Главное впечатление — озноб. И непонятно даже почему. Вроде все события на экране будничные, из той жизни, что нам досталась, — хамство, бандиты, разборки, наши девочки — на обложках журналов мод или под сутенерами-чеченцами, наши мальчики — в ди-джеях или в Чечне, и снова хамство, а главного героя бесконечно бьют. Позавчера поздно вечером Сергей Соловьев в третьем павильоне “Мосфильма” показывал свою новую картину “Нежный возраст”. В ней на равных снялись профи — Кирилл Лавров, Валентин Гафт, Людмила Савельева, Андрей Панин — и ребята, что называется, с улицы — Иван Берзин, Алексей Догаев, Иван Алимов — друзья Мити Соловьева.
На “домашнем просмотре” были только свои: съемочная группа, композитор фильма Энри Лолашвили и друзья: Олег Янковский, Андрей Макаревич. Главный герой “Нежного возраста” — Митя Соловьев — и его одноклассники, которые играли одноклассников главного героя, оценили картину одним словом — “нормально”. (Все истории — реальны, только никто не играет самого себя, каждый — своего друга, иначе все превратилось бы в телепрограмму про трудные судьбы.) А началось с того, что Митя прошлым летом за вечерним дачным чаем разговорился с отцом и выплеснул то, что накопилось в нем за 24 года. (Хотя Митя с 5 лет на съемочных площадках с отцом, он жил отдельно, с мамой Марианной Кушнировой, сыгравшей в “Станционном смотрителе” роль Дуни.) И отец с сыном написали новые “Сто дней после детства” — про поколение, у которого и детства-то почти не было, понежиться в нежном возрасте страна-то со своими социальными катаклизмами и не дала. Но Соловьев не Невзоров и проч., которые документально вскрывают язвы, за что ему обязательно достанется, и больше всего, наверное, за обезьяну и Чечню. За обезьяну, которую главный герой спас ее от неминуемой смерти, за что она ему отплатила тем же, когда на Митю наехали отморозки. И за Чечню, про которую скажут, что в реальной жизни так не бывает: свои расстреляли по ошибке своих “под присмотром” сумасшедшего командира. В реальной — не бывает, в нашей — да. Как раз в этой картине Соловьева, снятой про наши дни, больше всего того, что человеку с нормальной психикой, живущему вне этого дурдома (скажем, европейцу), покажется фантасмагорией покруче Кафки.
И тут камера оператора Павла Лебешева сделала невозможное — красота кадра доведена до предела, когда уже абсолютно непонятно, как сделано, и по-настоящему втягивает — до озноба. И потому жуткие события на экране не выглядят документальной хроникой. Здесь вообще нет эмоций наружу. Поколение “Х” — те, кому сейчас лет по 25, — не склонно к публичному излиянию чувств, свойственному их предкам. Напряжение нарастает не на экране, а в зале. А сюжет прост — взрослеет мальчик, одновременно он пытается любить и зарабатывать деньги. Рядом постоянно витает смерть — одноклассницу Надьку Супортову (прекрасная актерская работа Ольги Сидоровой), лишившую его невинности еще в пионерском возрасте, “порвал на лестнице чеченец-сутенер”. Отморозки, вызвавшиеся наказать ларечного хама, перебившего пальцы любимой девушке главного героя Лене (красавица, профессиональная модель Елена Камаева), почти на глазах юных влюбленных взрывают к чертовой матери весь ларек. Наконец, он сам, раненный в первом же бою в Чечне и вроде как вылечившийся, режет себе вены. Но кончится все хорошо. Или плохо. Непонятно, финал — как во сне, словно такого не бывает: маленькая парижская гостиница начала XVIII века, открытое окно, за которым весь мир, а затем свадьба в золотой комнате с серебряным потолком, на которую собрались все друзья, живые и мертвые. Разве так бывает?..
