейского начальства начертано: "Шах-Мирза Бехоев, по национальности чеченец!" Именно так, с восклицательным знаком. В Чечне Бехоев — фигура известная и влиятельная. В 1991 году он возглавил движение "Гражданское согласие", пытавшееся противостоять Джохару Дудаеву в его стремлении отделиться от России. Не мудрено, что вскоре Бехоеву пришлось спасаться бегством, он и его семья получили в Москве статус "вынужденных переселенцев". Бехоева поселили в московском общежитии для переселенцев, наспех переделанном из захудалой гостиницы. Он живет там до сих пор — с семьей из 8 человек. Нет, он не бедствует. Во всяком случае, не бедствовал до последнего времени. Хотя мог бы, конечно, жить по-другому. Но он иначе устроен. По образованию он инженер-транспортник. Прекрасно говорит по-русски, причем не просто грамотно, а литературно. Акцент присутствует, но избавиться от него восточный человек в зрелом возрасте практически не в состоянии. Впрочем, дело не в акценте. И без него очень скоро становится ясно, что Бехоев — человек именно восточный. Он упрям, старается обходиться без компромиссов, порой может быть жестким. К тому же еще и правдоискатель. В свое время умудрился набить морду первому секретарю Чечено-Ингушского обкома КПСС. Едва уцелел. Словом, представьте себе: правдоискатель да еще с кавказской горячей кровью. Представили? Тогда вам наверняка стало ясно, что здесь, в Москве, эти качества ему не помогли. Скорее наоборот. Шах-Мирза Бехоев стал бизнесменом. Он не делал деньги из воздуха, не наживался на перепродажах, не участвовал в сомнительных банковских операциях. Бехоев создал Фирму, которая занималась конструированием высокоскоростных судов на воздушной каверне. Эти суда — настоящие ноу-хау. На них получены два патента, которые стоят около 300 миллионов долларов. Изобретение сугубо отечественное, его использование могло бы принести России не только деньги, но и славу. Кроме того, Фирма, создателем и президентом которой стал Бехоев, начала строить на Черном море новый порт, жизненно необходимый стране. Сейчас все это в прошлом. Ну, почти в прошлом. Фирма ограблена, все работы приостановлены. Бехоев пишет заявления и ходит по инстанциям. Результат, как вы догадываетесь, нулевой. Интермедия с участием УЭПа К началу 1997 года на счету Фирмы образовалась солидная сумма. В конце марта Бехоеву позвонил из Новороссийска полковник Раткевич, начальник войсковой части №40063. Между фирмой Бехоева и войсковой частью имелся договор, по которому военные должны были участвовать в строительстве порта. "Выручи, — попросил Раткевич. — Нечем платить зарплату офицерам и старшинам. Пришли денег в счет будущих работ". Бехоев выручил. Филиал Инкомбанка "Триумфальный" получил распоряжение о переводе в войсковую часть №40063 полутора миллиардов неденоминированных рублей (из трех с половиной миллиардов, хранившихся на счету фирмы). Дальше начинается детектив. 2 апреля 1997 года исчезает главный бухгалтер Фирмы, некто Мазур. Исчезает вместе с документами Фирмы, и главное — с печатью. Печать вскоре обнаруживается в Управлении по борьбе с экономическими преступлениями ГУВД Москвы. При этом работники УЭПа заявляют о том, что местонахождение Мазура им неведомо. На следующий день, 3 апреля, сотрудники УЭПа задерживают трех руководителей Фирмы (Бехоева не трогают) и привозят их на Петровку. Там задержанным объявляют: нашелся-де один честный человек, Мазур, который поставил в известность доблестных сотрудников милиции о финансовых махинациях руководства Фирмы. После длительной беседы всех троих отпускают, причем в дальнейшем никаких претензий (а тем более — обвинений) им не предъявляют. На первый взгляд все очень странно. Ну действительно: зачем задерживать одномоментно троих людей (один из них, кстати — бывший работник прокуратуры с многолетним стажем, прекрасно разбирающийся в тонкостях юриспруденции), вести с ними многочасовую беседу, после чего отпустить и более о них не вспомнить? Не лучше ли вызывать по одному, когда человек чувствует себя гораздо более беззащитным, чем в компании своих коллег? Не лучше. Особенно если учесть, что именно эти три человека обладают правом подписи на финансовых