Внешне он напоминает иностранца. Белозубая ослепительная улыбка, элегантная небрежность в одежде, подчеркнуто интеллигентная манера поведения. Кажется, что сейчас он заговорит, и помощь переводчика станет необходимой. Но Игорь садится за липкий стол артистического буфета, откусывает общепитовский пирожок, запивает плохо заваренным чаем и превращается в уставшего после утреннего спектакля артиста, которого ждет еще вечерний выход на сцену. Разговор постоянно прерывается телефонными звонками, и на несколько секунд он становится то заботливым папой, то преданным сыном, то внимательным мужем. Так каким же на самом деле является секс-символ мирового масштаба? Об этом и о многом другом рассказывает артист МХАТа, шоумен, звезда экрана, герой музыкальных клипов Игорь Верник.
— Вы в детстве чем-то отличались от других детей?
— Неординарность моя в детстве заключалась в том, что я умел вставать на мостик и лет в пять тонким голосом пел песню “Враги сожгли родную хату”. Однажды я ее исполнял во время застолья, и слезы катились у меня из глаз. После второго куплета начали рыдать и взрослые. Это произвело на меня настолько сильное впечатление, что я ощутил себя почти артистом.
Через некоторое время мы с братом и с Кириллом Козаковым пошли прослушиваться в хор мальчиков при Большом театре. Я пел песню о какой-то там рябине, и выбрали меня. Однако оперная карьера закончилась, так и не начавшись. Из-за того что я оказался старше всех на год, меня все-таки не взяли. Помню, как возвращался из театра и плакал всю дорогу, было очень обидно.
— Такое рвение к искусству передалось вам от родителей?
— Я родился в интеллигентной лицедейской семье. Отец — главный режиссер литературно-драматического вещания Всесоюзного радио. Он закончил ГИТИС, актерский факультет. Представляете, сама Книппер-Чехова подписывала его диплом. У мамы два образования — музыкальное и юридическое. Она работала заведующей музыкальной частью театра, а потом преподавателем в музыкальной школе, где учились мы с братом. Первые ноты в своей жизни я выучил благодаря маме. Мне очень хочется, чтобы и в моем сыне Грише азы музыкальности заложила именно мама.
— Игорь, а с братом Вадимом у вас большая разница?
— Да, очень, я на пятнадцать минут его старше. Мы — двойняшки, очень непохожие друг на друга. У него голубые глаза, светлые волосы, в детстве он напоминал ангелочка. Я же в то время выглядел более чем обыкновенно. На фоне бурных романов моего брата ко мне в младших классах не проявляла интерес ни одна девочка.
— Вас это обижало?
— Нет, меня это абсолютно не тревожило. Тогда меня гораздо больше интересовал футбол, игры в мушкетеров и фильмы про индейцев. Кумиры детства Гойко Митич и Муслим Магомаев казались мне верхом мужества и совершенства.
— Имея папу такого уровня, наверное, вы росли избалованным ребенком?
— Хотя мой папа и занимал такой пост, на нашем воспитании это практически не отражалось. Он очень интеллигентный, скромный, корректный человек, который никогда не выпячивал свои заслуги. Ничего такого особого у нас не было и нам не позволялось.
— Вам эти папины черты передались?
— Надеюсь, что да. Хотя, вы же видите, перед вами циничный, несерьезный и нетонкий человек.
P.S.: Подробное интервью с Игорем Верником читайте в цветном воскресном выпуске “МК”.
