Кто сказал, что за год ничего в России не изменилось? Прошлой осенью население с маниакальным постоянством следило за ростом курса доллара, сегодня — за рейтингом политиков. Это похоже на спорт. На политика можно поставить как на скаковую лошадь, которая несется, преодолевая барьеры Центризбиркома и обходя препятствия, расставленные по всей длине предвыборной дистанции. Утром сделал ставку, вечером, в итоговом выпуске новостей, узнал результат. Между прочим, можно выиграть неплохие деньги: например, рейтинг российского премьера Путина буквально за неделю вырос с 17% до 40%. Однако именно эта несоразмерность цифр и настораживает. Данные различных телевизионных каналов, не говоря уже о печатных СМИ, зачастую существенно отличаются друг от друга. Когда Доренко говорит о падении популярности Юрия Лужкова среди москвичей, он приводит результаты опросов Фонда изучения общественного мнения. А ведущие ТВЦ, опираясь на данные ВЦИОМа, напротив, утверждают, что рейтинг мэра стабилен. Выходит, кто-то из социологов в угоду "хозяевам" подтасовывает цифры? Необязательно. Предвыборная конъюнктура — это еще не повод. Солидные социологические центры, к числу которых, без сомнения, относятся Фонд изучения общественного мнения и ВЦИОМ, не станут рисковать своей репутацией даже за очень большие деньги. На самом деле результаты опросов во многом зависят от того, как именно был сформулирован вопрос. Ну, например, про того же Путина можно спросить: "Одобряете ли вы деятельность премьера по сохранению целостности России?" Понятно, что в таком случае рейтинг главы правительства запросто взлетит до 40%. Кто же не хочет сильной неделимой России? Все хотят. А если будет задан такой вопрос: "Соответствует ли моральным нормам поведение премьера, когда он бомбит население своей страны?" Сколько человек ответят на него положительно? Эксперты утверждают, что никак не больше 10%. Закон "Об основных гарантиях избирательных прав граждан" предписывает всем средствам массовой информации указывать, как именно был сформулирован вопрос, с которым социологи обращались к людям. Однако большинство СМИ, памятуя о предвыборной вакханалии 1996 года, не обращает на это требование никакого внимания. "Вот посмотрите, что пишет в 30-м номере еженедельник "Век", — горячится президент ассоциации политической науки Михаил Ильин: — "По данным закрытых (курсив наш) социологических опросов, КПРФ может рассчитывать на 30—35% голосов, "Яблоко" — на 10—12%", ну и так далее. Социологический опрос не может быть закрытым, потому что в таком случае даже специалист не определит его достоверность. По закону журналисты должны указывать организацию, проводившую опрос, время его проведения, число опрошенных, метод сбора информации и возможную статистическую погрешность. Только тогда прогноз может считаться более-менее объективным. Впрочем, как показывает мировой опыт, одних результатов опроса общественного мнения для далеко идущих прогнозов, которыми грешат наши телекомментаторы, явно недостаточно. Действительно научные методы опросов, похоже, никого не интересуют — ведь, к примеру, мы в нашей ассоциации политической науки для этих целей используем довольно сложные математические модели, в которые закладываются особенности политической системы страны, основные экономические показатели, общественные ценности, а также реалии текущего момента. Для начала на этих моделях проигрывают ситуации с уже прошедшими выборами, и только после этого приступают к анализу данных настоящих опросов". И с помощью результатов таких опросов вряд ли можно будет манипулировать общественным мнением. Ученые предлагают одно средство от комментаторов-комбинаторов СМИ: создать некое сообщество политологов и социологов, которые должны создать научный механизм оценки профессионализма — "гамбургский счет", не поддающийся никаким сомнениям.
