... Даже спички, перефразируя Довлатова, могут быть хорошими и плохими — что ж говорить о тренерах.
Есть в стране России тренеры, которые собственную команду на матч настраивают из года в год одними и теми же словами: дескать, во вражеской штрафной закопано столько-то денег. Пойдите и отройте, не вылезайте оттуда!
А команды — играют. Пытаются “не вылезать”. Им, привычным, может, и не надо больше никакой установки и тактических задумок.
Есть тренеры, которые, зачитывая состав на игру, называют восемь человек вместо положенных одиннадцати. Иногда — двенадцать. По настроению. А уж команда сама, тихонечко, прикидывает между собой: кто ж таки на поле выйдет...
А есть тренеры, которые, только-только выкарабкавшись в высшую лигу со своим клубом, по делу обыгрывают “Спартак”. В Лужниках. Как Корешков и саратовский “Сокол”.
Есть тренеры, которые на 67-м году жизни принимают обваливающуюся команду, разгоняют ветеранов, набирают мальчишек из второй лиги — и после этого не только не вылетают из дивизиона номер один, но едва не выбираются в еврокубки. Что есть фантастика. Команда называется “Зенит”, фамилия тренера — Морозов.
Есть тренер, который работал в “Спартаке” и сборной, который земляк и по жизни друг номер один Олега Романцева — Новый год встречают исключительно вместе, — но тренер этот в один прекрасный момент решается на перемены. Чисто американский вариант — чтобы жизнь не стала болотом, переставьте шкафы. Александр Тарханов ушел из “Спартака”. Пусть по-доброму, пусть с Романцевым как были друзьями, так и остались — но ушел. Сначала в ЦСКА, потом в “Торпедо”. А когда и там не заладилось, плюнул на все и отправился в Самару. Услышав дружеское напутствие от великого Лобановского: “И куда ты, Саша, едешь? Болото! В Самаре как не было никогда футбола, так и не будет...”
Тарханов, помнится, тогда согласился: да, не было. Да, не будет. Но только ближайшие год-два не будет, а потом научу этот город и эту команду, “Крылья Советов”, играть...
Сегодня “Крылья” и Тарханов на первом месте в национальном чемпионате. И хоть бы кто-то из столичных критиков сказал, что не по делу!
А Москва, не считая “Спартака”, осела где-то далеко позади. Сбился со счета народ, которое поражение подряд терпит “Динамо”. Блекло-блекло стартовал “Локомотив” — проиграл тем же “Крыльям” дома 1:2... “ЗИЛ” вымучивает ничьи. “Торпедо” лужниковское если и выигрывает, то, во-первых, редко, а во-вторых, исключительно на морально-волевых да судейских огрехах.
А я — горжусь. Угадайте — чем?
Насмотревшись года три назад на то, как выдавливает с вершин столичный хоккей провинция, трезво предположил в разговоре то ли с Николаем Толстых, то ли с Вячеславом Колосковым: дескать, скоро и в футболе “процесс пойдет”. Большой футбольный начальник мне, помнится, не поверил. Посмотрел по-ленински хитровато — наивный ты, мол...
Вот вам и “наивный”. Смотрите таблицу. А пока начальство табличку чемпионата разглядывает, мы с тобой, читатель, о тех тренерах поговорим, которые провинцию — уже футбольную — подняли. Да как подняли!МорозовНо колоритнее фигуры питерского рулевого Морозова Юрия Андреевича не сыщешь. Уж все, кажется, ушел человек на пенсию, получил “свадебную” должность при клубе под названием “спортивный директор” — сильно подозреваю, что с окладом и без обязанностей...
И тут возвращается. Поднимает команду. Причем не просто поднимает, а набрав 18-летних мальчишек. Необъяснимо!
Человек жесткий, фамилию эту — Морозов — многие из бывших игроков “Зенита”, ЦСКА или киевского “Динамо” слышать не могут. Изящный литовец Вальдас Иванаускас, например, сосланный им с футбольного поля на армейскую гауптвахту. Михаил Зарицкий, некогда считавшийся самым одаренным юниором Советского Союза, услышал от Морозова: “Ты вообще не футболист!” Про великого тренера Анатолия Бышовца Морозов не так давно высказался со всей питерской революционностью: “Не знаю такого тренера Бышовца!” Анатолий Федорович на то через уважаемую газету “Спорт-Экспресс” отреагировал философски: “Такое можно говорить исключительно в пьяном бреду...”
