ПОСЛЕДНИИ СТАЛИНСКИИ НАРКОМ

Готовясь к встрече с Николаем Константиновичем Байбаковым, я внутренне поеживалась. Как-никак предстояла беседа с единственным ныне живущим сталинским наркомом. Впрочем, высокие руководящие посты он занимал до 74 лет — при Сталине, Хрущеве, Брежневе... "Куда мне подъехать?" — спросила я Николая Константиновича, договариваясь об интервью. "Метро "Университет", по-моему, — неуверенно ответил Байбаков. — Перезвоните, я уточню". Уточнение оказалось существенным: не "Университет", а "Октябрьская". Но такая неосведомленность меня не удивила. Человеку, который всю свою трудовую жизнь передвигался исключительно на персональной машине, совершенно ни к чему знать схему линий метрополитена. Из досье "МК". Николай Байбаков родился в 1911 году. С 1944 по 1946 год занимал пост наркома, с 1948 по 1953 — министра нефтяной промышленности СССР, с 1955-го по 1957-й и с 1965-го по 1985-й работал председателем Госплана. В 1963 году удостоен Ленинской премии. Сейчас — главный научный сотрудник Института проблем нефти и газа РАН и президент Межрегионального общества фонда содействия устойчивому развитию нефтегазового комплекса. — Николай Константинович, вы помните свою первую встречу со Сталиным? — Это произошло в 1940 году, когда я был заместителем наркома нефтяной промышленности. Приближение войны уже чувствовалось, и Сталину важно было знать, как мы будем обеспечивать фронт горючим — бензином, дизельным топливом, маслами. По поручению Кагановича (а я был его заместителем) на совещании Политбюро, где присутствовал Сталин, я сделал доклад. А в 1941 году Сталин назначил меня уполномоченным Государственного комитета обороны по обеспечению фронта горючим. — На вас лежала большая ответственность? — Колоссальная. Я в буквальном смысле головой отвечал за обеспечение горючим танков, самолетов, боевой техники. В июне 42-го, когда немец направил под Сталинград и на Северный Кавказ большое количество армии, меня вызвал Сталин и сказал: "Товарищ Байбаков (ударение в моей фамилии он делал на втором слоге), вы должны немедленно вылететь на юг. Если оставите немцам хоть каплю нефти, мы вас расстреляем. Но если вы уничтожите промыслы, а немец не придет, и мы останемся без нефти, — тоже расстреляем". Я тогда набрался смелости и спросил: "Товарищ Сталин, а какая альтернатива?" Он показал пальцем на голову и говорит: "А мозги вам зачем?.. Летите, молодой человек, на Кавказ и решайте вопрос с товарищем Буденным". Буденный тогда командовал Южным фронтом. Он был героем гражданской войны, но в Отечественной оказался не на высоте положения. Когда я попросил Буденного дать команду на уничтожение промыслов в Краснодаре (немцы уже были в 100 километрах), он отказался: "Моя кавалерия, — говорит, — остановила танки". Потом оказалось, что кавалеристы подбили только те танки, которые оторвались от тыла. Забросали бутылками с керосином. Немцы выскакивали, а наши косили их саблями. В общем, закончилось тем, что фашисты оккупировали Кубань. Но я успел дать команду уничтожить промыслы — мы взорвали все электростанции, больше тысячи скважин заделали железобетоном. Ни одной тонны нефти немец не мог взять. Но из-за этого после войны пришлось бурить новые скважины... — На фронте бывали перебои с горючим? — Я не помню ни одного случая, чтобы танк или самолет остался без топлива. — Как вы думаете, благодаря чему мы все-таки выиграли войну? — Ну, об этом, по-моему, уже все сказано. Хотя нет... Я считаю (сталинский нарком так замысловато прищурился. — О.М.), если б не женщины, мы бы не победили. Я, если хотите знать, женщинам тогда доверял больше, чем мужикам. Они были дисциплинированными. На фронте находилось 800 тысяч женщин. Основная часть — медики. Но были и военные. С отрядом знаменитой летчицы Марины Расковой я, кстати, познакомился лично, под Грозным. Девушки в возрасте от 18 до 23 лет вечерами садились в самолет, брали с собой 3—4 бомбочки по пятьдесят килограммов и шли в немецкий тыл. А утром, отоспавшись, шли к солдатам и распевали им песни. Помню, спросил их: "А вы не боитесь, что вас подстрелят?" — "Мы идем на бреющем полете, — ответили они. — Как же нас можно подбить? Тем более ночью". И знаете, они были правы. Из двадцати девчат, которые нещадно бомбили немцев, только одна погибла. И то потому, что врезалась в электрический столб: слишком низко летела... — Скажите честно: вы не боялись Сталина? — Нет. Помню, он спросил, какими качествами должен обладать нарком. Я перечислил: нарком должен знать экономику, быть хорошим организатором, опираться на подчиненных и, конечно, иметь недюжинное здоровье. Сталин подошел ко мне, ударил чубуком по плечу: "Все правильно, товарищ Байбаков. Но главного вы не сказали". Я хотел встать, а он меня опять ударил, и я сел. "Нарком должен иметь бычьи нервы".

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру