Если во время Великой Отечественной войны у нас было три женских авиаполка, то сейчас нет и одного. Женщин, умеющих управлять летательными аппаратами, можно сосчитать по пальцам. В их числе и подполковник Галина Кошкина, которой покорились почти все военные вертолеты: "Ка-26", "Ми-2", "Ми-8", "Ми-24". А Теперь Галина осваивает "Ка-50", знаменитую "Черную акулу". — Галя, почему все-таки авиация, вертолеты? У вас же в роду не было ни одного летчика, родители всю жизнь проработали в далеком башкирском селе... — Однажды недалеко от нашей школы упал шаровой зонд. (Метеорологи с его помощью температуру воздуха измеряют.) И после этого послышался какой-то странный шум, который, приближаясь, становился все громче и громче. Учитель сказал: "Это вертолет!" И мы все выскочили на улицу, побежали смотреть на это чудо. Так я впервые увидела вертолет и даже пробралась к нему, потрогала рукой. А в 6-м классе случайно наткнулась на книгу летчика-испытателя Марины Попович "Жизнь — вечный взлет". И книга произвела на меня такое впечатление, что тут же захотелось стать похожей на Марину Лаврентьевну. Занялась спортом, начала прыгать с сарая с зонтиком. Научилась стоять на голове. Ведь летчик должен быть сильным и выносливым. В 9-м классе написала письмо министру обороны СССР Устинову, чтоб меня направили в Оренбургское летное училище. И вскоре пришел ответ, но не в село, а в райвоенкомат. Попросили приехать. Мать сразу кинулась в слезы: "Дочь в армию забирают!" Но в военкомате сказали: "Девушек в летное училище не берут". — На этот раз в слезы кинулись вы... — Да. Но к тому времени я уже прочла много книг и статей про авиацию. И поэтому знала, что есть еще один путь в авиацию — авиационные институты. Но мать — ни в какую: "Поступай в любой институт, но только не в авиационный!" Потому что из нашего села две девушки уже учились там. Одна вернулась с гастритом, а другая "посадила" глаза. Но я упрямая: родилась в год Тигра, по гороскопу Телец, еще и фамилия — такая!.. Отправилась в Уфимский авиационный институт, выбрала специальность "Авиационные двигатели" (потому что это сердце самолета), но не хватило 1,5 балла. Возвращаться домой — смерти подобно. Село же не город: все тебя знают... Поэтому осталась поступать на вечернее отделение. Но сдала слишком хорошо — перебор баллов. Опять отказали. К тому же я "нигде не работаю и нет уфимской прописки". Но я их уговорила, устроилась работать гардеробщицей — прямо в этом же институте, и начала учиться. Параллельно хотела заниматься в Уфимском авиаспортклубе, но не взяли. Мне ж тогда всего 17 было. Пошла в парашютную секцию, но и там от ворот поворот: берут девушек от 165 см до 185 см. А мой рост — 159 см. Что делать? Стала висеть на перекладине вверх ногами и в результате "вытянулась" на 3 см. И благодаря этим 3 см меня взяли потом в этот клуб. — А с Мариной Попович как вы встретились? — Когда еще училась в институте, купила турпутевку в Москву — на пять дней. Раздобыла адрес академии имени Жуковского. (Почему-то я была уверена, что Марина Лаврентьевна преподает именно в этой академии.) И откололась от своей тургруппы. Но в "Жуковке" сказали: здесь таких нет, "может, она преподает в академии им. Гагарина?" Я села в электричку и отправилась в Монино, в Гагаринскую академию. По пути в Монино обратила внимание на название станций: "Чкаловская", "Циолковская"... Спросила, почему они так называются, и мне все объяснили. Так я вычислила, где живет Марина Попович. Но комендант городка категорически отказывался дать ее телефон. На улице шел дождь. Я вся промокла, и несмотря на это, никуда не уходила. Ведь это был последний день моего пребывания в Москве. До отправки самолета оставалось всего 2 часа! Так хотелось ее увидеть. В конце концов комендант сам набрал ее номер и передал мне трубку. Марина Лаврентьевна выслушала меня и сказала ему: "Пропустите. У нее сейчас жизненный вопрос решается!" Она встретила меня босиком... Я даже не могла представить, что она такой домашний человек. И она оказалась очень интересным человеком: пишет стихи и пьесы... — И вы на свой самолет, естественно, опоздали. — О самолете я тогда уже не думала. Я ведь встретила кумира своего детства! Я очень благодарна ей за моральную поддержку. Вышла от нее такой окрыленной, уверенной в