Из-под серпасто-молоткастой обложки предательски выпадает клочок бумаги на арабском. Ба, неужели инструкция для террористов по вождению авиалайнеров? Хозяин паспорта, испуганный таджик, мнет в руках тюбетейку.
— Гражданин, какое у вас гражданство? Не помните? — симпатичная прапорщица настроена весьма решительно. — Извините, но мы вынуждены вас задержать.
Нелегалы, наркоторговцы, нарушители визового режима и столь популярные нынче воздушные камикадзе. Они останутся в зале прилета, за линией государственной границы России. Отдел пограничного контроля аэропорта “Домодедово” принимает первый удар на себя.
После терактов в США “Домодедово” на усиленном режиме. Большинство самолетов из среднеазиатской “зоны риска” — Таджикистана, Киргизии, Узбекистана — садятся именно здесь. За две недели до трагедии аэропорт посетили американские коллеги. Перенимали передовой опыт, снисходительно посмеиваясь над якобы непомерными требованиям русских к безопасности.
— Все наземные службы у нас трудятся в тесной связке. Мы одними из первых провели эксперимент по предотвращению возможных ЧП, — рассказывает Владимир Такки, начальник службы безопасности. — Да, порядки суровые. С перочинным ножичком в салон уж точно бы никто не проскочил. Мы даже девушек со шпильками в волосах разворачиваем. В умелых руках их ведь тоже можно использовать как оружие. Шучу, конечно.
Границу на замке держат... женщины. Мужчин-пограничников в “Домодедово” всего 15 процентов. Откровенная дискриминация! Но оказывается, что у сильного пола взгляд более “замыленный”. Зато у баб глаз — алмаз, отлично натренированный на муже и детях. “Враг не пройдет”, — смеются бдительные девчонки.
Вероника в погранслужбе 13 лет. Все тонкости профессии выучила наизусть: “Я мигом замечаю, когда человек нервничает. Что-то обязательно вызывает сомнение — внешний вид, поведение или паспорт. Иной не становится в общую очередь, а приглядывается, в каком из окошечек девушка подобрее. Это тоже сигнал”.
— Хотите, время засечем, за сколько наши девушки с рейсом из Душанбе расправятся? — предлагает полковник Сергей Козыренко, начальник отряда пограничного контроля “Домодедово”.
Ровно через шесть минут толпа в зале прилета заметно поредела. Те, кто за контрольной полосой, — считай за границей.
В углу тихо охает бабушка из Узбекистана. Они прилетела в Москву ночью по паспорту сестры. Свой был просрочен. Похожа на родственницу как две капли воды из арыка, а все равно попалась.
— Первый раз в самолет села, чтоб ему провалиться. Такую хорошую работу мне в Москве нашли. Дитя у богатых родителей нянчить, некогда было бумагу выправить. Меня теперь посадят в тюрьму, да?
Старушку безумно жалко. “Скорее всего отделаетесь штрафом и вернетесь домой”, — уверенно утешаю я.
— Тогда уж лучше за решетку, — еще больше пугается бабулька, прижимая к груди тощий кошелек.
— По-русски не понимай. Моя-твоя не знай. Родственников не имей. Работать к вам приехал, — осчастливливает Россию юный таджик.
Виза у гастарбайтера, правда, в полном порядке. В страну его пропускают. Вот только куда он отправится потом?
Недавно на другом пропускном пункте задержали группу из Шри-Ланки. Одетые в одинаковые клетчатые рубашки и джинсы крепкие молодые люди называли себя туристами. В кармане у каждого лежало не больше 30 долларов.
— Как с такими копейками они собрались путешествовать? — логично рассудили погранцы. По этой ничтожной зацепке в конце концов выяснили, что парни — завербованные чеченцами наемники.
Таджик Тавакал убыл с семьей из Москвы в Душанбе аж 7 июня. 3-летнему сыну срочно понадобилась невеста-ровесница и обрезание. Туда ехали поездом. Документы никто не проверял. Возвращаться же из-за обострения ситуации пришлось на самолете. Уже в аэропорту выяснилось, что главе семейства в столицу въезда нет. Потому что у него никогда не было российского подданства. Хотя и прожил здесь больше пяти лет.
— Да, у вас есть московская прописка. Но она не дает статуса гражданина автоматически, — терпеливо объясняет дежурный консул. — Придется купить экстренную въездную визу за 150 долларов. Это в десять раз дороже, чем если бы вы позаботились о ней заблаговременно. Иначе — прощайтесь с русской женой и сыном. Вас отправят обратно в Таджикистан.
— Граждане СНГ никак не поймут, что теперь живут за границей, — качают головой сотрудники “Домодедово”. — До 31 декабря 2000 года у них был беспрепятственный въезд в Россию. Но сейчас требования резко ужесточились. Сами видите, что в мире творится. А у республик Средней Азии с основными мусульманскими государствами — безвизовый режим. Нелегалы сначала едут туда, а потом уже к нам прорываются.
Раньше рейс Москва—Душанбе летал дважды в неделю. Теперь — каждый день. Поезда оттуда отменили вовсе. За билетами на самолет выстраивается километровая очередь. Все стремятся убежать от войны.
Но наплыва беженцев из Афгана и Таджикистана домодедовские погранцы пока не ожидают: “Наши рубежи нелегалы стремятся нарушать не по воздуху, а по земле. У них просто нет денег на перелеты...”
