Для короля самое важное — чтобы ему повиновались беспрекословно. Непокорства он бы не потерпел. Но он был очень добр, а потому отдавал только разумные приказания. “Если я повелю своему генералу обернуться морской чайкой, — говаривал он, — и если генерал не выполнит приказа, это будет не его вина, а моя”.
Антуан де Сент-Экзюпери, “Маленький принц”.
Вступая в должность, Путин сказал:
— В России президент отвечает за все!
Не прошло и года — Путин открыл заседание своего правительства злым вопросом:
— В Приморье люди замерзают! Кто ответит за это?
Недавно и того хуже. В поезде, летящем по Сибири, президент признался:
— Ни в РАО “ЕЭС”, ни в “Газпроме” — ни шиша мы не знаем, что там творится!
Хорошо, что президент так четко себя контролирует. Начав фразу, он успел в последний миг вставить устаревшего “шиша” туда, где обычно находится самое привычное.
Плохо, что ни шиша не знает отвечающий за все президент. А ведь он прежде был премьером, а еще прежде — директором ФСБ. И значит, должен давно и точно все знать про РАО “ЕЭС” и “Газпром”, ибо на них Россия держится.
Но стоит ли упрекать президента: мол, пытается переложить ответственность, не знает важнейших вещей, растерян...
Те, кто делают такие упреки, не понимают разницы между выборами и жизнью. Между захватом власти и работой.
А разница большая.
* * *
Задачи, цели, средства — абсолютно противоположны. Для захвата власти под видом выборов надо, чтобы десятки миллионов проголосовали за тебя. Одновременно сделали то, чего хочешь ты.
Для жизни надо, чтобы ты ежедневно, ежечасно делал то, чего хотят они.
Когда народу давались торжественные обещания (“Президент отвечает за все!”) — это была победа. Это был финиш стремительной операции по захвату власти.
“Отвечаю за все!”, “Лягу на рельсы!” — говорится это для выборов. Эти клятвы — чистая формальность.
Но у броского лозунга — две стороны. Полезная: чтобы соблазнить людей и выиграть власть. Вредная: именно из-за броскости люди запоминают лозунг и потом годами попрекают: мол, чего ж не лег? А избранник не может сказать: отстаньте, дураки, я говорил это потому, что хотелось выиграть, хотелось преодолеть сопротивление сомневающегося народа.
Возможно, ему было очень противно, когда его вынуждали произносить клятвы. И уж тем более противны те, кто требует исполнения клятв. Ибо исполнение а) невозможно; б) не планировалось.
Думаете, приятно уговаривать? Думаете, приятно плясать перед электоратом, плясать с электоратом, превозмогая изжогу, жевать хлеб-соль, сюсюкать с младенцами...
* * *
Критика личности Путина потеряла смысл 26 марта 2000-го. В тот день его выбрали президентом. С того дня — какой есть, такой есть. Что толку разбираться, насколько умен, насколько морален — ни уволить нельзя, ни изменить.
До выборов разбирать его по косточкам, убеждать людей не голосовать “за” — имело смысл хотя бы теоретически (фактически выбор был сделан до голосования).
Теперь — разве что с досады. Президенту под пятьдесят, газетными заметками его не переделаешь. Да и ничем взрослого человека не переделаешь.
Критика поступков, может быть, еще имеет некоторый смысл. Если сказать: “Иван Иванович, напрасно вы взяли себе бухгалтером Глеба Глебовича, он вор, жулик”, — это полезно.
Иван Иванович может не поверить. Значит, надо доказать.
Иван Иванович может сказать “не ваше дело”. Надо возразить: мы вас, Иван Иванович, выбрали председателем кооператива, и выбор главбуха — ваше право. Но ведь денежки исчезают наши, общие.
Не всякий поступок можно критиковать. Бывает, что выбора нет. Предположим, на страну нападает враг. Президент обязан объявить войну. Формально он может выбрать капитуляцию, но в жизни это даже не обсуждается.
Другое дело, когда выбор есть. Выбор гимна, выбор новых министров — это те ситуации, когда общество имеет право знать, из чего на самом деле исходил президент, принимая решение. И право критиковать ошибочные решения у нас остается.
То, что с нами (с народом) не советуются — хорошо. Это снимает с нас (с народа) всякую ответственность за печальные последствия ошибочных решений. Как славно быть ни в чем не виноватым! А если что не так — не наше дело! Как говорится, Родина велела. (Окуджава.)
Солдатик, винтик, человечек напрасно радуется. Ответственности нет. А расплата? Разве не солдат расплачивается за ошибки генералов? Только он и расплачивается.