Про Бышовца Морозов больше ничего не говорил. Зато посулил задать перцу “всем недоброжелателям”, только б дождаться межсезонья. Имелись в виду, все поняли, местные газеты. Маленькие и очень маленькие. Они отчего-то Юрия Андреевича не сильно жалуют.
Морозов. Человек, чью научную работу оценил давным-давно Бесков — и тут же пригласил к себе помощником в сборную. Человек, которого по-настоящему ценил и ценит Лобановский: абы кого Валерий Васильевич при себе годами держать не станет, правда?
Человек, который помогал Лобановскому и в том всем памятном матче с бельгийцами на чемпионате мира-86, — именно на морозовское плечо упал в обморок Валерий Васильевич. Человек, отправившийся однажды работать в Ирак и еле оттуда унесший ноги. Началась война. Натуральная. Спасибо советскому представительству и “Аэрофлоту” — сберегли Юрия Андреевича для Питера и “Зенита”.
Только-только приняв разваливающийся в который раз “Зенит”, Морозов обыграл “Спартак”. В Москве. Дебютировал прямо как Корешков.
Тогда локальной питерской победе народ дивился. Сейчас, если “Спартак” снова будет обыгран, не удивится уже никто. Тем более, смотрите сами, кто там в таблице нынешней весной повыше стоит — “Зенит” или “Спартак”?
Правильно, “Зенит”. “Крылья”. “Сокол”. Москва — следом.КорешковСначала о Корешкове Александре Ивановиче, абсолютно золотом мужике, который и сотворил главную сенсацию со своим Саратовом. Помню, прилетел я в этот город года два назад, встретил Корешкова на стадионе, и провели мы вместе в прогулках по залитой солнцем волжской набережной и ресторанам все три командировочных дня. Расстались, обнявшись да пожелав на посошок друг другу успеха — мне в писанине, ему в поисках места работы. Сидел тогда Александр Иванович без места. Возвращаюсь в Москву и слышу — принял г-н Корешков команду “Сокол”. Обязуется вывести в высшую лигу. И ликовала репортерская душа, точно “Сокол” принял я сам...
Сейчас интервью с Корешковым — на первых полосах газет и не только спортивных. А день его сегодняшний известен всем и каждому: то-то сделал, то-то сделать планирует. А каким был Корешков года два-три назад, не помнит никто. Или не знает.
К тому времени он был вторым в истории саратовского футбола бомбардиром. Форвардом московского “Спартака” в тот самый год, когда “Спартак” с треском вылетел из высшей лиги советского футбола. Был тренером “Сокола”. Был его же техническим директором. Вторым тренером в “Сатурне”. Был, был, был...
Стал — безработным. И по всем раскладам должен был выглядеть человеком несчастным. А встречаю его — совершенно цветущего — и ничегошеньки понять не могу. Нет, жалел, конечно, Корешков о временно незаладившейся тренерской судьбе, но не больше.
— А что мне грустить? — будто угадал Александр Иванович репортерские мысли и улыбнулся широко-широко. — В семье порядок, дети здоровы. Что ужасного в моей жизни?
— С деньгами как?
— Неважно, конечно. Но до такого не дошло, чтобы я от безденежья свой “Опель” продал или жена — “Мазду”...
Мы долго будем гулять по вечернему Саратову, и Корешкова здесь мало кто будет узнавать. Не то что раньше — тогда автографами замучили бы. Осень 99-го — у футбольного Поволжья другие кумиры.
— Я благодаря Саратову много приобрел, но потерял тоже предостаточно, — размышляет Корешков на ходу. — Не решился несколько раз уехать, а стоило бы. Слишком город этот люблю. Ты здесь три дня провел, наверное, уже понимаешь почему...
Понимаю. Город — удивительный. Достойный высшей лиги как минимум.
— Будь вы тренером “Сокола”... — дотрагиваюсь было до деликатной темы, но моментально все понявший Корешков обрывает на полуслове:
— Будь я тренером и имей те же условия, что были в нашем городе последнее время, “Сокол” уже два года играл бы в высшей лиге.
Сказано настолько твердо, что спорить не решаюсь. Даже где-то верю. Через пару дней президент “Сокола” и фактический его владелец Роман Пипия начнет лично искать преемника подавшему в отставку Ткаченко. Позвонит Валерию Нененко, вытащившему свой “Факел” дивизионом выше, пригласит. Тот, понятное дело, откажется, зато советом президента угостит: вы, мол, дорогой Роман Эрастович, особо не горячитесь на стороне людей искать. У вас под боком такой человек без работы скучает — приглядитесь! Корешков фамилия. Слышали, наверное?..
...Назначенный Корешков примет дела. Как обещал что президенту, что вашему корреспонденту, выведет “Сокол” за сезон в высшую лигу. Где нынче обыгрывает “Спартак” и не только. Где, триумфально начав сезон, заговорил о еврокубках. Где — продолжение следует.ТархановВернулся я днями из Самары, в этот-то город съездить — всегда радость. Эта набережная — волжский Лас-Вегас, эти девушки действительно самые красивые на свете, эта сказочная пивная с интригующим названием “На дне”... Но главное — друзья. Друг Саша Бородюк, с этого сезона второй тренер “Крылышек”. Друг Тарханов. Который в сезоне-2001 в интервью не отказывает никому, определенно чувствуя себя именинником. Не чужим на празднике жизни. Увидел уважаемый бесконечно Александр Федорович небо в алмазах наконец-то.
А я смотрю в его глаза и вспоминаю наши старые встречи — после ухода из “Спартака”. Из ЦСКА. Отставка из “Торпедо”. Два года в Самаре — тогда Тарханов повторял одно: “Сижу как в болоте. Бьюсь головой об стену...”
Терпел. Не уходил. И нынешний триумф заслужил как никто другой. Вымучил. Выстрадал.
...Тогда, год назад, “Крылья” проигрывали, проигрывали, проигрывали. На Александра Федоровича больно было смотреть. Почти неловко.
— Ка-а-к бестолково, как... — Тарханов даже не вздыхает. Скорее — “стон души”. — Вот на Попхадзе посмотри. Зурика. Все сегодня делает не по игре, а от нее. Игра в одну сторону, он в другую. Все наоборот, все!
Александр Федорович стоял на бровке. Я — рядом. Его “Крылышки” играли разминочный матч с “Локомотивом” из неведомого Кинеля. Те сражаются в первенстве Самарской области, “Крылья” — в высшей лиге.
Играют — на равных. Пару дней спустя после домашнего поражения от “Локомотива” московского. Вот, думается, скажу сейчас Александру Федоровичу это самое — “на равных” и получу приглашение смотреть игру не с бровки, а из-за ограды самарского Загородного парка. Дело обычное. Но говорю. И получаю:
— Да! На равных! Мы два гола отвезли, оба из офсайда, а так бы вообще проиграли. А почему на равных, понимаешь?
Принимаю вид максимально независимый — дескать, не понимаю.
— А потому, что уровень одинаковый. Приблизительно, — уточняет в послесекундной паузе.
Вот тебе на, думаю. А Тарханов продолжает:
— Сейчас в раздевалку войти, половина игроков чистенькие-чистенькие. Форму стирать не надо. Ни ссадин, ничего. У некоторых за всю карьеру — ни единой травмы. Еще сидит вторая лига в голове, ох как крепко сидит! Знаешь, что в Самаре за гигантское достижение держат? Что за последние годы ни разу из высшей лиги не вывалились. И как нас встречали год назад, когда мы “сохранились”, — видел бы ты! Как челюскинцев. Тря-си-на... Я даже не с Москвой сравниваю — здесь уровень мастерства ниже, чем был в буферной зоне второй союзной лиги, точно. Но пробьем стену, только б времени мне хватило...
Времени — хватило. Стену — пробил. Иначе, наверное, и быть не могло.
