На сцену вышли десять голых людей. Ну абсолютно голых, как в бане перед помывкой. Один, худой, уныло тюкнул топориком по коряге. Другой, на заднем плане, с невыразительными половыми данными изобразил на балалайке что-то русское. Девицы, тоже ничем не прикрытые, отрешенно таращились в зал и охали. Их отмороженность не сулила ничего хорошего, даже свального греха. Так на Авиньонском фестивале начался спектакль "Вишневый сад" венгра Ласло Уди. Русских просят не смотреть, ибо даже у циников это вызывает омерзение. И как следствие оного — подъем национального самосознания. Несоотечественникам Чехова тоже лучше на это не смотреть, дабы, во-первых, не разочароваться в театре, а во-вторых, смотреть нечего. Будущее венгерского театра — режиссер Уди — с Чеховым разобрался по-своему. По авансцене в трех телевизорах головы тех, что на сцене, произносили чеховский текст. По заднику на экране проецировались ностальгические снимки дам в белых шляпках и мужчин в котелках, сюртуках, кареты, в общем, прошлая жизнь. Дальше концепция автора подводила к настоящему — между телепередником и кинозадником. Если в трансвестите с отросшей грудью еще можно было опознать Раневскую, то других персонажей невозможно идентифицировать — ни среди голых, ни среди одетых в венгерском "Вишневом саде". В одних трусах на двоих девушки пели французскую песенку. Кого-то заколачивали в ящик и спускали воду, как в уборной. Этот звук был основным музыкальным сопровождением и излишне унитазно-навязчивым. Логика в финале все-таки присутствовала — та же мизансцена, что и в начале, с той только разницей, что все персонажи надели черные пальто. Жидкие аплодисменты оценили то жидкое, что венгры сделали из Чехова. Программа молодой режиссуры ТЕОРЕМА, о которой так долго твердили устроители фестиваля, явно оскандалилась и опозорилась с "Вишневым садом". Не лучшим оказался и дорогой проект международного значения "Отель Европа", изготовленный коллективными усилиями. Интеллектуальную собственность в "Отель Европа" вложили Болгария, Франция, Литва, Македония, Польша, братья-югославы. Русских представлял режиссер Иван Поповски — выпускник ГИТИСа, но родом с Балкан. Идея известного драматурга Горана Стефановски изобразить современную Восточную Европу в виде большого отеля многим показалась заманчивой, и под нее крупная международная организация дала бешеные деньги. Благодаря субсидиям громоздкий многонаселенный проект таскают по европейским фестивалям. Европа вздрагивает, увидев себя в зеркале молодых глаз. Как же это выглядит? Если принять метафору — Европа как общий дом, — то этот дом иначе как помойкой, населенной уродами, не назовешь. "Отель" здесь играют в помещении загородного завода, зрителей делят на группы, и их по разным маршрутам, как экскурсантов, водят по номерам. Вот обшарпанная комната, на шкафу с затравленным видом сидит парень, а его подруга набивает рот ручкой от клеенчатой сумки. Когда большая часть ремня скрывается в полости рта и щеки ее безобразно раздуваются, глаза таращатся — всех без исключения начинает тошнить, как будто это в них заталкивают ремень, чтобы вытащить потом через прямую кишку. Редкостная гадость. Русская история в этом проекте, может быть, более вразумительная, чем остальные, но тоже диковатая. Свой медовый месяц парочка начинает за кордоном с целью остаться. Он хочет ее, она — сама не знает чего. Близость происходит только тогда, когда они обнаруживают чемодан с расчлененным трупом. Судя по всему, по мысли авторов, русские умеют любить только при виде крови, мяса и так далее. Приятно ли финансистам увидеть такой Восточную Европу, переживающую критические времена? Или их так же стошнило, как и зрителей, при виде тетки, питающейся дерматиновой ручкой? Неизвестно. Во всяком случае, в "Отеле Европа" противно даже не то, что восточные с энтузиазмом вымазали себя в дерьме, а то, что не видно актеров — малоинтересные лица, некрасивые фигуры и вообще никакого умения. Кое-как ТЕОРЕМУ реабилитировали братья-болгары, показавшие изумительный спектакль "Черное руно". Простая история о грехопадении людей была рассказана минимальными выразительными средствами: огромная черная овечья шкура в руках восьми молодых артистов заменила море, небо, горы, глубину сознания и так далее. Другие спектакли ТЕОРЕМЫ в Авиньоне покажут ближе к концу фестиваля. Ожидается "Мастер и Маргарита" из Литвы Оскараса Коршуноваса. Но после того, что устроили венгры, за русскую классику здесь опасаются.
