ПАТОЛОГИЧЕСКИЕ НАРОДНЫЕ

Заслуженный — значит заслужил. Заслужил — значит заработал. Заработал — значит сильно старался, чтобы выбиться в люди. А что такое выбиться в люди для артиста? Значит получить звание заслуженный артист РэСэФэСэРэ или народный артист СэСэСэРэ. Впрочем, последнего звания, как и самого СэСэСэРэ, с 1992 года не существует. Хотя отряд народных насчитывает до сих пор 1100 человек. Но с каждым годом он несет невосполнимые потери. Для меня всегда было загадкой: для чего изобретены эти самые звания — заслуженный, народный, деятель искусств, заслуженный работник культуры, известный в народе аббревиатурой "засрак"? Может, это особая государственная оценка труда художника? Моральная игрушка вместо адекватной оплаты труда? Или идеологический поводок разной степени достоинства — золотой, серебряный, бронзовый? В конце концов иная, недоступная моему пониманию штуковина, которой бредили и бредят, за которую бились и бьются? В почетных званиях существовала следующая иерархия: 1) народный артист СССР; 2) народный артист РСФСР; 3) заслуженный артист РСФСР. Первое — самое высшее — условно можно приравнять к генеральскому званию. Второе — к полковничьему, ну а третье — что-то вроде майора будет. Правда, в связи с кончиной СССР 1992 году, высшее звание также приказало долго жить. Любопытно, что народными артистами СССР №1 и №2 в 1936 году стали капиталист Станиславский и Немирович-Данченко из дворян. Это был очень хитрый политический маневр властей по дрессуре художников: с одной стороны, соввласть демократично закрывала глаза на буржуазное прошлое мхатовских отцов, а с другой — объявляла их собственностью. Впрочем, основателям МХАТа, в особенности Станиславскому, далекому от мирской суеты и при царе-батюшке, было все равно, живут они со званием или без оного. Ну о каком серьезном отношении к знаку отличия от большевиков могла идти речь, если Константин Сергеевич мог позвонить товарищу Сталину и спросить: — Иосиф... простите, любезный, позабыл ваше отчество... — Виссарионович, — очевидно, хмурил брови на другом конце провода отец народов. — Да-да, Иосиф Виссарионович, — продолжал Станиславский, — меня тут попросили зайти в запретитель. Он даже не мог запомнить и правильно произнести слово "распределитель". Профессор РАТИ Геннадий Дадамян уверен, что почетное звание действительно было безразлично Станиславскому, хотя он, при своем имидже большого ребенка, прекрасно понимал, что творится в стране и как надо вести себя с властями. "За все свои унижения он расплатился посмертным спектаклем "Тартюф", где ясно читалось его отношение к культу личности и земным вождям". Но не в этом дело, а в том, что звания "народный артист" всего Советского Союза уберегли стариков от репрессий 37-го года. А вот звание народный артист РСФСР не спасло режиссера-новатора, любимца иностранцев Всеволода Мейерхольда. Народный оказался к тому же очень опасным и был расстрелян в 1940-ом. История с ним только доказывает, что почетные звания были прежде всего политическим инструментом. С этими званиями с самого начала вышла путаница. Так, например, в феврале 1920 года Малый совет народных комиссаров специально заседал по поводу присвоения почетного звания артистке Малого театра Ермоловой. Марию Николаевну советская власть назвала просто — народная артистка, не уточняя, чего именно. А двумя годами раньше, в октябре 18-го, не имея нормативных документов, Шаляпина новые власти объявили народным артистом России. Чем дальше, тем больше со званиями будут происходить разные истории сомнительного свойства. Государство, надо заметить, хорошо устроилось с этими знаками отличия: вместо хорошей зарплаты хорошим артистам оно выдавало табличку с небольшим материальным прикормом. Согласно инструкции народный артист СССР, например, имел право на: 1) дополнительные 10 метров жилой площади; 2) пенсию республиканского или союзного значения; 3) медобслуживание в Кремлевке (заслуженные лечились в поликлинике на улице Заморенова). А не по инструкции народным и заслуженным зарплату платили больше. И гарантировали место на Новодевичьем или Ваганьковском кладбищах. Ну как тут было не рваться? Так постепенно знаки отличия из государственной оценки достойного труда превращались в опасную штуку, которая меняла психологию творческих людей в сторону патологии. О чем речь? Да о том, что звания стали