Уже месяц идет беспрецедентный судебный процесс над группой воров, специализирующихся на кражах антиквариата. В ряду других в августе 1996 года они совершили крупнейшую за последние полвека кражу из частного собрания. Похищенная ими коллекция орденов и медалей Михаила Селиванова оценена экспертами более чем в миллион долларов. Кража века Михаил Степанович почуял неладное еще с порога. Собственно, он и в Москву-то вернулся с дачи только потому, что на душе было тревожно. Решил проверить, как там его коллекция, все ли нормально. На первый взгляд в квартире все было без изменений. Но когда Селиванов вошел в комнату, где хранились награды, чуть не потерял сознание — впору было не милицию вызывать, а "скорую". Воры унесли самое ценное... Михаил Степанович Селиванов — известный и уважаемый в стране фалерист. Хозяин уникальной коллекции дореволюционных орденов, медалей и знаков, которую собирал почти 40 лет. В ней есть такие памятники старины, которым завидуют многие музеи мира. Чего стоит один только орден Святой Ольги третьей степени: им награждали лишь однажды — женщину, чьи три сына-офицера погибли во время Первой мировой войны! Селиванов активно сотрудничает с музеями, его коллекция стоит на учете в Департаменте по сохранению культурных ценностей Минкульта России. Именно по запросу Минкульта дело о краже знаменитой коллекции сразу же было поставлено на особый контроль министра внутренних дел. Только краткое описание украденного составило 135 листов. Общую же стоимость оценили в 1 млн. 113 тысяч 280 долларов. И это притом что каждый предмет оценивался по отдельности. Если бы коллекцию оценивали в целом, то из-за ее уникальности цена подскочила бы на 15—20%! Всего воры вынесли 1651 предмет. Из суперценных — комплект ордена Святого Георгия I класса со звездой и лентой, изготовленный фирмой Фаберже (его оценили в 50 тысяч долларов) и наградной серебряный ковш конца XVII века, пожалованный боярину Якову Годунову от царей Петра и Ивана Алексеевичей (30 тысяч долларов). Последний находится в интерполовском розыске до сих пор. Но большую часть похищенного все же нашли — и довольно быстро. Сейчас 15-томное дело рассматривается тульским судом. На скамье подсудимых 8 человек, обвиняемых в различных преступлениях, связанных с антиквариатом. Но эпизод с кражей коллекции Селиванова даже среди их солидного "послужного списка" стоит особняком. Подельники А началась эта история в Туле три года назад. Профессиональный "ценитель старины" Александр Белолипецкий вернулся домой после 10-летней отсидки за торговлю иконами и опять занялся привычным делом. Тем более что закон теперь изменился, и промышлять подобным бизнесом стало не только не рискованно, но даже модно. Естественно, он вращался в кругу людей, связанных с антиквариатом. Иногда в оценке произведений искусства ему помогал старый школьный друг Дмитрий Петерс — фигура также заметная среди фалеристов. За свою долгую жизнь Дмитрий Игоревич успел поработать в музее Ясной Поляны, был одним из руководителей звенигородского музея Саввино-Сторожевского монастыря. Кстати, именно в период его работы в Звенигороде из музея была похищена коллекция палехских шкатулок — и не найдена до сих пор. Как бы то ни было, многие научные работы Петерса в области фалеристики уже стали классикой. Поэтому Петерс прекрасно знал Михаила Селиванова. Они даже дружили — причем целых 30 лет. Петерс-то и познакомил по случаю Белолипецкого с Селивановым. Так, ничего не значащая мимолетная встреча... Белолипецкий, в свою очередь, познакомил Петерса со своим старым приятелем Дмитрием Шараповым, с которым сам провел на нарах не один год. Правда, Шарапов имел весьма смутное представление об антикварном бизнесе. Зато, как считал Белолипецкий, легко мог убить человека. Как-то раз, когда троица во время очередного наезда Петерса в Тулу сидела за дружеским столом, Дмитрий Игоревич вдруг стал прозрачно намекать, что в Москве есть некий богатый человек с "цацками" и прочими сокровищами. Белолипецкий как будто и не обратил особого внимания на пьяные разговоры, зато Шарапов загорелся. Он решил ограбить эту московскую квартиру. Белолипецкий насторожился: он прекрасно понял, что реализовать "товар" потом придется ему, а "паленые" ордена сбыть не так просто. Но Петерс подлил масла в огонь, сказав, что хозяин квартиры будет на даче и квартира останется пустой (он сам заходил к Селиванову, и Михаил Степанович подтвердил ему, что уезжает вместе с женой). Акробатический номер Через несколько дней Шарапов заехал за Белолипецким на машине и позвал его в Москву, в ту самую квартиру. "Только посмотреть", — сказал Шарапов. Во дворе селивановского дома их ждал третий участник операции — Михаил Фридман. Тоже отсидевший немалый срок за "антикварку", а теперь промышляющий в Москве частным извозом. Обоих туляков Фридман знал еще по "зоне", и для него кража была единственным способом раздать многочисленные долги. Подобраться к квартире было достаточно сложно. Пятый этаж старого дома (по высоте как нынешний восьмой), да и дверь у Селиванова стальная, не исключено, что на сигнализации. Но подельники нашли выход. Балкон селивановской квартиры выходил на ту же сторону, что и окна лестничной площадки. А между ними, по наружной стене, тянулся узенький бортик, пройти по которому в принципе было невозможно. Но Белолипецкий принес из машины трос с "кошкой" на конце, который закинули из лестничного окна на балкон. Держась за трос, Фридман прошел по бортику до балкона, разбил стекло и по плану должен был открыть Шарапову дверь. Но испугался: а вдруг сразу приедет милиция? Шарапов очень разозлился. И приказал весь проход по бортику повторить, только уже Белолипецкому. Таким образом двое подельников оказались на балконе. Шарапов же бросил им сумки и остался ждать в подъезде. Позже, на суде, все обвиняемые стали утверждать, что не знали, зачем именно шли в квартиру. Просто там жил богатый мужик. Но воры осмотрели только комнату с коллекцией. Выходит, у них было описание квартиры. А его мог дать только один человек — Петерс. Планшеты с наградами висели на стенах. Их аккуратно, в полной темноте (свет включать побоялись), сняли и упаковали. Прихватили иконы (что Белолипецкому по его "специализации" было ближе) и два кейса с медалями, которые нашли в шкафу. Ну и "по мелочи" — 700 баксов. С большими трудностями тем же путем выбрались обратно, бросив на балконе трос. Погрузились в машину и до утра пережидали в соседнем дворе: что будет. Уехали, только убедившись, что все тихо — никакой милиции. Уже на квартире у Фридмана стали разбираться с похищенным. Награды сняли с планшетов, которые затем выбросили на помойку, загрузили в машину и укатили в Тулу — затаились на время. Самое удивительное, что ни Белолипецкий, ни Шарапов даже не предполагали истинной стоимости их "навара". Оба были уверены, что украли ну тысяч на сто долларов... Через несколько дней с дачи вернулся Селиванов и обнаружил пропажу. В прессе пошли публикации: дескать, похищена знаменитая коллекция стоимостью в миллион. Петерс сразу понял, чьих это рук дело, и помчался в Тулу. "Вы хватанули крупный куш, но и я хочу получить свою долю — 15%", — заявил он подельникам. Тогда Белолипецкий предложил Шарапову все основное поделить пополам, а Фридмана "кинуть", отдав ему долю из расчета общей стоимости в 100 тысяч. Для дележки "сокровищ" пригласили Петерса, который в качестве своей доли получил около 40 медалей от Шарапова и 50 — от Белолипецкого. Кроме того, ему отдали платиновую монету, оцененную им самим в 5 тысяч долларов. Профессионал Петерс попросту надул друзей, забрав себе самое ценное. После этого Петерс еще много раз появлялся в клубе фалеристов, притворно сочувствовал Селиванову и выспрашивал, что же у него украли (чтобы выяснить, не утаили ли от него что-либо подельники). Возвращение И все же первым попался именно Петерс. Когда попытался продать фалеристам юбилейный нагрудный знак Тульского оружейного завода, выпущенный в 1912 году. У знака были особые приметы (царапины, скол эмали), по которым его легко опознали... Возмущенные коллекционеры бросились в Минкульт, и руководитель Департамента по сохранению культурных ценностей Алексей Вилков тут же написал письмо в МУР. Просидев ночь на Петровке, Дмитрий Игоревич сдал всех. Группа захвата тут же выехала в Тулу. К тому времени в Туле на продаже медалей из коллекции Селиванова попался еще один приятель Белолипецкого. И ему тоже не хотелось быть крайним в этой ситуации. Белолипецкий не стал отпираться и "добровольно" выдал оперативникам 9-го отдела МУРа "свою" часть орденов и медалей. Он же рассказал, где хранится шараповская доля. Сам Шарапов к тому времени скрылся из Тулы — он до сих пор находится в федеральном розыске. В итоге Селиванову вернули 1590 похищенных предметов. Сейчас коллекция находится в безопасном месте — хранится в сейфе под присмотром Минкульта. Куда же делся еще 61 предмет? Белолипецкий утверждает, что часть медалей Петерс посчитал "фальшаком", который легко может привести их к аресту. Эти награды завернули в мешок и выкинули в реку. Среди утраченного навсегда теперь числится уникальная медаль "За бой "Варяга" и "Корейца" в великолепном состоянии. Естественно, настоящая. Но часть "пропавшего", по словам все того же Белолипецкого, до сих пор у Петерса. В том числе редкая медаль "За окончание строительства храма Христа Спасителя". "Дело Селиванова" объединили с "иконными делами" Фридмана — поэтому и отправили на суд в Тулу. Если суду удастся доказать, что обвиняемые действовали по предварительному сговору и составляли организованную преступную группу, Белолипецкому и Фридману будет грозить от 8 до 15 лет лишения свободы за "хищение предметов, имеющих особую ценность" (ст. 164 УК РФ). А Петерс до сих пор на свободе: составляет каталоги, выступает на конференциях, регулярно посещает клуб. Правда, ни один уважающий себя коллекционер руки ему теперь не подает. А подельники ждут не дождутся, когда он окажется рядом с ними на скамье подсудимых.
