“Грамматиковы жили в квартире напротив. Помню до сих пор маму семейства, милую пучеглазую женщину. Отец был геолог. И еще было два сына. Со старшим, Юрой, мы немного дружили... А с младшим, Володей, дружил Никита. Володя был проворный, как шимпанзе, маленький, гибкий, смешной мальчик... Сегодня этот Володя уже народный артист, автор фильмов, художественный руководитель (уж не знаю чего), в общем, фигура. А тогда он бегал для нас за сигаретами, таскал водку Тарковскому, стоял на атасе с Никитой, когда мы были с женщинами”.
Так написал о маленьком Владимире Грамматикове в книге “Низкие истины” Андрей Кончаловский. Что правда, а что автор насочинял, расскажет сам Владимир Александрович. Кончаловский прав в одном. Владимир Грамматиков сегодня — фигура. Актер, режиссер, президент детского фестиваля визуальных искусств в “Орленке”, директор студии детских и юношеских фильмов имени Горького. Но это для нас, взрослых, он Большой человек. А для детей, которые его обожают, он просто дядя Володя. Про жизнь которого и мы, взрослые, знаем не все.
— Володя, в вашей биографии есть чрезвычайно неожиданные должности — режиссер-хореограф и балетмейстер-постановщик. Вы что, занимались балетом?
— В детстве я хорошо танцевал твист. И Андрей Кончаловский с Андреем Тарковским, посмотрев, как я это делаю, сказали, что мне надо идти в Театр пантомимы. Он был создан тогда из двух курсов ВГИКа — Михаила Ромма и Григория Козинцева, а художественным руководителем был ни много ни мало — Иван Пырьев. Они привели меня в этот театр. Я тогда учился в техническом вузе.
— А ваша семья имела отношение к искусству?
— Нет. Только случайное соседство с Михалковыми связывало меня с искусством.
— Кончаловский в книге пишет, что у вас есть еще брат.
— Нас было пятеро детей. Я вообще родился в Свердловске, на Урале. Мама была оперная певица, но недолго, потому что она рожала. Старший брат Коля — 32-го года, Юра — 35-го, Люся — 38-го, я — 42-го и младшая сестра Галя уже в Москве родилась в 48-м.
—Такая большая семья! А папа кем был?
— Папа был государственный чиновник.
— А пост какой?
— Замминистра угольной промышленности.
— Ничего себе!
— Да, достаточно серьезно в те годы.
— То есть вы из “золотой” московской молодежи?
— Можно так сказать. Через Никиту Михалкова были контакты с Николиной Горой — людьми искусства, откуда и моя жена Наташа — дочка народного художника Николая Николаевича Жукова.
— Это известный художник?
— Очень известный был человек, трижды лауреат Государственной премии. Он рисовал детей и вождей.
— Это как бы одни друзья?
— Да. А другие — это государственные чиновники — дачи, госдачи.
— То есть вам было хорошо?
— Лучше, чем другим, однозначно. Кремлевский распределитель...
— Пайки?
— Да. Отдельный был конвейер на мясокомбинате, где делали специальную колбасу, специальные сосиски. Смешно сейчас выглядит, но тогда в пайке были вобла, карбонат, оливковое масло. Талончики — обед и ужин в спецстоловой. Вообще эту столовую Ленин создал для семерых политкаторжан, людей, истощенных лагерями и тюрьмами (смеется), а разрослось все в тысячный чиновничий аппарат.
P.S.: Подробное интервью с Владимиром Грамматиковым читайте в цветном воскресном выпуске “МК”.