* * *
Бессмысленно рассуждать: старая у Путина команда или новая. Она никакая. Они — не команда. К власти пришла не партия, а случайная комбинация случайных людей. Их, находящихся наверху, объединил случай, а не общая идея. Значит, главная цель каждого — сохранение себя во власти. А уж судьбы Родины — это постольку поскольку...
Президент получил беспредельную власть над беспредельной страной. Всем очевидны тяжесть положения и масштаб задач. Чтобы вывести такую страну из такого кризиса, нужны гениальные люди. Нужны лучшие экономисты, юристы... Разве они привлечены? Делается вид, будто их вовсе нету.
Они есть, еще не все уехали, тем более что можно привлечь и тех, кто уехал.
Найти хороших не так трудно. В своей среде все знают, кто лучший. Химики знают, кто лучший химик. Экономисты — кто лучший экономист.
Найти новых не долго. Но чтобы назначить их — нужна отвага. Надо поставить интересы страны выше интересов собственной вертикали. Ведь для новых надо освободить места. А старые стоят стеной. Они не позволят себя выбросить. Вот и получается: вместо назначения новых — пересаживание старых.
Путин, если и назначает “новых”, то, увы, одноклассников. Можно ли надеяться на такое чудо, будто в путинском классе ленинградской школы или в ленинградском КГБ сосредоточились гениальные умы и высокие души?
То, что Путин испытывает доверие к старым знакомым, — понятно. Ему более важна преданность, чем компетентность. Однако зубы-то небось лечит не у одноклассников (и не у Павловского). Если для себя выбираешь врача за талант, то врачей для больной страны следовало бы выбирать из тех же соображений.
Однако заполняя ответственные и полуответственные посты одноклассниками и однокурсниками, Путин даже в этом последовательности не проявил. На ключевых постах по-прежнему находятся банкроты.
Гайдар по-прежнему вырабатывает экономическую политику, Чубайс, Вяхирев и др. по-прежнему возглавляют гигантские монополии, определяющие нашу жизнь и наше будущее. Можно перечислить еще десятки имен, которые за последние годы перетекают из правительства в бизнес, из бизнеса в депутаты, из депутатов опять в правительство. (Наздратенко назначен рыбьим царем. Это какая-то извращенная форма борьбы с коррупцией. И ведь не враги опозорили власть. Сама.)
Наших реформаторов объединяет общий признак. Все их реформы обернулись катастрофой, подавляющее число граждан обнищало и стало жить на десять лет меньше. А все реформаторы стали в результате государственной катастрофы лично очень богатыми. Их несостоятельность как реформаторов чудесным образом обратилась в личные состояния, лимузины, охрану.
* * *
Покажите мне место, какого искал!
Где поют, а не стонут; где пол не покат...
Высоцкий.
Не говорят “начать с нового листа”. Говорят — с чистого! Ибо если начать с грязного...
1991 год. Были ли Ельцин, Бурбулис, Гайдар и пр. — чистым листом? Пропагандисты марксизма-ленинизма (то есть абсурда), зарабатывавшие на жизнь сознательной ложью (то есть профессиональные вруны, то есть порченые) — они тащили эту гниль в будущее, на ней строили.
Весь мир знает про немецкое экономическое чудо. Оно произошло именно потому, что немцы после поражения начали с чистого листа. А почему им это удалось? А потому что кроме поражения была еще безоговорочная капитуляция и полная абсолютная оккупация. Немцев заставили начать с чистого листа. Заставили провести денацификацию. Сами они бы не смогли. Не будь оккупации, к власти в Германии пришел бы второй эшелон гитлеровцев.
После Сталина ведь не демократы оказались у власти, а верные сталинцы, хотя назывались они верные ленинцы.
Ленин—Сталин—Хрущев—Брежнев—Андропов—Черненко—Горбачев—Ельцин—Путин. Покажите нам место, где Россия начала с чистого листа.
* * *
Происходит обесценивание страны.
Когда негодяй-капитан, желая сэкономить несколько тысяч долларов, промыл цистерны танкера у берегов Италии, ущерб составил сотни миллионов долларов, ибо он загрязнил (обесценил) курортную зону.
Чечня, “Курск”, Криминаль... простите, Генеральная прокуратура, публичные свары бывшего министра обороны с начальником Генштаба, министра финансов с президентским советником, президентского советника с Чубайсом — все это обесценивает страну.
В самом начале своей президентской карьеры Путин сказал: “Президент отвечает за все”. То есть — и за всех нас.
Это значит, что и мы все отвечаем за него. Точнее — расплачиваемся. Вот простой пример. Министр заявляет, что Россия не будет платить долги. Мир в шоке, цена акций летит вниз, Россия теряет десятки миллионов долларов. Отвечает за все — Путин. А расплачиваемся — мы.
За все плохие, за все ошибочные решения расплачиваемся мы. В том числе за ошибки кадровые.
Назначенный министром внутренних дел Грызлов всюду повторял одно и то же:
— Я поставлен осуществлять политическую линию!
В прямом эфире ОРТ Грызлова спросили:
— А что значит: политическая линия в МВД?
— Политическая линия — это поддержка Президента России Владимира Владимировича Путина! Полная и безоговорочная поддержка!
Почему-то мы думали, что милиция должна воров ловить, а не президента поддерживать. Значит, мы ошибались. И это — “новое поколение”? Не важно, сколько им лет. Но это — старое поколение, готовое на все поколение. Оно даже не старое, оно вечное. И это старая кадровая политика.
Политические назначения нам не в новинку. И последствия точно известны заранее.
Когда “новые” чиновники, опережая музыку и не дожидаясь новых слов, молитвенно запели советский гимн, я выключил звук, на экране остались физиономии, торжественно разевающие рот, а гимн доносился теперь приглушенно, откуда-то сверху и сбоку — видимо, от соседей.
Сплю я, что ли?
Глухой, смягченный потолками и коврами, хорал донесся откуда-то сверху и сбоку.
Филипп Филиппович позвонил, и пришла Зина.
— Зинуша, что это такое?
— Опять общее собрание сделали, — ответила Зина.
— Опять! — горестно воскликнул Филипп Филиппович, — ну, теперь, стало быть, пошло! Пропал дом! Придется уезжать, но куда, спрашивается? Все будет как по маслу. Вначале каждый вечер пение, затем в сортирах замерзнут трубы, потом лопнет котел в паровом отоплении и так далее. Крышка!..
Оказывается, все это уже было. Все это мы уже читали у Булгакова в “Собачьем сердце”. 70 лет назад он описал политическое назначение управдома. Разве что-нибудь изменилось?
Всю первую зиму ХХI века страна пела старый гимн под доносящийся из Приморья треск лопающихся батарей парового отопления.
Какие, к черту, политические назначения? Наши политические назначенцы губят все, чем руководят. Ибо не о деле пекутся, а о “линии”.
Все происходящее с нами давно описано в классической и главным образом в детской литературе.
Пожалуйста, перечитайте эпиграф. В этих строчках из “Маленького принца” вдруг обнаружились две вещи, которых прежде не замечал, не понимал. Король отдавал только разумные приказания, потому что был очень добр. Это потрясающе точно. Для счастья подданных нужен добрый король. Ибо умный король может отдавать совершенно бесчеловечные приказания. История полна умных бандитов, умных убийц.
Еще одно, не замеченное прежде. Антуан де Сент-Экзюпери полагал, что генерал не может обернуться морской чайкой. Это он не знал наших генералов. Они и в окно выпорхнут, и яйца снесут, и от подчиненных добьются именно того, что умеют сами — оборачиваться чайкой.
Новые руководящие кадры у нас из КГБ, из С.-Пб. и из “Единства”. Про КГБ и С.-Пб. мы хотя бы знаем, что это такое. А “Единство”?
Березовский выстругал “Единство” из поленьев, валявшихся где попало. Народ и сейчас не назовет даже пяти членов этой партии, а ведь это правящая партия! Шойгу, Карелин — и все. Но они не в счет. Они известны как министр-спасатель и как спортсмен, а не как политики, не как идейные вожди. Ни идей, ни вождей — какая же это партия? Это коллективный Буратино. А с Березовским случилось в точности как с Папой Карло. Он выстругал деревянного человечка, чтобы тот плясал перед публикой, зарабатывая Папе Карло на кусок хлеба и на стаканчик вина (такой был план). А помните, что произошло? Помните первое, что сделал Буратино? В тот же миг, как Папа Карло его дострогал, он соскочил с верстака и — топ-топ — на улицу. Сбежал. Папа Карло погнался за ним: “Стой! Куда?!” А Буратино подбежал к полицейскому, упал, прикинулся мертвым. Толпа шумела: “Карло — злой, нехороший человек!” Полицейский потащил Папу Карло в тюрьму. А он пылил башмаками и охал: “Ох-ох, на горе себе я вырезал деревянного человечка!”
* * *
Расплачиваемся мы. Все мы? Стоит задуматься. Снизится ли хоть на цент уровень жизни Путина в результате неизбежных наздратенковских и т.п. “ошибок”? Наверное, нет. Значит, миллиарды долларов потеряем не совсем “все мы”. Из нас надо вычесть тех, кто с гарантией не обеднеет: президент, губернаторы, депутаты...
Президент уверял, что Наздратенко подал в отставку. Может быть. Мы не видели. Мы не видели, как Наздратенко-губернатор подавал в отставку. Зато увидели, как Наздратенко-чиновник награжден всеми рыбными запасами России.
У нас никто не уходит в отставку. Ни за провал, ни за...
Когда стало ясно, что подлодка “Курск” утонула, когда стало ясно, что генералы-адмиралы непрерывно врали, спасая карьеру, вместо того чтобы думать о людях, — многие кроме горя испытывали законное недоумение: почему никто не подает в отставку?
Только через десять дней после катастрофы президент сообщил новость: военные якобы написали ему рапорты об отставке, но он их отклонил.
Может быть, и написали. Мы не видели. Но если и написали — то это были фальшивые рапорты.
Искренний порыв “в отставку!” возникает сразу, как только становится известно о катастрофе. А если рапорт пишут на десятый день, то похоже, что генералам сказали: “Давайте для приличия напишите прошение об отставке. А президент ее не примет”.
Чубайс минувшим летом не раз заявлял, что угля запасено выше крыши, что РАО “ЕЭС” готово к зиме как никогда. Увы, у этого “как никогда” оказался совсем иной смысл, чем мы надеялись. Больницы отключали как никогда, люди замерзали и умирали как никогда. Но Чубайс летних обещаний не вспоминал, в отставку не просился, боролся за немедленную приватизацию РАО, которую называет реструктуризацией, а противников — врагами России.
Когда Приморье окончательно замерзло и президент спросил: “Кто ответит?” и запахло жареным, Чубайс немедленно и по всем телеканалам заявил:
— Президент абсолютно прав! Мы примем любое решение президента!
Готовность на все — она и объединяет таких, вроде бы разных, как Коржаков, Чубайс, Павловский... двое последних хуже, ибо образованные — значит, ведают, что творят.
Они веселятся над нами: “Лохи! Как мы их!..” Но жизнь не может вечно строиться на обмане и наглости. Жизнь — вот увидите — востребует идейных и честных.
И не надо думать, что они неслыханно умные, эти Чубайсы и Павловские. Есть люди гораздо умнее, но они не готовы на все.
“Почему там одни сволочи?” — постоянный вопрос опечаленных граждан. Ответ простой: потому что туда берут готовых на все. А быть честным, добрым и одновременно готовым на все — невозможно. Иметь совесть и быть готовым на все — невозможно. Иметь честь и быть готовым на все — невозможно.
* * *
Один из лучших советских анекдотов. В купе мягкого вагона “Красной стрелы” случайные попутчики: секретарь райкома КПСС и священник. Познакомились, начали доставать припасы. Секретарь райкома — бутылочку “Столичной”, копченую колбаску, сырок в шоколаде. А священник — бутылочку виски, икорку, балычок, буженинку... Секретарь райкома с завистью и восхищением:
— Ну, батюшка, вы даете! Таких яств даже в нашем распределителе не найти. Как это вам удается?
— А вы не пробовали отделиться от государства?
На наших глазах государство отделилось от страны.
Страна сократилась. По размерам — на четверть. По населению — вдвое.
А число чиновников увеличилось в разы. Обогатились они — в разы.
Население — бедный родственник государства.
Президент постоянно говорит о необходимости усилить государство. Но государство — это абстракция. А реальность — это государственный аппарат. Президент постоянно говорит, что аппарат проела коррупция. Это бесспорно. Но выходит, что усиливать государство — это усиливать тех самых чиновников, которых проела...
Президент убрал двух олигархов. Но система осталась. Сталин убирал тысячами — система только крепчала. Ельцин убирал кого попало, в том числе и преданных — система не менялась.
Путин продолжает прежнюю линию. Его назначили внезапно, и он действует так же. Его назначили — “из соображений”, и он руководствуется тем же. Но эта система уже доказала свою неспособность наладить нормальную жизнь.
* * *
Мы хотим не замен, не кадровых перестановок, рокировок, загогулин. Мы хотим смены принципа. Если снимают Х и назначают Y — то хотелось бы знать: почему?
Почему Х снят — ясно. Не угодил.