себе. Я перевелась на дневное отделение и попросила перевести на военную кафедру — отказали. Поехала в областной военкомат Башкирии, и там посоветовали обратиться за помощью к замначальника Главного политического управления генерал-лейтенанту Уткину, который был народным депутатом от Уфы. И я специально поехала в Москву, записалась к нему на прием как к депутату... Он заулыбался: "Зачем женщине идти в офицеры?" Меня даже обидел этот вопрос. Тут ему все и выдала: и про три женских авиационных полка, и про встречу с Мариной Попович... После этого он сказал: "Езжай в свою Уфу и жди звонка из Москвы". Так меня и взяли на военную кафедру. — Как же вы стали военным летчиком? — Параллельно я училась в уфимском авиаспортклубе. Четыре года отлетала на "Ка-26" и выполнила норматив кандидата в мастера спорта. В 1985 году меня направили от института в Запорожье — на конструкторско-технологическую практику. На завод. Я подумала, как же я тут без полетов проживу? Стала искать, где есть авиаклубы с вертолетами. И нашла. Под Харьковом — центр, где готовили по ускоренной программе офицеров запаса. Написала письмо в ЦК ДОСААФ, чтобы мне разрешили там учиться. Начальник центра полковник Коршунов на меня такие глаза выпучил! У них же никогда женщин не было! За исключением одного инструктора парашютного спорта. Не хотел брать. Но, к счастью, ЦК ДОСААФ дал "добро" на мое обучение. Долго добивалась полетов. Наконец мне назначили сразу три полета на "Ми-2", у которого в отличие от "Ка-26" совершенно другая система взлета. Я села в вертолет, попыталась взлететь, но унесло вбок. Попыталась еще раз — опять неудача. А потом поняла, в чем дело, — и взлетела. И пролетала так, как будто всю жизнь на нем летала. И мне сказали: "Приезжай еще!". После института призвали в армию, но не на летную должность: образование у меня не летное. Пришлось уволиться из армии и поступить в Волчанское авиационное училище, куда набирали девчонок по линии ДОСААФ. Так я наконец-то получила летное образование, и после этого написала слезное-преслезное письмо в Главное управление кадров Министерства обороны. Мужское сердце, видно, не выдержало — меня призвали в армию на летную должность. Направили преподавателем в Уфимское высшее авиационное училище летчиков на должность летающего преподавателя. Даже на месяц раньше туда пришла: боялась, что передумают. Потом меня как преподавателя направили в академию имени Гагарина. Закончила академию, сейчас учусь в ординатуре. Поскольку у меня диссертация на тему подготовки летчиков военной авиации, мне разрешили изучить "Ка-50". — А вы не боитесь, что вас в качестве рекламы направят куда-нибудь в зону конфликта? — В качестве "рекламы" я участвовала в вертолетном перелете из России в Америку. Организаторы этой акции преследовали две цели. Хотели, чтобы наш женский экипаж (командир Галина Расторгуева, штурман Людмила Полянская, которым уже было за 50, и я — второй пилот) совершил на "Ми-8" беспрецедентный перелет. И пытались продать американцам наши вертолеты, чтобы на вырученные деньги построить в Подмосковье пансионат для престарелых летчиков, инвалидов Великой Отечественной и афганской войны. Но вертолеты, кажется, так и не смогли продать. Что касается моего участия в боевых действиях... Я думаю, хватит нам Афганистана и Чечни. Югославии раньше надо было помогать, до начала войны. Мы должны свою Родину защищать. Кстати, когда шла в авиацию, я даже не думала о войнах, мне просто хотелось взглянуть на землю с высоты птичьего полета. Летать низко и медленно на вертолетах, чтобы успеть разглядеть всю эту красоту. Романтиком была! Я даже, увидев первый раз в жизни "Ка-26", сравнила его с Чебурашкой: формой был похож. — А ваш любимый человек не говорит вам: "Хватит! Налеталась. Сиди дома — сына воспитывай"? — Он сам летчик. Понимает и поддерживает меня. Может, за это и полюбила его. — Следовательно, сын тоже станет летчиком... — Не знаю... Ему всего лишь 6. Сперва он хотел стать космонавтом. Потом собрался летать на "Руслане" и "Антее". Сейчас и милиционером стать захотел. У детей же планы часто меняются. Недавно к нам знакомые приходили. Спросили, чем он занимается. И Сергей серьезным тоном сказал: "Диссертацию пишу!" Он же видит, чем мама занимается. Вот и копирует. Всю тетрадь исчеркал.