документах Фирмы. Как раз в то время, когда они находились на Петровке, все тот же Мазур в помещении филиала Инкомбанка "Триумфальный" пишет на бланке фирмы от руки распоряжение об отзыве платежа в Новороссийск. Пишет с чудовищными ошибками, сумму указывает цифрами, причем неправильно. Подпись ответственного должностного лица Фирмы отсутствует. Филиал Инкомбанка "Триумфальный" принимает распоряжение и останавливает платеж! Зачем это понадобилось солидному банку (вскоре, правда, Инкомбанк лопнул, но на тот момент — весьма уважаемому)? А - УЭПу? Попытаюсь ответить на эти вопросы. "Заложник" В апреле 97-го года Интерфакс распространил следующее сообщение: "Сотрудники милиции освободили удерживавшегося вымогателями главного бухгалтера Фирмы Алексея Мазура. 40-летний уроженец Махачкалы, захваченный в начале апреля в Москве, был обнаружен в подвале Фирмы. Там похитители избивали свою жертву и вымогали у нее 3 миллиарда рублей". В данном случае мои коллеги из Интерфакса стали жертвами примитивной дезинформации. Ее журналисты получили из УЭПа. "Его сотрудникам мы верим", — заявили Бехоеву в Интерфаксе. Начнем с того, что в помещении фирмы нет подвала. Мазура Шах-Мирза Бехоев действительно нашел. Как — не говорит, но, полагаю, такая возможность у него была. Любой предприниматель на его месте изыскал бы такую возможность. Мазур ведь забрал не только печать, но и все документы. В том числе — устав фирмы и свидетельство о ее регистрации Московской регистрационной палатой. То есть то, без чего ни одна компания не может просуществовать ни одного дня. На жалобы Бехоева сотрудники УЭПа поначалу вообще ничего не отвечали, а потом попросту лгали. Насколько я понимаю, именно уэповцы прятали Мазура: он был им нужен, и вовсе не для "следственных действий". Потому что никакого уголовного дела, а значит — и следствия против фирмы или ее сотрудников не было. Короче говоря, Бехоев нашел Мазура. Тот чувствовал себя вполне уверенно, справедливо полагая, что "покровители" из УЭПа в обиду его не дадут. Не дали. За 15 минут до приезда Мазура Шах-Мирзе Бехоеву позвонили из УЭПа и попросили срочно "заехать" — получить долгожданную печать. Его заставили прождать в УЭПе около пяти часов. За это время все и произошло. В офис Фирмы Бехоева ворвались 12 человек в милицейской форме с автоматами. Они заявили, что пришли "освобождать заложника". Документов не предъявили и даже, как теперь принято выражаться, "не представились". В кабинете президента Фирмы находились Мазур и одни из сотрудников. Мазура увезли. По дороге прихватили сотовый телефон и "Мерседес-230". Вполне приличная машина, между прочим, хоть и устаревшей модели. Белая. Кавказцы вообще любят автомобили белого цвета. Шах-Мирза Бехоев долго еще потом оплачивал счета за телефон, которым пользовались милицейские товарищи. С "Мерседесом" вообще отдельная история. А в тот день Бехоева отпустили с Петровки лишь после того, как была завершена "операция" в его офисе. Ни печать, ни документы не вернули. Лишь в середине июня Бехоеву (вопреки явному противодействию руководства "Триумфального") удалось выяснить, что на счету его Фирмы из трех с половиной миллиардов рублей осталось 20 миллионов. Остальные деньги исчезли. Грабеж 28 апреля 1997 года Мазур передает в филиал Инкомбанка "Триумфальный" платежное поручение с подделанными подписями и печатью на перевод 562 миллионов рублей в некую компанию. Насколько мне известно, деньги были обналичены (более 100 тысяч долларов), после чего компания благополучно испарилась. 13 мая Мазур (на то время, кстати, помимо бухгалтерских забот он еще и помощник депутата Госдумы Рамазана Абдулатипова) передает в банк еще одно платежное поручение. И тоже поддельное. 2 миллиарда 970 миллионов рублей уходят в финансово-строительную компанию "ФК-инвест". Фирма Бехоева разорена. Конечно, он написал заявление в прокуратуру. Множество заявлений. Благодаря его настойчивости было даже возбуждено уголовное дело. "10.12.98. Уголовное преследование в отношении работников УЭП ГУВД г. Москвы по факту изъятия печати и документов прекращено в связи с отсутствием в их действиях состава преступления. По таким же основаниям прекращено уголовное преследование в отношении Мазура А.