Слово "семья" в политическом лексиконе — в большой моде. Все чаще стали вспоминать и о семьях давно сошедших с политической арены деятелей — например, Леонида Ильича Брежнева. Публика узнала о существовании его внука Андрея. А на днях объявился еще один член брежневской семьи: племянница Генсека. Эта обладательница американского гражданства приехала в Россию впервые за десять лет. В Штатах Любовь Брежнева, кстати, издала книгу о своем венценосном дяде. — Любовь Яковлевна, почему вы живете в Америке? — Потому что мне там больше нравится. Если бы мне нравилось жить в России, я бы тут и осталась... При социализме мне очень хотелось выехать за рубеж. Жить в Союзе в тех условиях, в которых я жила, было невыносимо... — Как так, вы же были практически "принцессой крови", племянницей всесильного Генсека? — Мой отец, брат Леонида Ильича, и моя мать развелись, когда мне было всего несколько месяцев. Поэтому для большого клана Брежневых я всегда была чужой. Единственные, кто ко мне хорошо относился, — это сам Леонид Ильич, мой папа и Галина Брежнева. Кроме того, по материнской линии все мои предки были репрессированы, и я не питала любви к компартии. И, наконец, я вышла замуж за немца, работавшего в Москве, и тем самым усугубила пропасть между собой и остальными членами семьи. Руководители КГБ боялись, что я сбегу на Запад и напишу какие-нибудь нелицеприятные воспоминания. И, кстати, мне делали такое предложение — делала сама премьер-министр Израиля Голда Мейер. Но я ответила, что я же не еврейка! — Вы сказали, что Брежнев хорошо к вам относился. В чем это проявлялось? — В школе я выделялась тем, что не хотела учить советский гимн и вообще демонстрировала нелояльность "власти трудящихся". Маму часто вызывали к директору. Всего восемь лет наша страна живет без Политбюро — всесильного органа, которым американцы когда-то пугали маленьких детей. Российские же дети теперь и не знают, кто такие Брежнев или, к примеру, Лигачев. А тем, кто все-таки знает, члены Политбюро, наверное, представляются эдакими покрытыми пылью чучелками из музея восковых фигур. Да и у взрослых память оказалась коротка. Вот мы и решили вспомнить: что стало с советскими небожителями? С некоторыми из них "МК" удалось встретиться — и даже узнать кое-какие эксклюзивные факты из жизни Леонида Ильича... ...А было это в середине пятидесятых. Однажды, когда дело зашло слишком далеко и нам грозили серьезные последствия, мама позвонила Леониду Ильичу, который в то время работал первым секретарем компартии Казахстана. Он связался с первым секретарем Магнитогорского обкома КПСС, и тот лично приехал в школу разбираться с учителями. В тот же день вечером Леонид Ильич позвонил нам домой и сказал, что все улажено и я могу сдавать экзамены на аттестат, но заметил, что надо больше внимания уделять моему воспитанию. "Я не в том смысле, что она не умеет держать вилку и нож, а в том, что она не знает, что можно говорить, а чего нельзя". Дядя и отец — Яков Брежнев — хотели, чтобы я поступила в какой-нибудь из московских вузов. "Без бумажки ты какашка, а с бумажкой — человек", — говаривал Леонид Ильич. — Вы чувствовали руку всемогущего дяди при поступлении в институт? — Да, без этого я и не поехала бы в Москву. Дядя и отец меня уговорили. В одном из писем к нам в Магнитку Яков Ильич сообщил: "Копию с твоей трудовой книжки снял, справку от медиков по форме 286 достал, в институт заявление заполнил и расписался за тебя. С документами у тебя все в порядке..." И вот в 1963 году я приехала в столицу поступать в институт иностранных языков. При встрече в аэропорту отец вручил мне новенькие босоножки и японскую блузку. Я поселилась в гостинице "Москва". Вечером мы с ним сходили в ресторан. Затем я увиделась с дядей. Видимо, ему я очень понравилась. Леонид Ильич стал часто звонить. Он рассказывал мне о своей личной жизни, о жизни членов Политбюро и их семей, научил меня многому. Как с мужчинами обходиться, например... — То есть? — В гостинице меня очень уж обхаживал гость с солнечного юга. Я была девушка скромная, провинциалка и никак не могла его отшить. Однажды он донимал меня телефонными звонками, а Леонид Ильич неожиданно вклинился в наш разговор. "С вами разговаривает Председатель Верховного Совета СССР. Ну так как, встретимся?" Тот испугался и бросил трубку. Тогда дядя стал мне выговаривать — почему, мол, я терплю подобные приставания. "Только у меня и дел, как разгонять твоих поклонников. Научись расправляться с ними самостоятельно. В следующий раз просто посылай их на х..." — Вот как, товарищ Брежнев не стеснялся в выражениях? — Ну, в общем-то да. Правда, при женщинах редко. Хотя многие члены Политбюро охотно пользовались нецензурной лексикой. Помню одну вечеринку, устроенную Министерством культуры. В то время я мечтала стать актрисой и перевестись во ВГИК. Отец не случайно повел меня в компанию культурных работников. Там должна была быть министр этой отрасли — Екатерина Фурцева. Так вот, сливки общества так упились, что стали развлекаться ловлей рыб в фонтане. Нырнувший одним из первых Маршал Советского Союза и министр обороны СССР Родион Малиновский умудрился чего-то там выловить. Восторги и разочарования по поводу ловли сопровождались отборным матом. "Вот, бл...ь, ускользнула из ручонок!" — И как вам показалась околокультурная тусовка? — Я была удивлена! Изрядно выпившая Фурцева лезла на моего отца, видимо, спутав его с Леонидом Ильичом. "Ленечка, Леня..." Мне же обещала роль в новом фильме Бондарчука. Популярный актер Николай Черкасов, наоборот, пытался объяснить мне, какая ужасная ждет меня жизнь, если я стану актрисой. "Таким девочкам, как ты, приходится спать с такими взрослыми дядями, как я..." В общем, увиденное и услышанное меня потрясло... — Вы передумали быть актрисой? — Увы. Закончила иняз, выучила французский язык и пыталась выехать на работу за границу. Но меня не выпускали. Лишь в 1978 году мне удалось поработать в Алжире. Затем в годы перестройки я печаталась в журнале "Твое здоровье". Потом уехала в США на ПМЖ. — А чем вы занимаетесь в Штатах сейчас? — С тех пор, как в Америке вышла моя книга, меня очень часто приглашают на различные телеканалы. Я даю комментарии о ситуации в России. В остальное время работаю на косметической фирме в Калифорнии... — Не связан ли ваш приезд с декабрьскими выборами? Ведь в Думу будет баллотироваться внук Леонида Ильича... — Сразу хочу несколько развенчать образ Андрея. Ничего, кроме внешности, с дедом его не связывает. Его дед, при всех своих недостатках, связанных со здоровьем и верой в советский строй, был личностью незаурядной, крупнейшим политиком того времени. Андрей дело другое. Ничего у него не получится. А приезд мой связан с изданием моей книги в России. — Поскольку вы даете комментарии для американского телевидения, вы, наверное, разбираетесь в нашей политической ситуации. Скажите, кого вы поддерживаете? — Мне нравится Лужков. Не могу сказать, что безумно в него влюблена, но в России он единственный человек, который не ломает, а строит... — У вас есть недвижимость в Америке? Вообще вы как, не бедствуете? — Пока я живу в доме, который снимаю. Но уже в скором времени планирую приобрести в частную собственность пять гектаров земли и особняк недалеко от Сан-Франциско. Два моих сына живут и учатся в Европе. Деньги есть. Все в порядке.
