В России пили всегда. Но всегда по-разному. Петра I считают чуть ли не алкоголиком. Однако при нем пьяницам вешали на шею чугунную медаль. А в XIX веке целые уезды на сходах постановляли не пить спиртного. Кое-куда даже вводили войска, чтобы не препятствовали виноторговле. При Леониде Ильиче зашибали все, но и наркологическая служба была на высоте. Про Горбачева все ясно. А вот при Борис Николаиче Россия-мать как с цепи сорвалась. Торжество демократии обернулось большим запоем...
Москва — один из самых “пьяных” регионов страны. Статистика даже трезвого доведет до горячки: средний москвич, включая младенцев, заливает за воротник по 14 литров спирта в год.
Есть такой анекдот. “Скажите, почему вы водку пьете?” — “Потому, что она жидкая. Была бы твердая, я б ее грыз!” Увы, но, положа руку на сердце, так мог бы ответить почти каждый второй москвич...
Плач Ярославны, или Сусанины в белых халатах
— Ой, помогите, муж за-апи-ил, девятый день не просыха-ает, никакого просвету... Послезавтра на работу, водителем он у меня работает, босса возит... — затянула я жалобную песню, позарившись на газетное объявление “вывод из запоя, эффективные методы лечения”.
— Короче — из запоя, что ли, надо вывести? — ответил голос на том конце провода. — 1000 рублей...
Вопрос о наличии лицензии ввел собеседника в состояние крайней раздражительности. Голос — будто не похмелился.
— 15 лет работаю, никто еще не спрашивал... — проворчал он. — Да есть, есть, номер запишите. Газеты не примут объявление, если не покажешь лицензию, ясно?
— Девять дней, говорите, пьет? — переспросил меня другой нарколог-частник. — Это хорошо. Тогда с вас одного сеанса хватит — 850 рублей стоит. Если б дольше пил, за один день не управились бы. Резко выводить из запоя нельзя — может развиться белая горячка.
— А лицензия у вас есть?
— У нас врачи из Склифосовского работают — устраивает? Кстати, а ваш супруг сам-то согласен выйти из запоя?
— А если нет?
— Обязательно нужно его согласие. А то мы выведем, а он завтра возьмет и снова напьется. И помрет на фиг... Мы же лечение соответствующее проводить будем, а после него пить нельзя...
К счастью, оказалось, что согласие алкоголика на вывод из свинского состояния требуется не везде.
Чертовы матушки, или Как снять алкогольный каркас
— Ой, муж пьет, изверг, ничего не помогает — сколько всего испробовали! Продержится неделю — и снова за нее, проклятую, — привычно запричитала я, когда телефон одного из “салонов магии” откликнулся ласковым женским голосом. — Может, ваш метод поможет?
Судя по объявлению, это была авестийская (чертовщина какая-то) программа исцеления от пьянства. Выяснилось, что сие означает борьба с зеленым змием при помощи магии, или, “по-научному”, — энергоинформационного целительства.
— Программа довольно эффективная, но длительная — рассчитана на полгода, — предупредила меня “магиня”.
Но, испугавшись возникшей на том конце провода паузы, целительница спохватились: “Первые результаты заметны уже в первый месяц!”.
Система следующая: я приезжаю в салон 2—3 раза за полгода и покупаю мужу вместо “огненной” волшебную воду. А в течение всего курса лечения звоню “спасительнице” и рассказываю, как идут дела.
— Лучше, если ваш муж ничего не будет знать. Будете подливать водичку ему в чай, кофе. А муж потом будет с гордостью рассказывать друзьям: “Видите, я же говорил, что брошу пить, если захочу!”
Стоит такое полугодовое дурилово “сущие копейки по нынешним временам” — 200 долларов.
Но стоит ли возиться с волшебной водой, если (слава газетам!) существует куда более простой способ — кодирование от пьянства по фотографии. “Заслуженные-народные целители-экстрасенсы” берут в руки карточку и одной левой “снимают алкогольный каркас”. Хотя, вру, это еще не все: потом надо в пищу непутевого муженька целый месяц класть порошки, которые выдаст “доктор”. Манипуляции с фото и лекарства обойдутся дешевле лечения “живой водой” — от 1,5 до 2 тысяч деревянных.
— Меня тетка уговорила пойти к экстрасенсу, мужа от пьянства вылечить, — вспоминает знакомая. — Приходим — по всей квартире иконы, свечки, как в часовне. Мы — с порога: “Люди мы небогатые, говорите сразу — поможет или нет”. Экстрасенс, конечно, заверил, что “шансы 100%”. Взял фото мужа, обвязал его крест-накрест ниткой и стал над ним руками водить. Взял с нас 400 рублей.
Дело было два года назад...
— Ну, и как, перестал пить муж? — спрашиваю подругу.
— Три месяца не пил, что было, то было. Да он и раньше мог месяцами не пить... А потом так запил, что хоть весь семейный альбом неси кодировать. И по сей день пьет, “фоторобот”...
Белочка, которая грызет душу
Что такое белая горячка, Александр, врач мужского отделения одной московской психиатрической больницы, знает не понаслышке: “Косяками идут!”
При проведенном по нашей просьбе более точном подсчете получилась невероятная цифра: в среднем по два человека в день только в одно их мужское отделение (таких отделений, где “обхаживают” алкашей, у них девять). Всего же в Москве около двух десятков “психиатричек”!
— Белой горячкой (алкогольным делирием) страдают только алкоголики, не пьяницы, — говорит Александр. — Психоз развивается после очередного запоя, причем чаще всего с похмелья. Пил-пил человек, потом перестал, а на третий день начинается...
Наверное, нет человека, который не знал бы, что белая горячка проявляется в зрительных и слуховых галлюцинациях, а попросту — глюках. Глюки, как поведал нам Александр, бывают самые разные. Хотя у народа бытует мнение, что самый распространенный вариант — прыгающие чертики.
— Это сказки, в основном больные видят насекомых и мелких животных: крыс или мышей. Причем это не сон — человек на самом деле видит метрового зеленого таракана. Он для него реальнее, чем действительность. А кому-то вместо посуды на кухонном столе мерещится расчлененный труп, кто-то видит чудовищ, инопланетян, умерших родственников (так называемых блуждающих мертвецов). Больные гладят несуществующих кошечек, бегут от кого-то, обороняются от грабителей... Они бывают очень опасны — как для окружающих, так и для себя. В приступе белой горячки нередко выбрасываются из окна, испугавшись преследования. На лечение “белочки” уходит от одних суток до недели.
Однако, для нас это было, честно говоря, откровением, ведь в России нынче наметился спад в винопитии. Как считают наркологи, “все, кто мог и хотел спиться, — спились и умерли”. В середине прошедшего десятилетия на 100 тыс. населения регистрировалось 0,3 случая белой горячки. Сейчас около 0,2. Впрочем, конкретным людям от этого конкретно не легче...
Похмелье с выездом на дом
— И давно пьет? — заинтересованно спросил Сергей.
— Неделю, — сообщил женский голос по спикерфону.
Сергей и Лена — практикующие супруги-“похмеляторы”. Лицензии у них нет. Она есть у их гипотетического делового партнера. Но не наркологическая, а какая-то другая. Но Сережа и Лена в подробности не вникают. Отрабатывают заказы. В газете опубликовано объявление. Один из указанных телефонов — их. Партнер занимается кодированием. Ну и самыми денежными случаями, вроде ночных экстренных вызовов к новым русским.
Система такова. Сергей подробно выспрашивает у потенциальной клиентки все детали и вместе с Леной едет по указанному адресу. Сегодня я, корреспондент “МК”, еду на вызовы вместо него как сопровождающий. Чтобы не возникло непредвиденных ситуаций, надо у “клиента” выяснить все дотошно.
— Помню, вызвали нас как-то. Жена, когда звонила, мужа в известность не поставила. Мужик к тому времени проснулся. Как узнал, в чем дело, — молоток схватил, и на нас. Еле ноги унесли.
Уже в маршрутке я поинтересовался у Лены, как нам спасаться в случае осложнений.
— Вот тебе мобильник. Будут бить — звони в милицию.
Поплутав по городу Жуковскому, находим нужный адрес. Пациентов двое. Муж и жена. Когда-то кодировались. Сейчас опять слетели с катушек. В квартире еще их родственники. Это плюс. Родственников много. Это минус — будут мешать расспросами. Пока Лена развешивает капельницы, я отвлекаю разговором одного из них. Из комнаты слышится: “Непереносимость, аллергия?..”
Как рассказывала мне Лена, бывает, что вколет она чего-нибудь, а пациент начинает натурально “резать дуба”. Это нам ни к чему.
Пациент оказался беспокойный. Всего боится. Просит, чтобы укололи снотворным. Его молодая жена, напротив, бодра и весела. Анекдоты рассказывает. После физраствора Лена ставит супругам капельницу. А вот со снотворным проблема. Транквилизаторы она колоть зареклась. Приехала как-то по вызову, уколола. А подопечный “поехал” в обморок — давление упало. Собираемся, оставив несколько таблеток сонников. Лена советует родным страдальцев одних не оставлять.
Работа, конечно, не сахар, зато — тысяча рублей в кармане. Ночной вызов обходится на тридцать процентов дороже. Побольше платят жители отдаленных районов Подмосковья. Сергей и Лена практикуют уже два года. За это время у них ни разу не спросили лицензию. Верят на слово. Однако каждый вызов для них — как прогулка по минному полю. А вдруг помрет?
Врачи-упийцы
Заместитель главного психиатра Москвы по наркологии Евгений Брюн крайне недоволен самозваными лекарями. Припоминает, как несколько лет назад в Москве разоблачили уникального целителя. Им оказался... водитель троллейбуса. А в прошлом году Евгений Алексеевич расследовал даже летальный случай. Родственники преждевременно почившего алкоголика таки доискались правды. Хотя у врача-“убийцы” лицензия была. Но лицензия дело тонкое. Получит, к примеру, терапевт последипломное наркообразование и наваляет дел. Вот отчего болит голова у московских наркологических начальников. Про разнообразных матушек, исцеляющих алкашей по фото и на расстоянии, со мной вообще говорить отказались.
— Вы же взрослый человек. Должны понимать, что это шарлатанство. Особенно “хороши” целительницы, которые сообщают о “90% успеха”. Таких методик нет ни у кого в мире! Самый лучший достигнутый результат — 40%. Все, что выше, — липа. Я уже не говорю про лечение по фото — это без комментариев. Обращение к частникам может закончиться трагически — из запоя выводят все кому не лень. А почему люди не идут в наркодиспансеры? Боятся, что их поставят на учет. Но ведь у нас есть инструкция, которую приняли в 1999 году, что при первом обращении человека на учет не ставят. К тому же, в диспансере есть анонимные кабинеты. А вообще, я советую людям, имеющим проблемы с алкоголем, звонить по телефону доверия государственной наркологической службы. Там работают профессионалы.
Как рассказал психиатр-нарколог этой службы, в день к ним обращаются 2—3 человека с алкогольными проблемами (гораздо чаще звонят родные наркоманов). Сам пьющий обращается крайне редко — за месяц набирается один-два человека. Обычно звонят жены и матери алкоголиков. Истории одни и те же: мужа выгоняют с работы, распродает вещи из дома...
— Всех обратившихся приглашаем в центр для беседы, советуем, куда пойти лечиться. Правда, доходят не все — где-то 70%.
За деятельностью наркологов-частников наблюдает Центр медицинской инспекции Комитета здравоохранения Москвы. Но матушки и бабушки под юрисдикцию инспекции не подпадают. Вычеркнули их из закона “О традиционной медицине”. А они и рады.
За прошлый год инспекция подала представления о приостановлении деятельности 6 частных фирм, занимающихся наркологической деятельностью. Из 25 проверенных частных фирм нарушения были выявлены в 9. А в скольких еще не выявлены?
В Интернете мы нашли своего рода табель о рангах российских выпивох. Итак, вот, оказывается, как мы пьем:
Плотник — в доску, стекольщик — вдребезги, извозчик — в дугу, сапожник — в стельку, дворник — в лом, портной — в лоскуты, пожарный — в дымину, гробовщик — вусмерть, свинарка — до поросячьего визга, охотник — в дупель, шофер — в баранку, железнодорожник — в дрезину, футболист — в аут, ассенизатор — в г...о, повар — в сосиску, бондарь — в бочку, лесник — в шишку, музыкант — в дудку, электрик — в отключку, математик — в ноль, астрофизик — до звезд из глаз, физкультурник — влежку, медик — до потери пульса, физик — до потери сопротивления, химик — до выпадения в осадок, писатель — до ручки, голубой — в ...опу, поп — до чертиков, пан Зюзя — в зюзю (извините уж, уважаемый Зиновий Высоковский)...
А журналист — до точки. Вот она, собственно, и есть.
