Справка: Лора Квинт — композитор, родилась в Ленинграде, там же окончила консерваторию. В ее послужном списке отметилась почти вся отечественная эстрада, однако главная “специализация” — Валерий Леонтьев. Музыкальный кинодебют — комедия “Нужные люди” (1985 г.), где песню “А у меня все схвачено, за все заплачено” исполнил Николай Караченцов. В сериале “Короли российского сыска” специально для Лолиты Милявской — нежный романс “Эти бледные розы увядают не зря”.
Женщине непросто работать композитором. Особенно если вокруг много напористых коллег-мужчин с амбициями, а она — красива и интеллигентна. По всей логике такая не должна была выжить в беспощадном мире шоу-бизнеса. Однако все вышло с точностью до наоборот: в 15 лет Лора уже работала с Боярским и Сенчиной, а в 1978-м ее хит “Московский романс” пела сама Пугачева. Тем временем юная Лора Квинт училась работать в мужском коллективе и завоевывала уважение к себе...
Только вчера она приехала с конкурса “Голоса России XXI века” (г. Владимир), где участвовала в работе жюри, прослушивая в день по 60 человек от 4 до 16 лет. Детишки исполняли эстрадные песни, и этот жанр довольно далек от того, чему когда-то училась Лора в серьезной консерватории...
— Правда, там я училась уже плохо. Мне нравилось курить на лестнице, мальчики приносили мне кофе, и главным образом из-за этого я и ходила в консерваторию. Там было весело и приятно.
— Поклонникам играли на рояле?
— Все мои молодые люди сами хорошо играли — их этим не удивишь. А если учесть, что многие сами сочиняли музыку, и тут еще я садилась за рояль... Один, который потом стал известным композитором, как-то, видимо, решил меня очаровать и зазвал в класс: “Я тебе сейчас сыграю несколько своих сочинений”. После этого он не видел меня никогда, потому что сочинения были премерзкие...
— А есть песни, которых вы стесняетесь?
— Раньше я очень стеснялась песни, которую часто поют Лещенко и Винокур: “Неужель наставлю пушку на свою жену-хохлушку?..” — образец новой политической песни. А патриотической “Здравствуй, мир, здравствуй, друг!” я, наоборот, горжусь: ее пели все звезды, и впервые она была исполнена на Играх Доброй воли.
У многих артистов есть мои песни — визитные карточки: у Апиной это “Соперница”, у Толкуновой — “Ну что же, Сережа, чужой несладок мед”, у Гвердцители — “Деревянный мой балкончик на тбилисском старом дворике...”. Бабкина спела “Белогвардейский романс” — “Эх, мама-мама-маменька, кругом белым-бело”, который раньше был запрещен, потому что героиня любила выпить. У Леонтьева — “Дари-дари, судьба, мне луч надежды...”, “Праздник без меня”, “Свидание в Юрмале”...
— Лора, все-таки женщине быть композитором тяжелее или легче?
— Долгое время мне было стыдно, что я композитор, потому что все мои коллеги-женщины выглядели достаточно карикатурно. Вдохновение вселяла только Пахмутова, перед которой я преклоняюсь. Пока у тебя нет имени, к тебе будут относиться с какой-то легкой иронией и насмешкой. Я не представляла себе, как буду приходить к артистам — преимущественно мужчинам — и приносить свои песни. Что они подумают, что я хочу им показать?..
— Это зависимая профессия?
— Что вы, наоборот! Если к тебе приходят с заказом, то это же тебя просят, а не ты. Звучит обидно, но точно: певец — это солдат композиторской индустрии, существо по рангу несколько ниже.
Муж, известный певец Андрей Билль, признался в следующем: даже когда они с Лорой были знакомы уже с полгода, он обращался к ней только так: “Лора Геннадьевна! Это Андрей Билль вам звонит...” Долгое время окружающие отчитывали его за это: “Что ты молодую бабу по имени-отчеству зовешь?..” Но для Андрея Лора сильно отличалась от других известных людей: он чувствовал, что ее грань между величием и ранимостью — очень тонкая... На творческий вечер Квинт в Таллине он приехал не задумываясь, отменив свое выступление в праздничной программе КЗ “Россия”. Лора до сих пор говорит, что никакой другой человек этого бы не сделал.
— Лора, как же получилось, что вы вышли замуж за “солдата”?..
— В 89-м году в Юрмале, где я была в жюри на конкурсе, я увидела Андрея — потрясающий образ, как будто сошедший с картинки книжки “Три мушкетера”, в героев которой я была влюблена с детства. А дело в том, что опера “Джордано”, которую мы тогда делали с Леонтьевым, Долиной, Павлом Смеяном и знаменитым оперным певцом Владимиром Панкратовым, сначала вышла без одного персонажа. Мы долго не могли найти актера на роль предателя-ученика Джордано, и из-за этого пришлось выбросить целые куски партитуры и очень эффектную сцену предательства... Я предложила Андрею попробоваться на роль.
— Кто в вашей семье — главный добытчик, а кто способен творить исключительно ради искусства?
— Я, как и мой муж, предпочитаю работать за искусство и получать за это деньги. Я не умею писать в стол и работаю только по заказу на конкретных людей. Даже Моцарт работал на заказ, и я благодарна судьбе, что могу писать музыку разную, которая нравится и академикам, и дояркам. Я пытаюсь выразить индивидуальность исполнителя, и если пишу для Нади Бабкиной, то становлюсь внутри Бабкиной... Не понимаю композиторов, пишущих академическую музыку и раскрывающих свой собственный мир для 12 человек в зале... Сейчас я пишу музыку к мюзиклу “Ольга Чехова. Легенда и судьба” для театра “Летучая мышь”.
— А правда, что ваш первый муж запрещал вам писать музыку?
— Да, это было. Первый раз я вышла замуж в 18 лет, потому что боялась остаться старой девой и очень обрадовалась, что хоть один дурак нашелся... Муж был старше меня на 10 лет, и у него была безумная жажда интеллекта. В его компаниях я всегда молчала, потому что сказать было нечего, хотя слушать — одно наслаждение, и это очень развивало ум. А еще я наблюдала, как средней талантливости человек умеет пробиваться в жизни другими умениями — сочинять капустники и бацать на рояле смешные песенки.
— Просто школа жизни для неопытной девочки...
— Благодаря ему я научилась писать громкие названия произведений на титульном листе для чиновников из министерства. Потому что если там написан текст типа “Музыкальная симфоническая поэма для хора, балета, национального ансамбля...”, то сразу видно: солидное произведение! Второй муж, блистательный гитарист и лидер ансамбля “Поющие гитары”, в моем присутствии делал аранжировки, и это тоже было огромной практикой для меня.
— Вы можете сказать, что вам помогает в жизни?
— Я верю, что существует мистический “the phantom of the opera” в нашей жизни. Опера “Джордано”, в которой было 130 участников хора и балета и масса сложных трюков, репетировалась считанные дни и потом успешно шла при полных аншлагах. А у одного моего коллеги при том, что все было идеально продумано, шли накладка за накладкой: занавес не открывался пять раз, а когда он все-таки открылся, зрители увидели актеров, куривших на сцене. Фонограмма, записанная на двух магнитофонах, одновременно обрывалась... Фантом оперы есть, и он выбирает тех, кто ему нравится.
