В военкоматах Пскова, Рязани, Тулы, Иванова, Костромы, Новороссийска, Ульяновска — небывалый ажиотаж. Народ валом прет на приемные пункты с просьбой "записать в солдаты", даром что призыв в армию недавно закончился. Всплеск патриотизма напрямую связан с отправкой российского миротворческого контингента в Косово, основной костяк которого составляют десантники, дислоцированные в перечисленных выше городах. Известна и причина массового добровольческого движения — зарплата миротворца составляет около 1000 долларов в месяц. Ради туманной перспективы отправки в Югославию многие соглашаются послужить пока и в России за 600—800 рублей, полагающихся контрактнику. Впрочем, точная сумма денежного содержания российским военнослужащим в Косове пока не определена и, по сведениям из военного ведомства, будет колебаться в пределах от 300 до 1500 долларов в зависимости от должности и воинского звания. Вообще из всех "горячих точек" самой денежной считается служба в Боснии и Герцеговине. Там солдат-контрактник отдельной бригады ВДВ получает 1000 "баксов", сержант — 1100, младший офицер (до капитана) — 1200, старший (от майора) — 1300. В России же до 100 долларов в рублевом эквиваленте дотягивает разве что убеленный сединами полковник, сточивший до десен все зубы на военной службе. А, например, генерал-майор Бондарев, командующий российскими пограничниками в Дагестане (прямо скажем, не самое спокойное местечко), получает со всеми надбавками и выслугами 4200 рублей. Что же касается миротворцев в Абхазии, Приднестровье и Таджикистане, то они получают двойной против обычного российского оклад. Так что Балканы на общем фоне — это Клондайк для военного человека, где за полгода-год можно решить многие жизненные проблемы. Попасть в Боснию офицеру ВДВ считается за великое счастье. В пору отсутствия прочих стимулов — этот был самым эффективным. Пьяницы, дебоширы и просто пофигисты из списка миротворцев выпадали автоматически. Стоило командиру полка намекнуть излишне гоношистому лейтенанту, что его командировка в Боснию под угрозой, и тот становился как шелковый. Естественно, были и обходные пути. Скажем, кадровик за десять процентов от общего долларового заработка мог "посодействовать" во внеочередной отправке. Командир роты или батальона также мог протолкнуть солдата-контрактника в список счастливчиков. Не бескорыстно, разумеется. Впрочем, справедливости ради стоит отметить, что большая часть солдат и офицеров попадает в Боснию на общих, справедливых основаниях, а случаи со взятками караются жестоко. За год службы в отдельной бригаде отечественный миротворец зарабатывает приблизительно 10 тысяч долларов. Этой суммы бывает достаточно для приобретения сносной квартиры в областном центре. Впрочем, военные тоже народ прагматичный — знают, что жильем родное МО рано или поздно обеспечит, а деньги лучше вложить либо в расширение жилплощади, либо в приобретение каких-то бытовых благ. Автомобиля, например. Примерно половина военнослужащих в боснийской бригаде приобретает иномарки по месту службы, чтобы потом с выгодой перепродать их в России, а себе купить что-нибудь попроще. Наиболее сообразительные, пользуясь документами Международных миротворческих сил, ездят за автомобилями в Венгрию, Хорватию, некоторые умудряются пробраться даже в Австрию — там подержанные машины и дешевле, и качественнее. Когда у миротворцев начинается ротация, в сторону России тянутся целые колонны легковушек, перегоняемых российскими военнослужащими. Начальство входит в положение и закрывает глаза на эти коммерческие рейсы — другого-то шанса у офицера улучшить благосостояние не будет. "Автоперегонщиков" тщательно инструктируют о мерах безопасности и меньше десяти машин в одной партии не отпускают — случаев нападений рэкетиров было вполне достаточно, а оружие с собой через несколько границ не возьмешь. "Облавы" на десантников-миротворцев устраивают и на родине. Криминальный мир следит за каждой ротацией и отлавливает "солдат удачи" поодиночке. Именно поэтому они стараются ездить группами, которые на гоп-стоп просто так не возьмешь. Долларовую зарплату россияне получают в Боснии на руки, а рублевый оклад идет на родине или семье, или на сберкнижку. Валюту, естественно, переслать домой невозможно. Тратить ее особо не на что — дислоцируется миротворческая бригада неподалеку от небольшого боснийского города Углевик, выход за пределы базы строго ограничен. Долларов 100—200 может уйти на выпивку и шашлыки в "кофане" — сербском кафе, которых на территории базы 6—7. Впрочем, на такое "гусарство" идут далеко не все: во-первых, потому что денег жалко, во-вторых, потому что за "запах" можно и внеочередную отправку домой получить. Однажды, года полтора назад, был случай, когда двух офицеров, только что прилетевших в Углевик и шумно отметивших это событие, тут же посадили в летящий назад самолет. Помимо спиртного и автомобилей в Боснии деньги можно потратить еще на проституток из местного "стрипка", который есть в каждой деревне. Час любви со стриптизершей, как правило, украинкой или молдаванкой, обходится в 50 долларов. Российские миротворцы предпочитают "завязать на узелок" и кровные на это удовольствие не тратят, справедливо полагая, что получат все дома бесплатно. Однако есть любители, которые оставляют в "стрипках" всю зарплату — говорят, процесс затягивает, стоит только попробовать. Сейчас, когда к 1400 военнослужащим отдельной бригады ВДВ в Боснии добавилось еще 3616 миротворцев в Косове, тоже большей частью из десантников, "голубые береты" и в самом деле могут превратиться в элитные войска — во многом благодаря высоким миротворческим зарплатам. По словам командующего ВДВ генерал-полковника Георгия Шпака, если бы в его войсках все солдаты и офицеры получали такие зарплаты, как в Боснии, то боеготовность можно было бы повысить в несколько раз за считанные дни. Помимо боевого опыта, который получат десантники на Балканах, материальный стимул сыграет не менее важную роль. Все-таки после боя (особенно за пределами Родины) сердце просит не только музыки, но еще чего-то более материального.