А. Производство по уголовному делу приостановлено в связи с неустановлением виновных лиц. Заместитель Генерального прокурора Российской Федерации М.Б. Катышев". Стало быть, "приостановлено в связи с неустановлением". Таков вердикт главного нынешнего борца с коррупцией. Так ли сложно было установить этих самых "виновных лиц"? При желании? Но вот желания как раз не было. Печать и подлинные документы фирмы незаконно удерживались сотрудниками УЭПа два с половиной месяца. Именно в это время Мазур похищает деньги с помощью двух платежных поручений с фальшивыми подписями. Но оттиски печати выглядят вполне натурально! Случайное совпадение? В случае серьезных платежей банк обычно запрашивает организацию, осуществляющую перевод денег. На всякий случай: нет ли ошибки, подтверждает ли организация свой платеж. Для крупных банковских операций подобный запрос обязателен. Филиал Инкомбанка "Триумфальный" обошелся без запроса. Просто перевел деньги. Без колебаний и обычных для наших банков проволочек. При этом Мазур, оказывается, был осведомлен о весьма интимных подробностях, касающихся "Триумфального". К примеру, ему известен домашний адрес управляющего филиалом г-на Абрамова. А ведь домашние адреса банковских служащих относятся к особо охраняемой информации. Тоже случайность? Как мы знаем, благодаря настойчивости Бехоева возникло уголовное дело. Однако следствие велось (если оно вообще велось) весьма странно. Не было ни одной очной ставки ни со служащими банка, ни с работниками УЭПа. Мазур не допрошен ни разу. И еще одно любопытное обстоятельство. Бехоев попытался вернуть деньги. Меньшая их часть исчезла бесследно, но основную сумму (напомню: 2 миллиарда 970 миллионов рублей, или более полумиллиона долларов) Мазур перевел в "ФК-инвест". Там эти деньги должны были использоваться для строительства жилого дома и принести Мазуру (и тем, кто за ним стоит) 30% от прибыли. Однако после вмешательства Бехоева руководство "ФК-инвест" подписало договор, по которому обязалось до 1 октября 1998 г. вернуть деньги как полученные "без законных оснований". Деньги не возвращены до сих пор. Генеральный директор "ФК-инвест" стал избегать встреч с Бехоевым, даже отказался говорить с ним по телефону. Из конфиденциального источника мне стало известно о том, что директору "ФК-инвест" позвонил сотрудник УЭПа (фамилия мне известна) и в категоричной форме потребовал: деньги вернуть только Мазуру и только наличными. Тут, мне кажется, можно обойтись без комментариев. "Интервью" Очевидно, что в этой истории без Управления по борьбе с экономическими преступлениями не обойтись. Я позвонил полковнику Михайленко — именно его отдел "занимался" фирмой Бехоева. Г-н полковник охотно согласился меня принять, но к началу нашего разговора его настроение заметно изменилось. Вот основные фрагменты этой беседы. В кабинете полковника находился еще один человек, поначалу мне не представленный. Я: Как вы уже знаете из нашего телефонного разговора, я пришел к вам в связи с делом Бехоева. К вам попадает главный бухгалтер его фирмы Мазур вместе с печатью... Михайленко: Прошу прощения, но мне не нравится формулировка "к вам попадает". К нам обращается по доброй воле главный бухгалтер Мазур с заявлением о готовящемся хищении трех с половиной миллиардов рублей. Я: Каких рублей? Бюджетных? М.: На тот момент это было не ясно. Я: И что же предпринимает УЭП? М.: В настоящее время мероприятия, которые проводили сотрудники, не должны быть представлены в средствах массовой информации в связи с тем, что это является государственной тайной. Я: Все-таки хотелось бы знать: деньги, находившиеся на счету фирмы, были ее собственностью или похищены из бюджета? М.: Я пока не буду это комментировать. Я: Около трех месяцев вами задерживалась печать Фирмы. Зачем? М.: В связи с тем, что я всего-навсего чиновник, распределяющий работу, и не могу знать всех тонкостей, происходивших два с половиной года назад... Я: Меньше двух лет назад... М.: Два с половиной года назад... Я: Апрель 1997-го... М.: Да? Ну может быть. Давайте ответ мы сформулируем вместе с Андреем Викторовичем Дроздовым, который