Слово “сексизм” обычно вызывает в воображении картины буйной половой жизни и многозначительные ухмылки. Но на самом деле “сексизм” — это совсем другое. Это всего-навсего дискриминация по половому признаку.
Если человек лишен каких-то прав (например, ему запрещено голосовать), потому что он не того пола, какой требуется, — это проявление сексизма. Если его не берут на какую-то работу из-за его пола, не продвигают по службе, не назначают на руководящую должность, платят меньше, чем лицам противоположного пола, — это тоже сексизм.
Полов у нас всего два — мужской и женский. Теоретически дискриминировать по половому признаку можно оба пола. Однако на практике дискриминировать мужчин за то, что они мужчины, удается крайне редко. Так что в подавляющем большинстве случаев сексизм оказывается чисто женской проблемой, мешающей профессиональным успехам и карьерному росту.Они вымирают, но не сдаютсяДеловые отношения между мужчинами и женщинами удобнее всего анализировать на примере Государственной Думы. Депутатский коллектив в силу специфики его деятельности — самый открытый из всех коллективов страны. Многих его представителей мы знаем в лицо, и все национальные особенности проблемы здесь как на ладони.
В новой России, которая медленно, но верно идет по пути демократизации и цивилизации, число женщин-парламентариев неуклонно сокращается. В Думу первого созыва в 1993 году попали 63 женщины — 13,4% от общего числа депутатов, во вторую Думу в 1995 году — 49, то есть 11,7%, сейчас в здании на Охотном ряду заседают 35 женщин — всего 7%. А ведь женщины — большинство населения России...
Для справки: Эксперты ООН полагают, что если в органах власти на уровне принятия решений женщин меньше 15% — это плохо. Те же эксперты установили, что лишь в том случае, если женщин в парламенте страны не менее 20%, социальные вопросы становятся для него приоритетными.
Половина депутатов (225) у нас избирается по одномандатным округам, половина — по партийным спискам. Так вот, число женщин, прошедших через ожесточенную борьбу в округах, тоже сократилось: 26 в первой Думе, 31 — во второй, и всего лишь 20 — в третьей. На последних парламентских выборах в трети округов среди зарегистрированных кандидатов не оказалось ни одной женщины: им труднее найти спонсоров и завязать дружеские отношения с региональной администрацией, а без этого выиграть трудно. Тем более что преодолевать приходится в том числе и такой стереотип: если мужику 70 лет, он “в самый раз для политики”, а женщина и в 50 лет — “бабушка, пенсионерка, и куда лезет?”
Что касается партийных фракций — коммунисты, демократы, либералы, почвенники — картина везде одна и та же: сейчас в “Единстве” 7 женщин при общем числе 84, в КПРФ — 8 из 86 (кстати, в КПРФ нет ни одного секретаря обкома — женщины), в ОВР — 4 из 45, в “Яблоке” — 2 из 21, в СПС — 4 из 32...
Наши партии вспоминают о дамах перед выборами, когда для украшения мужского партийного списка срочно требуется пара женских лиц (желательно привлекательных или хотя бы известных). К святая святых — финансовым ресурсам, принятию решений — их, как правило, не допускают. Идеи борьбы с женской дискриминацией непопулярны в российском обществе, и чуткие к запросам избирателей политики не включают соответствующие разделы ни в свои предвыборные программы, ни в программы партий.
ЛДПР, взяв на вооружение лозунг “место женщины — у плиты и в роддоме”, третьи выборы подряд преодолевает 5-процентный барьер. В первой Думе во фракции ЛДПР было 4 дамы, но половина из них вскоре от Жириновского ушла из-за того, что тот обзывает их “дурами” и вообще невежлив до чрезвычайности. Во вторую Думу Владимир Вольфович взял лишь одну женщину. Сейчас, когда численность фракции ЛДПР сократилась до 14 человек, женщин рядом с вождем не осталось вообще... Идеал достигнут.
Было в истории российского парламентаризма и такое явление, как “женская” фракция. В 1993 году объединение нескольких женских организаций неожиданно получило 8,13% голосов — это были в основном избиратели, разочаровавшиеся в политике и политиках. В “Женщинах России” числились 22 человека. Один из них, депутат Гуськов, записался “ради прикола”, но вскоре был безжалостно исключен “за систематическую неявку на заседания фракции”. Дамы сидели в зале заседаний компактно, и глаз отдыхал на этом цветнике из розовых и голубых блузочек, рюшечек и брошечек в обрамлении темных мужских костюмов... Мужчины-депутаты относились к женской фракции как к экзотике. Они заявляли, что дамы “облагораживают” Думу, но скептически оценивали их способности к участию в политическом процессе: “Да они же сразу пересобачились! С ними невозможно договариваться, сегодня одно, а завтра другое...”
С течением времени стала очевидной порочность политического объединения по половому признаку. У членов фракции вдруг оказались разные политические взгляды, а у их регионов — разные экономические интересы.
Чтобы украсить президиум Думы и продемонстрировать миру политкорректность, по неписаному правилу хотя бы одна руководящая должность отдается женщине. Обычно это пост одного из вице-спикеров. Сейчас вице-спикеров женского пола два: первый — Любовь Слиска (“Единство”), и просто вице — Ирина Хакамада (СПС). Появление еще одной женщины в президиуме ее товарки считают “большим завоеванием”.
Складывается впечатление, что Комитет по делам женщин, семьи и молодежи специально был создан с целью занять неуемных женщин, сослав их туда, как в резервацию. Мужчины уверены, что этот комитет должна возглавлять именно женщина, и неважно, является ли она специалистом. Еще в нынешней Думе Валентина Пивненко (группа “Народный депутат”) стала председателем Комитета по проблемам Севера и Дальнего Востока. Для справки: Больше двух председателей комитетов женского пола в Думах не было никогда. А всего комитетов в нынешней Думе 28.
Дискриминация — вот с чем ежедневно, по их словам, сталкиваются женщины-парламентарии. “Умная, как мужик” — этот комплимент следует воспринимать с благодарностью. Мужчине могут простить ошибку, женщине — никогда. Когда на трибуне появляется докладчик-женщина, зал расслабляется. На лицах многих мужчин — ласковое снисхождение: “Давай, валяй!” А спикер Селезнев время от времени позволяет себе замечания, едва ли возможные в парламенте цивилизованной страны, вроде: “Мужчины! Будьте воспитанны! Все-таки женщина перед вами стоит!”
Если женщина вдруг заговорит умно и аргументированно, то это вызывает у части зала раздражение, и некоторым мужчинам сразу хочется ее уесть. Если женщины спорят — это называется “бабской разборкой”. Когда спорят и оскорбляют друг друга мужчины — это ничего, нормальный мужской разговор.
Эмоциональность депутаток абсолютизируется: “Придет Слиска в другой блузочке, и, глядишь, закон провалят, — сказал представитель руководства одной из фракций. И продолжил: — Выйдет на трибуну красивый мужчина, и они “ах!” — готовы простить ему все”. В этом есть доля истины: бывало, в Думе прошлого созыва женщины-депутаты очень любили вице-премьера Олега Сысуева за его печальные глаза и обходительность. Но поддержки своих идей он у них все равно не нашел.
Женщина в Думе — все время как на войне. Слезам здесь не место. “Когда я попала в Верховный Совет, то часто плакала от несправедливости, а теперь из меня слезы не выжмешь”, — рассказывает депутат с очень большим стажем Екатерина Лахова. Прошедшие через унижения женщины закаляются, и между ними, вне зависимости от партийной принадлежности, возникает нечто вроде солидарности: “Стараюсь не выступать против женщины, даже если с ней не очень согласна”, — говорят многие из них.
В следующей Думе женщин станет совсем мало, хотя глупых и непрофессиональных среди них не больше, чем среди мужчин. Достаточно понаблюдать за работой нашего парламента, чтобы убедиться в этом.
Для справки: Странам, находящимся в переходном периоде, ООН рекомендует ввести на время в избирательное законодательство квотирование, чтоб определенная часть депутатских мест по закону отдавалась женщинам-депутатам. В скандинавских странах, к примеру, эта квота — 50 процентов.
Сейчас при работе над законопроектом о политических партиях некоторые депутаты Государственной Думы предлагают закрепить обязательное соотношение при составлении партийных предвыборных списков “не больше 70% кандидатов одного пола”. Чтоб, значит, хотя бы 30% парламентариев у нас были женщинами.Голос МУЖЧИНЫПо Конституции у нас все имеют равные права. Поэтому редкий начальник открыто признает, что предпочитает видеть женщин на малозначимых должностях, а в серьезных делах опираться на мужчин.
Зато факты сексизма легко признаются при неформальном общении и... тут же оправдываются стандартными аргументами, доказывающими, что женщина — это, по существу, ходячая патология. “У них мозги иначе устроены, там меньше извилин”, “у них отсутствует логика”, “они машины для производства потомства”, “так было всегда, мужчина ходил на охоту, женщина хранила очаг, и не надо пытаться изменить природу”.
Опровергать подобные аргументы крайне трудно. Это все равно что доказывать свою правоту туземцу, который верит в духов и садится обедать вместе с мумиями умерших родственников. Поэтому мы решили “физиологические” аргументы здесь попросту игнорировать, считая, что они уже опровергнуты опытом западных стран, где женщины давно управляют страной наравне с мужчинами, и никому от этого плохо не делается.
Справедливости ради надо сказать, что одной только женской физиологией сексизм объясняют лишь самые примитивные и неразвитые личности. Вдумчивые и наблюдательные люди видят здесь гораздо более глубокие причины.
Мы попытались обсудить эту проблему с не самыми глупыми представителями мужского пола — политиками, военными и руководителями вообще. Серьезно говорить соглашались очень немногие. Видимо, это довольно больная тема. Тем не менее картина “женщина глазами сослуживцев” для нас более-менее прояснилась.* * *По мнению наших собеседников, работающих женщин можно приблизительно разделить на четыре категории. Первая категория — те, кто приходит на работу, чтоб работать. Для них работа — самое важное, они на ней сконцентрированы и мало обращают внимания на крутящуюся вокруг жизнь.
Такие женщины сами по себе никак не провоцируют коллег-мужчин на дискриминационные действия, но им приходится отдуваться за других. В частности, за вторую категорию женщин, которая, наоборот, на первое место ставит не работу, а общение, социальную жизнь. Родная контора представляется им в виде бесконечного сериала. Собираясь по утрам, они предвкушают, как будут болтать с подружками, ловить мужские взгляды и развивать интриги.
Это вполне естественно. Ведь женщины мало где бывают, кроме дома и работы. Но дома уже давно все ясно, точки расставлены, а натура требует ежедневного подтверждения своей неотразимости. Она требует игры, романтики, острых ощущений, а где их взять, если не в трудовом коллективе?
Для справки. Накануне Восьмого марта в парикмахерских огромные очереди. Клиентки записываются за месяц вперед — но, заметьте, не на седьмое марта, чтоб восьмого быть красивой, а на шестое. Потому что седьмого праздник отмечается на работе, и красивой надо быть именно тогда, а вовсе не в выходной, который все равно проведешь дома с мужем.
Женщины этой категории строят отношения с коллегами не на деловой, а на сексуальной основе, которая заведомо не предполагает никакого равноправия. Соответственно, таким образом они провоцируют несерьезное к себе отношение.
Третья категория — женщины, которые ведут себя на работе так, будто что-то охраняют. Они очень ревностно следят за тем, чтоб никто не нарушал их расписание, приносил бумажки в требуемом виде, проявлял уважение, делал все так, как им удобно. Покрикивают, вредничают по поводу и без повода. На вопросы отвечают нарочито грубо — будто задают их только затем, чтоб им мешать.
Эти женщины вроде и выполняют свою работу, но дело с ними иметь не хочется. Как сказал один из наших собеседников, рассказывая о сотруднице, которая принимает у них отчеты за командировки, “она ненормальная, я ее боюсь”.
Но самое забавное — четвертая категория, наиболее многочисленная. Эти женщины совмещают в себе все три типа сразу. Сегодня она идеальный работник, завтра — у нее ветер в башке, а послезавтра она орет на всех подряд.
Бывает, все меняется еще скорее — даже не по дням, а по часам. С утра она пахала как конь, а после обеда приехали поставщики, и ее как подменили. Глазами хлопает, попой вертит, начальника слушает вполуха. А вечером поставщики уехали, и ее теперь все раздражает. Видимо, ожидания не оправдались.
“Весь сексизм от секса, — сказал нам один не очень молодой начальник. — Если бы женщины научились на работе превращаться в роботов и забывать свое “вечно женственное”, через десять лет никакой дискриминации не было бы и в помине”.
В США, кстати, был выбран именно такой путь к равенству полов. Правда, там про “вечно женское” и “вечно мужское” трудящимся пришлось забывать не по собственному желанию, а по специально введенным законам, нарушение которых карается строгими наказаниями. Например, если в тесном лифте сотрудник случайно дотронулся до попы сотрудницы, его запросто могут уволить за “сексуальные приставания”, да еще и штраф огромный сдерут. Но если на суде выяснится, что сотрудница пришла в тот день на работу в очень короткой юбке, она вряд ли вызовет сочувствие у стражей закона.
