Вчера Владимир Путин наконец прервал свое "полумолчание" ("полу" — потому, что пару слов о подлодке "Курск" он до этого все-таки проронил). И объявил, что сегодня вернется в Москву. С момента катастрофы прошло шесть дней, и молчать дальше, как и отдыхать на Черном море, было бы, словами Бориса Немцова, откровенно "аморальным поведением". Впрочем, президентские объяснения ясности ситуации не прибавили. Оказывается, что сразу после получения информации о ЧП у Путина "первым желанием было вылететь на место затопления атомной подлодки". "Но я удержался, и думаю, что поступил правильно", — признался ВВП. Потому, мол, что прибытие в район катастрофы "неспециалистов и чиновников высокого ранга не помогает, а чаще всего мешает. Каждый должен быть на своем месте". Место Путина на этой неделе, за которое он держался из последних сил, как мы поняли, было в Сочи. И, судя по реакции россиян, они это правильным не считали. Надо полагать, что от подробных высказываний по ситуации Владимир Владимирович в эти дни тоже удерживался скрепя сердце. Хотя ему очень хотелось... Путин признал, что информация о катастрофе в первые дни замалчивалась, но лишь потому, что "надо было самим во всем разобраться". Похоже, разобрались не очень хорошо, поскольку Владимир Владимирович утверждает: спасательные работы начались вовремя, от помощи иностранных коллег никто поначалу не отказывался, а задержка была связана с тем, что "обсуждались технические параметры", и сильнее всего спасательной операции мешала погода. Между тем все эти "постулаты" уже были подвергнуты сомнению. Ведь об "активной фазе" спасательной операции — то бишь, по сути, о ее начале — военные объявили лишь вчера; если бы иностранные спасатели получили согласие на помощь сразу, они уже сейчас работали бы в Баренцевом море (трудно представить, что для сверки размера люков понадобилось несколько дней), а синоптики рассказали о том, что погода на месте аварии была по большей части терпимой... Обиднее всего, что упущено время. Упустил его и Путин. Слова и поступки президента, которые в начале недели поддержали бы всех, кто сопереживает трагедии "Курска", сейчас видятся лишь как дань протокольным приличиям.