предметом блата, торга, мены и сведения счетов. Цветочки расцветали на "почетной" клумбе махровым цветом. Как только Борис Ельцин стал первым секретарем Московского комитета партии, он перетащил в столицу своего друга — главрежа свердловской оперетты Владимира Курочкина, который был посажен главным же в московскую оперетту. К слову сказать, Курочкин — приличный режиссер, но к чужому двору явно не пришелся. И как только Ельцина сковырнули со Старой площади, зашатался и его опереточный друг. Но что же дальше? Нет, его не выгнали, а предложили уйти из театра в обмен на почетное звание. Он согласился. Но какое именно он получил — сейчас никто не помнит. Артист и режиссер МХАТа Всеволод Шиловский вообще попал со званиями в ситуацию, что называется, "между стульев". Всеволод Шиловский: — Славу Невинного, Колю Пенькова и меня выдвинули на звание заслуженного артиста РСФСР. Приятно! Через некоторое время меня вызвали в комиссию и сказали, что необходимо сделать выбор — звание или квартира. И то, и другое — много! У Коли и Славы квартиры уже были. Я, конечно, выбрал квартиру. Но потряс сам цинизм поставленного вопроса. Я хлопнул дверью так, что ее, по-моему, чинили. По второму кругу Шиловского завернули после того, как он, известный в театральных кругах как человек резких поступков, встряхнул за шиворот директора Ушакова, издевавшегося над мхатовскими стариками: Кторовым, Степановой. Заступничество стоило ему еще пяти лет ожидания. Апофеозом "званских извращений" стала ленинская тема. Но об этом ниже. Советская власть, следует заметить, была не первой в великом званском деле. При царе существовало два звания: заслуженный артист императорских театров и более почетное — солист Его Императорского Величества. Причем когда Шаляпину дали солиста, то Собинов, как рассказывают современники, учинил скандал: почему он-то всего лишь заслуженный. Тенор унялся только тогда, когда получил заветную "цацку". Ох уж эти актерские тщеславие и зависть — сколько извращений они порождают. Так вот о Ленине, вернее, об артистах, его играющих. Ленин — это не Гамлет, не Отелло, не Макбет, не прочие роли мирового репертуара. Оказывается, что еще в 1939 году было принято постановление "О работе над пьесами с образами вождей партии", которое на полном серьезе предупреждало, что ни с Лениным, ни со Сталиным на сцене не шутят. Столичные артисты без званий не имели права играть вождей мирового пролетариата. Инструкции на этот счет не существовало, но все об этом знали. Так же, как и знали то, что за роль Ленина, сыгранную даже в самом посредственном спектакле, можно было схлопотать очередное повышение в звании, а также Государственную или Ленинскую премию. Причем внешние данные артистов в ленинском деле не имели решительно никакого значения. Рассказывают, что в провинциальном театре шла революционная пьеса, где Ленин был... сидячий, как инвалид. Вождь весь спектакль командовал революцией на стуле, а с соратниками общался не вставая. Ленин весь извертелся, поворачиваясь то к Свердлову, то к Дзержинскому. На поклонах открылся секрет режиссерского новаторства — артист, игравший Ленина, оказался на две головы выше других большевиков, что не соответствовало жизненной правде. Но зато долговязый Ильич был заслуженным. В свое время на роль Ленина в кино утвердили совсем не похожего на него Кирилла Лаврова вместо артиста Михаила Левшина, который и сегодня мог бы работать ленинским двойником без грима — так был похож. Но Левшин оказался евреем, и это очень смущало цензоров. С Кириллом Лавровым вышла другая партийная история, правда, не ленинского свойства. Ленинградский обком партии на полном серьезе обсуждал вопрос: имеет ли право артист Лавров, будучи членом бюро обкома партии, сниматься в постельной сцене? Решение было единогласным — никакой постели. Но это все дела прошлые, вызывающие больше смех, чем сожаление. А что же нынешние актеры? Каково их отношение к званским бирюлькам? — Вообще-то это ерунда и ничего не дает в плане льгот. — Даже не знаю, мама порадовалась. — Звания любят только закомплексованные люди. — Как вы разговариваете с народным артистом! Все материальные блага актерских званий в 90-х годах исчезли. Но попробуйте артистов лишить этих самых званий: старики взвоют, молодые их поддержат. Почему? Все объяснения, которые я услышала, практически сводятся к одному — если актеру не могут платить деньги, то хотя бы уважение в виде званий позволяет ему чувствовать себя человеком. Странное дело: как можно чувствовать себя человеком, если у тебя пустой карман? Неужели сознание "я — заслуженный, я — народный" способно утолить чувство голода? Или легче жить с мыслью, что после смерти сын скажет: "Мой папа был заслуженным артистом"? А хорошим-то он был? Это просто какие-то чудеса психического аутотренинга, которые часто принимают невероятные формы. Так, одни артисты, пользуясь непозволительной прежде близостью с политиками, пробивают через них переход из заслуженных в народные. А другие, особо щепитильные, доходят до того, что на концертах просят конферансье объявлять их не заслуженными, а только народными. Народу-то, который пришел на концерт, откуда знать, кто он на самом деле. Народ идет на фамилии, а не на звания. Демагогический вопрос: кого считать народным? Того, кого слушает все население от Москвы до Камчатки, или его отдельные представители? Вот, например, Владимир Высоцкий — он кто? Оказывается, всего-навсего заслуженный. Рассказывает бывший работник наградного отдела Министерства культуры Марина Савина: — К нам пришли из театра документы на Высоцкого, но в этот момент у него случился запой, и по моральным соображениям дело затормозили. А через несколько лет, когда документы Высоцкого уже лежали на подписи, он умер. На похоронах сказали: "Он умер народным". Хоронил его точно – весь народ. Высоцкий был заслуженным в окружении сотен заслуженных, получивших звание за выслугу лет. По совершенно необъяснимым причинам в свое время звание народной СССР не дали любимице отечественного кинематографа, красавице Людмиле Целиковской (фильмы "Сердца четырех", "Воздушный извозчик", "Антон Иванович сердится" и другие). Недостойными считаться народными России были Леонид Броневой, Валерий Золотухин, Спартак Мишулин, Олег Стриженов, режиссер Петр Фоменко, документы которых из последней инстанции — Верховного Совета РСФСР — возвращались в Минкульт. Спустя много лет Спартаку Мишулину на одном из приемов какой-то чиновник с партийным прошлым самодовольно признался, что это именно он завернул документы артиста. На вопрос "почему?" цинично хохотнул: "Да так мне захотелось. Все равно ты свое получил". Может, отменить все эти звания, чтобы не будить в артисте зверя и не превращать искусство в ярмарку тщеславия? — Мы долго прожили в режиме раздачи. Когда нас выстраивают, мы начинаем отрабатывать эти звания, — считает народный артист СССР Армен Джигарханян. — А вы, Армен Борисович, смогли бы отказаться от столь высокого звания? — Я бы отказался. И отменил бы его, но... Легко отказываться, когда имеешь. Я вот сказал: "Отказался бы", — и тут же вспомнил своих товарищей, которые ждут. Они же меня разорвут. Это, пожалуй, единственное мнение, которое допускает ликвидацию актерской раздаточной. — В концертах я не прошу представлять меня народной артисткой СССР. Я настаиваю на этом, — говорит Людмила Касаткина. — Почему, Людмила Ивановна? В зале есть те, кто не знает, что такое СССР. — Вот мы говорили с Юрочкой Никулиным о том, что не отдадим наши звания: мы их заслужили. Не кидай камень в прошлое, он вернется к тебе. У поколения актеров советского и постсоветского периода тем не менее наблюдается разное отношение к званиям. Старшее поколение, большую часть жизни прожившее в условиях раздачи дефицита, цепляется за звания, хотя все понимает. На самом деле публике без разницы, кто на сцене — народная артистка Советского Союза Алла Пугачева или просто Алла Пугачева — дама без регалий. Кстати, именно Алла Борисовна последняя из тех, кому успели выдать звание страны, которой уже нет. А молодежь, похоже, не ждет милостей от природы: ей куда труднее, чем старшим товарищам, прожившим в тепличных условиях развития советского искусства. Черный юмор — единственное спасение для многих. Я знаю одну артистку, которая, получив значок заслуженной, не нашла ничего лучшего, как приколоть его на шорты и в таком виде явиться в гости. Теперь ей есть чем гордиться. Вопрос о ликвидации званий не стоит. Наградной отдел в Минкульте есть и загружен работой. И все-таки... "на свете есть вещи лучше и слаще. Звание не делает богаче, делает зависимее". С таким мнением умудренного жизнью Армена Джигарханяна нельзя не согласиться.

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру