Уставшего от фестивального марафона зрителя ждало далеко не самое легкое и не самое простое зрелище: рассказ об умирающем от рака враче. "Жизнь как смертельная болезнь, передающаяся половым путем" известного во всем мире классика польского кинематографа Кшиштофа Занусси. В высокой пожухлой траве ползет какой-то человек в явно несовременных лохмотьях. Потом камера показывает священника на белом осле, детей в средневековых одеждах и лошадей. Нищий пытается угнать лошадей, но у него ничего не выходит — он падает с коня и ломает ногу. Дети связывают его и ведут в деревню, где взрослые накидывают ему на шею петлю. И тут появляется прежний монах, который забирает конокрада с собой в монастырь: — Он пока не готов к смерти. Я верну его вам, когда он будет готов. Ничего так начало для ожидаемой сенсации с таким плотским названием?! Через десять минут оказывается, что это всего лишь съемочная площадка фильма о Святом Бернаре, на которой наш главный герой работает врачом, а "конокрад" — студент-медик, решивший подкалымить в кино. И тут студент задает роковой, как выяснится позже, вопрос: — Как вы относитесь к смерти? Парень никак не научится относиться к ней спокойно. Опытный врач кажется циником. Но потом выясняется, что он смертельно болен... Будет много боли, страданий, избавления других, оказавшихся в том же положении людей, после чего наш герой назовет себя Умирающим Доктором Смерть. Будет обычная человеческая жизнь, возможная в тех условиях, когда ты одинок, немолод, у тебя не очень простой характер, ты немногого добился в жизни и ты знаешь, что у тебя рак. И он делает свой выбор. А единственные люди, с которыми он хочет проститься, это тот парень-медик, сыгравший конокрада и его подруга, работавшая на фильме реквизитором. Несколько странен финал: дух доктора ведет дрожащую руку своего юного друга-студента при вскрытии тела: — Не бойся, это всего лишь плоть. И скальпель разрезает плоть умершего доктора. Этой тяжеловесной, с претензией на интеллектуальное кино, картине жюри присудило Гран-при фестиваля. Отменить его невозможно. Согласиться с таким решением — тоже. Можно только предположить, что теперь высшую награду присуждают или имени мэтра (Занусси — он и в Африке Занусси), или очень неожиданному и эффектному названию картины, кстати, не принадлежащему режиссеру. В крайнем случае — глобальному замаху на философское осмысление проблемы жизни-смерти. Однако замах не соразмерен художественным средствам. Вроде бы они просты, скупы и... пустоваты своей многозначительностью. Фильм даже стерилен, как операционная, до которой не дошел доктор Томаш, умирающий от рака. С одной стороны, можно сказать, что холодность режиссера к героям — лучший способ с отстраненностью прозектора ответить на философский вопрос. С другой же — совсем не вызывает сочувствия к герою. Тем более что и актерские работы достаточно слабы. Если в глазах доктора (Збигнев Запасевич) еще можно увидеть ту самую страшную пропасть в конце жизни, то у молодых артистов (Моника Кшивковска, Павел Окраска), олицетворяющих, по мысли режиссера, зарождение новой жизни, есть только один план, соответствующий тексту. Похоже, что польская картина была обречена на Гран-при даже по чисто внешним приметам: ее показали под занавес фестиваля, и тогда же в Москву приехал Кшиштоф Занусси. И скорее всего присуждение ему Гран-при можно расценивать как чисто политический жест: главный приз в руках такого мэтра должен, по расчетам организаторов фестиваля, поднять его престиж. Мысль, что у мэтров тоже бывают проколы или творческие неудачи, на ММКФ не допускается.