Исходя из здравого смысла — снимать надо, если не справился, проворовался и т.п. Но тогда снять пришлось бы почти всех и сразу. А снимают редко и по одному. Значит — за “не угодил”.
А исходя из чего назначают? Известен ли Y в своей области как непревзойденный специалист (а других нам не надо, другие не справятся)? Чаще Y — очередной полуизвестный или печально известный.
Известен чем? Тем, что уже был? Да это же минус. Кириенко — полпред, по слухам — кандидат в премьеры. Но ведь он один раз уже обманул Россию. Днем клялся, что рубль устоит, а ночью подписал дефолт. И подписал при таких странных обстоятельствах, которые требуют не служебного повышения, а уголовного расследования. Дефолт разорил миллионы. Страна потеряла и деньги, и репутацию. Авторы дефолта стали богаче и веселее. В их “стране” уровень жизни не упал.
Мы ждем перемен. Подумайте: мы ждем, или надеемся, или требуем? Ждать и надеяться — это рабская позиция. Можно еще “молим”, “умоляем”. У нас помазанник или президент? Или президент, из которого мы стремительно делаем помазанника? То есть не выбранного нами, а дарованного нам милостью Божьей. А его даровал Б.Н. по инициативе Б.А.
Пусть бы назначал преданных в повара, в охрану. Но не в руководство страны. Хочешь преданности — возьми щенка. Но там, где от человека зависят жизни других людей, там, на этих постах, должны быть добрые и умные.
Пока Ельцин держал унтера Барсукова в кругу своей обслуги — ладно. Когда возвел его на пост шефа Охраны — ладно. Сделал генералом человека, вся работа которого была открывать дверь и кланяться, — ладно. Но вот Барсуков стал шефом ФСБ и вскоре возглавил операцию по спасению Первомайска, захваченного Радуевым. Результат: села нет, Радуев ушел через “тройное кольцо”, а Ельцин остался в нашей памяти с идиотской фразой про 38 снайперов.
Позор за ошибочное назначение вылился на президента, а не на унтера.
Интересно, что не только власть, но и все, кто крутится возле власти (журналисты, политологи...), — не допускают и мысли о появлении действительно новых. Во всех пересудах (называемых аналитикой) тасуется старая колода, карты, казалось, навсегда отыгранные. Кто сменит Касьянова? — Кириенко? Степашин? Греф, который в своей программе предложил “для борьбы с бюрократизмом создать комиссию”? Это почище, чем “экономика должна быть экономной”.
* * *
Когда президент недавно поменял силовиков, самое большое восхищение вызвали не новые (пересаженные) руководители страны, а абсолютная неожиданность этих назначений. Публично звучали восторги: без утечек! никто не знал! даже Касьянов! даже Волошин!..
А почему столь полная секретность? Зачем она президенту? Из любви к прежней профессии?
Но решение, принятое втайне, выглядит интригой, а не заботой о благе страны. Интрига нуждается в тайне, а забота — нет.
Вообще, что делают втайне? Готовят сюрприз или — замышляют зло, диверсию. Первое держат в тайне, чтобы было больше радости. Второе скрывают — от страха, что сорвется, что помешают.
Назначения состоялись втайне от народа (и втайне от своих!) — чтобы нас обрадовать? Или — чтобы мы не имели даже возможности сказать нет? И кто же это в силах сорвать президентские планы? От кого он таился? Почему он действовал, как диверсант? Он в Кремле или в тылу врага?
Узнав о новых назначениях, аналитики хватаются за голову и начинают усердно обдумывать новую позицию. В точности, как шахматисты из Васюков на сеансе одновременной игры с Остапом.
Им казалось, что это были хитроумные дебюты, а это были вообще не шахматы.
Кадровые назначения должны соответствовать интересам Родины. Дайте нам сообразить: неужели под генералом КГБ армия станет лучше? Неужели под Грызловым милиция станет лучше?
Лучше для нас? — тогда зачем втайне? Лучше для Кремля? — тогда, конечно, втайне.
Что же мы анализируем: государственную политику или дворцовую?
* * *
У всякой палки два конца, даже если это — вертикаль.
Путин частью уничтожил, частью запугал оппозицию; точнее, она сама запугалась и уничтожилась. Он полностью подчинил себе Совет Федерации и Думу. Потеряв силу, потеряв влияние, они заодно избавились и от ответственности. Если не влияешь — значит, и не отвечаешь. И, значит, Путин действительно отвечает за все. Просто потому, что больше некому.
А расплатимся мы. Просто потому, что больше некому.
