Когда умели все, что нужно, Для жизни скромной подождя, То Федоров придумал пушку Для вызывания дождя. И все воители, все цели В одну невинную слились, Чтоб человекам еле-еле Раздвинуть светом эту жизнь. 3 3 3 Россия-мать, храни меня Все эти города и годы. Всегда мы жили за полдня До наступления свободы. У нас в России чего только не было. В XIX веке был у нас свой античный философ — Николай Федорович Федоров. Он жил между 1828 и 1903 годами. Он работал библиотекарем Румянцевского музея задолго до того, как он превратилась в библиотеку имени В.Ленина. Это знали даже большевики. Михаил Иванович Калинин ("всесоюзный староста") упоминал о нем, цитируя, в свою очередь, Максима Горького: "Свобода без власти над природою — то же, что освобождение крестьянства без земли". Николай Федорович мог бы гордиться. Если бы до этого о нем не упоминали другие люди. Достоевский "прочел книги Федорова как бы за свои". Лев Николаевич Толстой чувствовал себя в силах защитить их. 3 3 3 Именно Федоров был учителем Константина Эдуардовича Циолковского. Федоров руководил его самообразованием. Что это были за идеи, что их с такой осторожностью пробовали защищать? Идеи Николая Федоровича трудно поддаются защите. Жил он нищенски. Чего только не знал, даже китайский язык входил в сферу его интересов. Да хватит и мне мямлить. Идея Николая Федоровича была крайне проста (но чем проще, тем невероятней). Вот как я себе ее представляю. Целью мироздания Н.Ф. почитал достижение коллективного бессмертия. А вообще-то Николай Федорович Федоров был христианином или нет? Все, чего касалась мысль Федорова, получало острое своеобразие. Поэтому Бога он именует не иначе как Бог отцов. Это и приводило Николая Федоровича к необходимости выхода за пределы Земли. Не жаловал Федоров Будду. Под горячую руку Федорову попался Иммануил Кант. Идеи Канта оказались тут же отвергнутыми — как у Воланда (виноват, Михаила Афанасьевича Булгакова), "воля ваша, есть в этом самом Канте чего-то не то". "Сукин сын Дантес — великосветский шкода. Мы б его спросили: "Ваши кто родители? Чем вы занимались до 17-го года?" Только этого Дантеса бы и видели". Как говаривал убежденный федоровец Маяковский. Но о Федорове легко начать, конца и края не видно. Ибо какой может быть предел у беспредельности? Речь о нем безгранична, а ограничен только размер статьи. 3 3 3 Так мы толпимся у входов и касс И ждем разрешения. Будто не издан на свете указ О воскрешении. Это касается всех. Никого Не оставляет в покое эпоха. Двадцать веков мы читаем его — Поняли плохо. Текст этот знает из нас большинство. Хором на Пасху и под Рождество Мы повторяем примерно. Двадцать веков мы читаем его — Поняли скверно. Объединяются вечность и век. Вечность дыханьем согрета. Где показал нам проход человек Из Назарета. 3 3 3 Античность Федорова не придумана мной. Она лезет из всех щелей. Потому стихи выходят какими-то такими же. С мошенником в метро, С зонтиками в баню. И нет дороги в Рим. — А ты не хочешь спать? Послушай "баю-баю", Потом поговорим. 3 3 3 И ты, брат, воспрещал Хоть малую, да лепту. Вносил на этажи, Где, чтобы Трою взять, Придумывают Ленку Ахейские мужи. 3 3 3 Уважаемый учитель! Ради Господа простите, Что пишу вам в сей январь, Милостивый государь. Человечество отселе Жить не станет в колыбели... И не будет знать преград Управляемый снаряд. Остаюсь слугой покорным, Циолковский Константин. 3 3 3 Церковь требовала крестного знамения. Федоров писал как-то так: "Крестное знамение перед делом или вместо дела? Осени себя крестным знамением, православный народ!", то есть перекрестить лоб вместо работы, как понимал ее Федоров. Воскрешение мертвых, т.е. отцов. Федоров называет Бога не иначе как Бог отцов. Иные боги — иные песенки. О, стодвухэтажный Шива! Как сказать тебе спасибо, Ты торговлю перерос, Изострясь, как об точило, Об ажиотажный спрос. 3 3 3 Чужое пальто — это что-то не то. Дыра продувная, сквозная. Чем кончится песня, не знает никто. Вот разве мелодия знает. Маймонид, мудрец иудеев, сообщает одну необыкновенную вещь: Мир Грядущий не есть царство теней, чистых душ, покинувших земную обитель свою. Наступлению Мира Грядущего предшествует воскрешение мертвых, когда души всех людей, когда-либо живших и живущих, проникают вместе с ними и, находясь в них, переживают необыкновенное раскрытие божественной истины. Синего леса, зеленого дня Не отнимайте еще у меня: Рвет удила молодая комета, Не удивляя осла и коня.