более подробно знает это дело. (Только теперь мне представлен еще один собеседник: подполковник Дроздов.) Дроздов: В связи с заявлением проводилась проверка законности перечисления денег в войсковую часть. Я: А где все это время находился г-н Мазур? Михайленко: Наверное, в заложниках у Бехоева. Я: И по поводу удержания заложника нет уголовного дела? М.: Я не могу это комментировать. Дроздов: Все документы и печать мы передали в УЭП Северного административного округа, потому что там по Фирме Бехоева было еще одно уголовное дело. Потом его забрала к себе прокуратура этого округа. Михайленко: Это уголовное дело имеет место быть, по идее, мы не должны были с вами встречаться и рассказывать вам об этом, так как нас могут обвинить в том, что мы раскрываем тайну следствия. Я: Кто занимается этим делом в прокуратуре Северного округа? М.: Следователь Тутевич. Я: А куда делись три с половиной миллиарда рублей? Дроздов: Сотрудники Бехоева перечислили деньги на одну из московских фирм и обналичили их. "Подобьем бабки" Их, бабок, от этого не прибавится, но "подбить" следует. Я позвонил следователю прокуратуры Северного округа Москвы Тутевичу. Встречаться со мной он категорически отказался, но по телефону сказал, что никакого уголовного дела против Бехоева или возглавляемой им фирмы не существует. Кто же врет — полковник с подполковником или следователь прокуратуры? Не знаю. Но знаю, что подполковник Дроздов соврал в присутствии своего начальника: деньги (2 миллиарда 970 миллионов неденоминированных рублей) в "ФК-инвест" перевел по поддельным документам все тот же Мазур, и не знать об этом уэповское начальство попросту не может. Уверен, что оно, начальство, прекрасно осведомлено и о бесплодных попытках Бехоева вернуть деньги в свою Фирму. Может быть, так и задумано? Ведь все это напоминает тщательно спланированную операцию по отъему чужих денег. Между прочим, немалых. Шах-Мирза Бехоев продолжает жаловаться. 26 января нынешнего года пришел очередной ответ из прокуратуры, но уже не Генеральной, а пониже: "В ходе предварительного следствия в отношении сотрудников милиции по факту незаконного изъятия документов и печати Фирмы и в отношении Мазура А.А. уголовное дело прекращено за отсутствием в их действиях состава преступления. Первый заместитель прокурора Северного административного округа г. Москвы И.И.Косарев". Интересное кино. Прокурор признает, что изъятие — "незаконное", но дело прекращает. Правда, о фальшивых платежках, предъявленных Мазуром в банк, г-н Косарев ничего не пишет (может быть, не знает?). Однако и тут — "отсутствие состава преступления". Что же тогда — "присутствие"? Фирма Бехоева разорена. Его сын (отец троих детей) отсидел полтора года "от звонка до звонка" — за "незаконное приобретение и хранение без цели сбыта наркотических средств в крупном размере" (0,25 г. — М.Д.). "Средство" было подброшено - техника подобных "операций" давно отработана правоохранительными органами. За полтора года Бехоеву неоднократно звонили с угрозами: "Если не перестанешь "копать", сын не выйдет". После освобождения сыну Бехоева до сих пор — вот уже несколько месяцев — не возвращают паспорт. Можете себе представить, что происходит в Москве с чеченцем, у которого нет паспорта? "Мерседес" тоже не вернули. Хотя попытка такая была. После того как Бехоев подал заявление об угоне, его вызвала к себе следователь Хорошевского УВД Кораблина. "Можете забрать вашу машину", — сказала она, указывая на сильно поврежденный "Мерседес". "Я подавал заявление об угоне, — ответил Бехоев. — Сообщите, у кого ее нашли, и составьте акт о повреждениях". "Никаких актов!" — отрезала Кораблина. Забрать машину Бехоев отказался. Где она теперь, он не знает. В довершение ко всему его пытаются выселить теперь из общежития. Вместе с семьей, с тремя внуками. А и то правда: зачем он теперь здесь нужен? Что поделывает бывший помощник народного депутата Абдулатипова г-н Мазур, мне неизвестно. Думаю, у него все в порядке. С такими-то покровителями. С покровителями тоже все в порядке. Полковник Михайленко сильно "вырос": из начальника отдела стал заместителем начальника всего московского УЭПа. Хорошая карьера.
