Не иначе как с умыслом проверяет на нем судьба справедливость народной футбольной мудрости, согласно которой побеждает на поле команда, а уступает, как правило, наставник. И если учесть, что мой собеседник из той категории людей, которым компромисс практически неведом, а эмоции нередко берут верх над нижним пределом дипломатии, нетрудно понять, почему пять лет назад он стал желанной мишенью для масс-медиа и лишь недавно, объявив об отставке, смог вздохнуть с облегчением. Правда, сам Сабо утверждает, что три года, проведенных в тренерском штабе сборной Украины бок о бок с Лобановским, не только прибавили ему опыта, но и заметно подправили характер. Ведь если раньше он мог, поддавшись эмоциям, прямо в перерыве учинить игрокам разбор полетов, то теперь, без просмотра видеозаписи и цифровой расшифровки матча, критиковать футболистов не спешит. Но репортеры перемен не замечали. И помня о том, как еще в девяносто шестом Сабо обвинил в фиаско киевского "Динамо", в ту пору им руководимого, журналистов одной популярной газеты, все неудачи украинской футбольной сборной — от ничьих с проходной командой Армении до провала в стыковых матчах со словенцами — стали упорно списывать на тренера. А тот и не уворачивался от местами некорректных залпов критики, упрекая коллег (Сабо — выпускник факультета журналистики Киевского университета) исключительно в жесткости суждений. Вот и эксклюзивное интервью для "МК" Йожеф Йожефович начал со встречного вопроса: — Позвольте полюбопытствовать, кто вас, журналистов, убедил, что наша команда непременно должна была выходить в финал европейского первенства? Нет, по потенциалу мы способны были решать эту задачу, но надолго ли могло хватить сил — как физических, так и, в заметной мере, психологических — игрокам киевского "Динамо"? Ведь вышло так, что с приходом в Донецк Анатолия Бышовца я был вынужден отказаться от привлечения в сборную футболистов "Шахтера" — наши кандидаты Попов, Никитин, Ковалев, Коваль, Приветов и Старостяк сидели у нового тренера на скамейке и лишь изредка выходили на замену. Не скажу, что прежде этим ребятам отводились в сборной ведущие роли, но и к числу изначального балласта мы их не относили. — И все же этой осенью вы слишком уж нелицеприятно стали отзываться о Бышовце. Говорят, у вас давняя вражда... — Просто смешно об этом слышать. Я ведь накануне московского матча с Россией просто пошутил, что, вероятно, ближайшие наши конкуренты нам специально агента влияния заслали, чтобы один из сильнейших клубов развалить. Вне всяких сомнений, Бышовец перестраивал "Шахтер" без злого умысла, но в его представлениях о команде, всерьез настроенной с "Динамо" киевским в чемпионате конкурировать, места для интересов национальной сборной, увы, не наблюдалось. И выходило так: когда киевляне на трех фронтах устают и кого-то из них надлежит заменить в сборной на пару матчей, мне просто некого в Конча-Заспу вызывать. В такой ситуации не мудрено ошибок тренерских наделать. Меня ваши коллеги упрекали давеча: как можно было в Любляне, в первом матче со словенцами, сразу двух новобранцев с начала матча выпускать, да еще и Федорова из второй динамовской команды в Киеве в основу ставить. Но разве был у меня какой-то выбор? — А легионеры? — А какой в них прок? Лужный в "Арсенале" практически не играл этой осенью и только недавно впервые провел на поле все девяносто минут. Шевченко? Да он же теперь в "Милане" совсем в другой футбол играет. Андрей выполнял в "Динамо" огромный объем работы, пропахивал поле от штрафной до штрафной, отбирал, атаковал, с мячом постоянно работал. Но нет на него в Италии Лобановского! Тренеры упростили Шевченко задачу: в серии "А" он практически лишен черновой работы и атакует исключительно с места. Впрочем, были у нас пробелы и в средней линии. Мы пригласили в сборную Кандаурова. То есть позвали футболиста, игру которого до той поры практически не видели. Он провалился в первом матче со Словенией почище, чем его "Бенфика", в Кубке УЕФА 0:7 "Сельте" проигравшая. Признаю: моя ошибка. В предлагаемых обстоятельствах я принял решение и вины с себя за неудачу не снимаю. Но заметьте: это прежде я высказал бы Шовковскому все, что думаю о его прогулках по штрафной и поистине детских ошибках при выносе мяча в поле. Но тут промолчал: ведь если разобраться, Саша просто устал и не был готов к матчу психологически. — Такой расклад не стал для вас неожиданным? — Я его даже прогнозировал. Потому и пытался объяснить после жеребьевки журналистам, волной эйфории захлестнутым, что тех же словенцев одной левой нам не обыграть. И на битву по всем правилам, с борьбой на каждом клочке футбольного поля, сил может не хватить. Одному Богу ведомо, что было б для нашей команды лучше: попасть на потенциально слабую Словению или сыграть, допустим, с Шотландией. Тут и мотивация вроде покруче, да и психология в таких матчах совсем иная. И все же, игрой в Любляне я лично был доволен — не целиком, но все же... — Словенцы, кажется, стали давить на вас психологически еще на тренировке: табло, в лучших стандартах колхозных стадионов состоящее из двух дощечек, отображало счет 3:1 в пользу хозяев. Самую малость не угадали... — Мне было, поверьте, не до этого — проблем хватало с головой. Очень жаль, что вас, журналистов, с нами на матч приехавших, на стадион в ходе тренировки не пустили: вы бы увидели, как интенсивно, без оглядки по сторонам, мы работали все полтора часа. Так что морально хозяева на нас повлиять не могли. На выезде мы допустили свои легко предсказуемые, с учетом формы основных игроков, ошибки. А вот дома... Кто мог предположить, что в день матча повалит снег и за считанные часы превратит газон "Олимпийского" в каток? — Но ведь поле, оно для обеих команд было трудным... — Отнюдь. Вы ведь не станете спорить, что словенцы намного техничнее нас. Их умение разобраться с мячом на крошечном пространстве и запутать оборону соперников в трех соснах было на льду актуальней нашей привычной скоростной тактики и прессинга. А тут еще и рикошет! Судья, которому, впрочем, далеко до незабвенного Педерсена, наши стыковые матчи к чемпионату мира с хорватами судившего, не должен был гол засчитывать. На пленке ясно видно: два защитника вне игры. — Кстати, вы почему-то играли в Киеве белым, а не красным мячом, принятым для заснеженных полей. В среде журналистов зародилось подозрение, что вас подтолкнула к этому какая-то примета. — Все значительно проще. Перед игрой нам сказали, что на стадионе нет красных мячей фирмы "Пума". А контракт обязывал нас играть исключительно этими мячами и в форме с черной кошкой на груди. Исключение сделано в договоре только для обуви — она могла быть произведена хоть в Одессе на Малой Арнаутской. Это ведь только из газет я впоследствии узнал, что на "Олимпийском" мячи нужного цвета и кондиции все же были. — Я не случайно спросил о приметах. У команды, которой так везло на протяжении отборочного цикла, наверняка есть свои ритуалы, неизменно приносящие успех. — Вот вы говорите — везение. А какой в нем толк, если в последний момент, когда мы уже и Россию прошли, а потом на не самого сильного соперника попали, фарт нам изменил. Но в одном вы безусловно правы: нам, игрокам и тренерам, в смысле суеверия равных не сыскать. Приметы мы соблюдаем аккуратно. В автобус, к примеру, садимся в строго оговоренном порядке и посторонних, будь то Суркис или Лобановский, в него не пускаем — не положено. Я и сам, в тесном контакте с "Динамо" как тренер сборной работал и на базе в Конча-Заспе бываю постоянно, никогда на место в клубном автобусе не претендовал. Какие еще приметы были в сборной? О всех говорить не стану — слишком уж интимная это тема. Ну, на стадион или в аэропорт обязательно одной дорогой ехали... — Так это у каждой команды такие традиции. Что ж, не хотите углубляться в эту тему — извольте. Тем паче что контракт ваш с национальной федерацией 31 декабря истекает, а исполком, на конец года заседание наметивший, возможно, полномочия Сабо и продлит. Ведь не секрет, что отстаивать вашу кандидатуру обещал президент киевского "Динамо" Григорий Суркис. — Конечно, приятно, что есть среди наших футбольных специалистов и те, кто не спешит обвинять тренеров во всех неудачах сборной. Заметьте, я говорю не столько о себе, сколько о коллегах. У нас подобрался прекрасный коллектив, каждый из наставников, под руководством Валерия Лобановского, отвечал за свой собственный участок работы. В нем было приятно работать. Я это вам говорю. Лобановский — великий тренер и психолог. И мне, человеку не юному и в значительной степени умудренному футбольным опытом, нашлось чему поучиться у мэтра. — А за кем в спорных вопросах было последнее слово в вашем штабе — за вами или за Васильичем? — Только за мной. Лобановский был у нас, можно сказать, научным руководителем, консультантом, если хотите. Он не только давал нам советы, но и активно участвовал в разработке тренировочной программы. Надеюсь, что опыт, накопленный нашим тренерским штабом, в который входили также Леонид Буряк и Анатолий Пузач, не будет отброшен за ненадобностью. Какой резон разрушать все до основания и начинать работу сначала, когда схема формирования сборной, ее подготовки к матчам уже существует и неоднократно испытана на практике? ...Что же касается меня лично, то специально для вашей газеты сообщаю: я устал от тяжелой и неблагодарной работы в сборной и подаю в отставку. Пусть тот, кто придет на мое место, добьется большего. Только поймите меня правильно: это заявление — не злорадство и не желание стать свидетелем провала моего последователя на этой должности. А ведь провалом будет сочтен любой результат, хуже достигнутого командой под моим руководством. И если я дважды выводил сборную в стыковые матчи, то новый тренер просто обязан попасть на чемпионат мира. Чего я искренне ему желаю... Киев.
